Фредерик Пол - Врата. За синим горизонтом событий

Когда Робину Броудхеду исполнилось десять лет, у него были гости. Соседка подарила ему носки, игру и шутливый подарок — книгу, озаглавленную «Все, что мы знаем о хичи». Тогда их туннели только что обнаружили на Венере, и было много предположений о том, куда они исчезли, об их внешности и целях. Шутка же заключалась в том, что хоть в книге было сто шестьдесят страниц, все они были чистые.

В то же самое время того же самого дня — во всяком случае, в эквиваленте по местному времени, которое чрезвычайно отлично, — некое существо вышло прогуляться под звездами, перед тем как лечь спать. Оно тоже предвкушало годовщину, хотя никаких гостей не ожидало. Оно было далеко от дня рождения Робина Броудхеда, с его тортом и свечами, больше чем в сорока тысячах световых лет; и очень не похоже на человека внешне. У него было имя, но из уважения к нему и работе, которое оно осуществляло, его обычно называли словом, которое можно приблизительно перевести как «Капитан». Над его квадратной мохнатой головой ярко блестели близкие звезды. Когда Капитан смотрел на них, у него начинали болеть глаза, хотя место, в котором он жил, и почти вся планеты были покрыты специальным куполом. Мрачные красные звезды типа V, ярче видимой с Земли Луны. Три золотых G. Единственная горячая, цвета соломы, F, на которую больно было смотреть. Звезд класса J и D на небе не было. Слабых звезд тоже не было. Капитан узнавал каждую звезду; их было всего около десяти тысяч, все холодные и старые, и даже самые тусклые легко видны невооруженным глазом. А за этими знакомыми тысячами — ну, за ними он ничего не мог увидеть, но в результате многих космических полетов он знал, что за ними бурная, почти невидимая голубоватая оболочка, окружающая все, чем он и его народ владеет во вселенной. Такое небо привело бы в ужас человека. И в эту ночь, когда он снова представлял себе, что увидит, когда проснется, оно почти пугало и Капитана.

Широкий в плечах и бедрах, очень узкий в груди и спине, Капитан пошел назад, к поясу, который перенесет его к кокону для сна. Дорога недолгая. В его восприятии — всего несколько минут. (В сорока тысячах световых лет отсюда Робин Броудхед ел, спал, окончил начальную школу, поступил в среднюю, выкурил свою первую порцию травки, сломал руку и залечил ее, набрал в весе десять килограммов, прежде чем Капитан дошел до пояса). Капитан пожелал спокойной ночи своим товарищам (двое из которых время от времени были и его сексуальными партнерами), снял с плеч ожерелье, означавшее его ранг, снял системы жизнеобеспечения и связи со своих широко расставленных ног, поднял крышку кокона и лег в него. Восемь-десять раз перевернулся, укрываясь мягким губчатым густым спальным покровом. Народ Капитана происходил от живущих в норах животных. Он спал, как спали его предки. Устроившись поудобнее, Капитан вытянул худую руку и закрыл крышку кокона. Как делал всю свою жизнь. Как всегда делали его соплеменники, чтобы хорошо спать. Как они натянули на себя звезды, когда решили, что им необходимо долго и спокойно поспать.

Шутка книги, которую подарили Робину в день рождения, была не совсем справедлива. Кое-что о хичи было известно. Известно, что внешне они не похожи на людей, но в некоторых отношениях — очень похожи! В любопытстве. Только любопытство могло привести их во множество странных мест, так далеко отстоящих друг от друга. В технологии. Наука хичи была не такой, как человеческая, но основывалась на той же самой термодинамике, на тех же законах движения, на том же погружении мозга в бесконечно малое и бесконечно большое: элементарную частицу и саму вселенную. В основном химизме тела. Они дышали тем же воздухом. Ели вполне совместимую пищу.

Самое главное, что все знали о хичи — или догадывались, или надеялись, — то, что они в главном не отличались от людей. Возможно, на несколько тысяч лет впереди в науке и цивилизации. А может, и не настолько впереди. И то, о чем все догадывались (или на что надеялись), не было неправильным. Прошло меньше восьмисот лет с того времени, как первые примитивные корабли испытали аннигиляцию массы как средство передвижения, а хичи уже проникли во все уголки Галактики. (В Олдувайском ущелье один из предков Косой раздумывал, что делать с берцовой костью антилопы, которую дала ему мать).

Восемьсот лет — но каких лет!

Хичи взорвались. Их стало миллиард. Потом десять миллиардов. Потом сто. Они строили колесные механизмы, завоевывая поверхность своей планеты, и через несколько поколений вышли в космос на ракетах; еще несколько поколений — и они исследовали планеты ближайших звезд. В дороге они учились. Создавали инструменты большого размера и огромной точности: нейтронная звезда как детектор гравитации, интерферометр размером в световой год, чтобы уловить радиоизлучение галактик, чье красное смещение приближалось к пределу. Звезды, которые они посещали, и галактики, на которые они смотрели, были почти идентичны с теми, что видны с Земли; с точки зрения астрономии несколько сотен тысяч лет ничего не значат, но они видели все больше и понимали все лучше.

И то, что они увидели и поняли, оказалось для них открытием величайшей важности. Потому что предположение Альберта было истинно, почти истинно, истинно во всех подробностях до той поры, пока не становилось совершенно ложным.

И в результате своего открытия хичи поступили так, как сочли лучше.

Они отозвали все свои далекие экспедиции, убрали все, что не могли унести с собой и что казалось им важным.

Они изучили несколько миллионов звезд и выбрали из них несколько тысяч, некоторые удалили, потому что они оказались опасными, другие приблизили. Им нетрудно было это сделать. Способность уничтожать и создавать массу означала, что в их распоряжении силы гравитации. Они отобрали стабильные долгоживущие звезды, отсеяв опасные, собрали их вместе или почти вместе, чтобы сделать с ними то, что они задумали. Черные дыры бывают любых размеров. Нужна определенная концентрация материи в определенном пространстве, и гравитационный клубок замкнется. Черная дыра может быть размером с целую галактику, и составляющие ее звезды будут не ближе, чем наши. План хичи не был столь грандиозен. Они выбрали пространство диаметром в несколько десятков световых лет, заполнили его звездами, вошли в него на своих кораблях…

И смотрели, как оно смыкается вокруг них.

С этого времени Хичи оказались изолированными от остальной вселенной, они замкнулись в своем звездном гнезде. Время для них изменилось. Внутри черной дыры время течет медленно, очень медленно. Во внешней вселенной прошли три четверти миллиона лет. Внутри, с точки зрения Капитана, несколько десятилетий. Пока они готовили себе удобные жилища, приспосабливали к себе новую планету (на эту работу они отвели почти столетие), на Земле мягкий плиоцен сменился бурями и сирокко плейстоцена. Наползли с севера ледники понца и отступили. Последовательно сменялись ледниковые периоды миндель, рисс, вюрм. Австралопитеки, из числа которых Капитан похитил нескольких — может, чтобы помочь им, а может, просто для изучения, надеясь найти в них помощь, — эти австралопитеки исчезли, как неудачный эксперимент природы. Появились и исчезли питекантропы, потом гейдельбергский человек, потом неандертальцы. Они расселялись на север и на юг, как подсказывал ледник, изобретали орудия, учились хоронить своих мертвых и окружать их могилы кольцом из рогов каменного козла, учились — начинали учиться — говорить. Между континентами возникали земляные мосты, потом исчезали. По ним проходили испуганные голодающие первобытные племена, одна волна из Азии через Аляску дотянулась до мыса Горн, другая осталась на севере, у представителей этой волны отложились слои жира вокруг легких, чтобы защитить их от жгучего арктического мороза. Дети, которые появились у Капитана в туннелях Венеры, оставались с ним, когда он и его команды осматривали Землю и отбирали наиболее многообещавших приматов для использования. Эти дети еще не достигли зрелости, когда homo sapiens научился использовать огонь и колесо.