Мэттью Мэтер - КиберШторм

Зато я знаю, кто точно был готов. Я решил зайти к Сьюзи и Чаку, если они уже встали. Я надел джинсы, свитер и кроссовки и на цыпочках прошёл через коридор к соседней двери.

В коридоре ярко горели аварийные прожектора, установленные над лестницей. По полу тянулись длинные тени, исчезая позади меня в темноте. Я остановился на мгновение возле двери Чака и нерешительно постучал. Выждав секунду, постучал ещё раз, уже громче.

Тишина. Может, они ушли?

Мне с трудом верилось, что они могли так просто уйти.

Затем я опять постучал, в этот раз уверенней, но никто не открыл. Я нажал на дверную ручку, и, легко поддавшись, дверь распахнулась передо мной.

Занавески были отдёрнуты, и в тусклом свете я различил на полу груду вещей. Я осмотрел спальни, ванную, но ни Чака, ни Сьюзи, ни Элларозы не было. Может быть, они оставили вещи нам?

Стянув покрывало с их кровати, я завернулся в него и рухнул на диван в гостиной. Глубоко в животе засел настоящий страх. Что случилось? Почему нет света? И если что-то стряслось, почему Чак не разбудил меня?

Я подумал, может, попытаться связаться со своими братьями, узнать, в порядке ли они. В нашем старом доме была масляная печь, и топлива должно было хватить на всю зиму, так что, по-крайней мере, они будут в тепле, если у них тоже что-то случилось. Мои братья были находчивыми, мне не стоит за них беспокоиться.

Ветер задувал в окна, отдаваясь эхом в безжизненной комнате. Безжизненной. Такой казалась комната без комфортного тихого шума техники, мигающих лампочек, урчания моторов — этого невидимого электронного кокона, который всегда меня окружал.

Но один прибор ещё работал.

Мой телефон ещё не разрядился. Я чувствовал его, словно продолжение своего тела.

Наверное, стоит проверить, нет ли новых сообщений, и вытащить батарею, чтобы в случае чего можно было позвонить.

Может, мобильная сеть уже работает? Или стационарный телефон? У них же вроде питание не через электрическую сеть? Я попытался вспомнить, звонил ли я по нему, когда у нас в последний раз не было света, но сейчас, пожалуй, навряд ли у кого-то ещё остались стационарные телефоны.

Мне нужно было узнать, что происходит, но как? Радио. У меня не было радио на батарейках, но уверен, у Чака в сумках что-нибудь должно найтись. Слава Богу, он оставил вещи.

Я снова выглянул в окно. Зловещий вид. Вчера утром моей самой большой проблемой были рождественские подарки. Как же быстро изменился мир.

Что, если Люк действительно болен? Что, если в этой метели бушует эпидемия?

— Может, поможешь?

Обернувшись, я увидел у входа Чака с кучей пакетов и сумок. Он неловко пытался протиснуться в проход. Меня охватили бурные чувства.

— Ты в порядке? С Люком всё хорошо?

Не помню, чтобы я за всю свою жизнь был так рад кого-то видеть. Я вытер рукавом глаза и ответил:

— Всё в порядке.

— Ну и отлично. — Он снова атаковал дверной проём и повторил: — Не поможешь?

Я тряхнул головой, чтобы собраться с мыслями, и подскочил, чтобы взять у него пару сумок.

За ним появилась Сьюзи, она несла в обеих руках другие пакеты, а в перевязи у неё на груди висела Эллароза. Тони, наш швейцар, шёл за ней с грузом не меньше, чем у Чака. Все сильно вспотели и беспорядочно кинули вещи, как только вошли.

— Сходить ещё раз? — Согнувшись и тяжело дыша, спросил Тони.

— Может, передохнёшь вместе со Сьюзи и Элларозой? — выдохнул Чак и вытер лоб ладонью.

— Можете зажечь горелку и сделать кофе. А мы с Майком сходим за генератором.

— А что, в одиночку его не донести? — осторожно спросил я.

— Именно, — Чак засмеялся. — Пойдём, тяжеловес, потренируешься.

Мы с Чаком вышли в коридор и дошли до аварийного выхода, чтобы спуститься вниз по лестнице. Очевидно, лифты в здании не работали. Я впервые оказался на лестничной клетке.

Металлические ступени гулко звенели под нашими шагами, отдаваясь эхом от голых бетонных стен.

— Так что случилось? — спросил я, когда мы спустились на один пролёт.

— Электричество отключилось где-то в пять утра, и я всё это время бегал туда-сюда, стараясь перенести как можно больше вещей, пока никто не проснулся.

— Пока никто не проснулся?

— Можешь назвать меня параноиком, но я бы хотел, чтобы никто не знал, сколько вещей мы унесём в форт Мамфорда.

Его квартира и так уже превратилась в военную базу. Где, интересно, он установит периметр?

— Так, а почему электричество отключилось? И почему так холодно?

— Холодно, потому что света нет, а в здании всё работает через Сеть. В котле есть топливо, но запустить его можно только через браузер, а Интернета у нас нет.

— Ага, — протянул я.

Помнится, в рекламе только и говорили про современные технологии, контроль всех систем через Интернет и возможность изменить температуру в комнате хоть с другого конца света. Но это решение было палкой о двух концах, в чём мы и убедились, оставшись без доступа в Сеть.

— У нас вроде был запасной генератор, он не должен был включиться?

— Должен был. Но он не заработал. Да и с ним отопление бы не включилось. В здании остались только жильцы. Снега уже намело сантиметров тридцать, и не похоже, чтобы погода улучшалась. Добровольцев из Национальной гвардии призвали на работы, а нам сказали сидеть по домам. Придётся самим о себе позаботиться.

— А Тони почему остался?

— Он отправил маму на праздники к сестре в Тампу, помнишь?

Я кивнул.

— Ну, так а что со светом?

Чак остановился. Мы преодолели три пролёта — полпути.

— Где-то без пятнадцати пять я смотрел новости, говорили про проблемы с электросетью в Коннектикуте, а после пяти, бам, без света остались и мы.

— Из-за шторма?

Я боялся услышать «нет».

— Наверное.

— Про птичий грипп что-нибудь ещё говорили?

— Ничего вразумительного, — пожал он плечами. — Никто ничего не знает.

Он спустился ещё на пару ступенек.

— Границы закрыты, рейсы отложены, — продолжал он тоном официанта, предлагающего на ужин конец света. — ЦКЗ отмалчивается, но больницы переполнены, люди идут без конца. Я слышал версию, что это биологическая атака, но это, по-моему, чушь собачья.

— Почему?

Чак на теориях заговора собаку съел и всегда видел за новостями «реальную» историю, но на этот раз я хотел его выслушать. Мы спустились на первый этаж и прошли через вестибюль к лестнице в подвал. Позади японского садика, залитого ярким светом запасных светильников, находилась стойка из белого мрамора, и мы остановились около неё.

— Ты знаешь, что почти девяносто процентов систем оповещения в Америке обслуживает одна компания?

— И?

— Взломай Сеть этой компании, и у тебя на блюдечке возможность погрузить весь мир в хаос.

— Но кому это нужно?

— Преступникам, террористам. Но я думаю, у нас проблема другого рода. — Он открыл дверь в подвал. — Это нападение другой страны.