Фредерик Пол - Врата. За синим горизонтом событий

А время проходило.

Каждое биение двойного сердца Капитана занимало половину дня в наружной вселенной. Когда шумеры спустились с гор и основали город на Персидском плато, Капитан получил приглашение участвовать в ежегодном празднике. Когда он просматривал список приглашенных, Саргон основал свою империю. Когда он программировал механизмы для предстоящего праздника, маленькие дрожащие люди устанавливали менгиры Стоунхенджа. Колумб открыл Америку, когда Капитан раздражался из-за неожиданных отмен и изменений в распорядке; он заканчивал свой ужин, когда первые человеческие ракеты поднялись на орбиту; он с удовольствием вытягивал ноги после ужина, когда первые исследователи, вне себя от удивления, обнаружили туннели хичи на Венере. Он спал, пока Робин Броудхед достиг зрелости, отправился на Врата, совершал полеты с них, спал, когда была открыта Пищевая фабрика и принято решение исследовать ее. Он проснулся, когда группа Хертеров-Холлов начала свой четырехлетний полет, потом снова уснул — для него прошло меньше часа, пока продолжался этот утомительный рейс. В конце концов Капитан был еще относительно молод. Впереди его ждало не меньше десяти лет активной, энергичной жизни — во внешней вселенной им соответствовало четверть миллиона лет.

Целью ежегодной встречи было обсуждение решения хичи удалиться в черную дыру, а также обсуждение того, что еще предстоит сделать.

Встреча была недолгой. Все встречи хичи недолгие, если только их не продлевали из чистого удовольствия, которое от них получали участники; с помощью машин дискуссия происходила без затрат времени, и судьбу мира можно было решить за минуты.

Было принято много решений. Поступили тревожные известия. Звезды типа F, которые они с некоторыми сомнениями включили в свое гнездо, проявляли признаки нестабильности. Конечно, не очень значительные. Но, может, лучше их все-таки удалить из ближайшего соседства. Некоторые из неприятных новостей не оказались неожиданными. Последний исследовательский корабль не обнаружил никаких признаков вновь возникшей межзвездной цивилизации. Многие новости даже ожидались и предвиделись. Тщательные теоретические расчеты показали, что теория осциллирующей вселенной соответствует действительности: что принцип и гипотеза Маха (они, конечно, не так их называли), утверждающие, что на ранних стадиях Большого Взрыва безразмерные числа могут быть изменены, также справедливы. Наконец, было принято решение обсудить соотношение времени снаружи и внутри из замкнутой сферы, соотношение 40 000 к одному. Достаточно ли такое соотношение для их целей? Можно его увеличить, увеличить как угодно, просто сократив диаметр дыры, одновременно, возможно, исключив эти вызывающие опасения звезды типа А. Было предложено провести исследования. Все обменялись поздравлениями. Встреча окончилась.

Капитан, работа которого на время кончилась, снова вышел на поверхность прогуляться.

Наступил день. Соответственно потемнели прозрачные экраны. Но даже сквозь них видны были пятнадцать-двадцать самых ярких звезд на голубом небе, соперничающих по блеску с местным солнцем. Капитан широко зевнул, подумал о завтраке, решил передохнуть прежде. Он сидел на солнце, сонно думая о встрече и обо всем, что ее окружало. Сходство хичи и людей достаточно велико, чтобы Капитан ощутил разочарование на личном уровне оттого, что создания, которых он сам отобрал и поселил на артефакте, немногого добились. Конечно, все еще возможно. Исследовательские корабли приходили только раз в год — по внешним меркам примерно каждые пятьдесят тысяч лет, и в промежутке могла возникнуть грандиозная цивилизация. Если даже его собственный проект не осуществится, одновременно в Галактике проходят пятнадцать-шестнадцать других, и когда-нибудь появятся признаки разума. Но в этих проектах большинство подопытных не продвинулись так далеко, как австралопитеки.

Капитан удобно сидел на вилообразной скамье, разместив между ног капсулу с системами жизнеобеспечения. Он смотрел в небо. «Если они придут, — думал он, — как мы узнаем, когда это произойдет? Расколется ли небо? (Глупо, посмеялся он над собой). Или тонкий щит Шварцшильда вокруг их черной дыры просто испарится, и сквозь него будут светить все звезды вселенной? Не очень вероятно.»

Но, если и когда это произойдет, они узнают. В этом он был уверен.

Доказательства несомненны.

И не только хичи видят их. Если какой-нибудь из их экспериментов достигнет уровня цивилизации и науки, там тоже их увидят. Анизотропная природа космической фоновой радиации PR демонстрирует необъяснимое «изменение». (Люди уже обнаружили это, но еще не поняли причины). Физическая теория утверждает, что фундаментальные константы, определяющие возможность жизни, могут быть изменены. (Люди и это обнаружили, но пока еще не были уверены в том, что это так). С отдаленных галактик начали поступать сигналы, что разбегание их не только замедляется, но и сменяется обратным движением. Тут предел человеческих возможностей наблюдения, но, вероятно, продержится он десятилетия, если не годы. Когда хичи поняли, что не только есть возможность уничтожить вселенную, чтобы преобразовать ее, но что Кто-то действительно делает это, они пришли в ужас. Как ни старались, они не могли выяснить, кто это Тот или Те. Но поняли, что не хотят столкновения с Теми.

Поэтому Капитан и все остальные хичи пожелали своим экспериментам мудрости и процветания. Из милосердия и доброты. Из любопытства. И по какой-то другой причине. Эксперименты стали больше просто экспериментов. Они превратились в нечто вроде буферных государств.

Если какая-нибудь из экспериментальных рас достигнет процветания, она станет подлинно технологичной. Может, в данный момент она уже отыскивает доступ к самим хичи. Капитан подумал, каким может быть возраст этой расы. Он улыбнулся, создавая мысленно уравнение: «Эксперимент» относится к хичи, как хичи относятся к… Тем.

Кем бы ни были эти Те.

«По крайней мере, — мрачно подумал Капитан, — когда Те снова вернутся во вселенную, которую они преобразуют в соответствии со своими желаниями, Им придется сначала встретиться с другими, и только потом Они доберутся до нас.»

(Послушай, господин, ты с ума сошел, — смесь французского, русского, латинского и немецкого. — Прим. перев.).