Мэттью Мэтер - КиберШторм

В то время, как акцент мистера Сеймура казался естественным, наигранное жеманство Ричарда — а-ля выходец из британского колледжа — просто резало слух.

— Да, пожалуй.

Что, черт возьми, он затеял?

Последовала неловкая пауза.

— Нам пора выходить, если мы не хотим опоздать — добавил Ричард, подняв брови. — Репетиция начинается рано.

— Но мы как раз собирались начать ужин, — сказал я, указывая себе за спину на покрытые клетчатыми скатертями столы с мисками картофельного салата и бумажными тарелками. Тони улыбнулся и помахал мне щипцами, переложив обгорелые сосиски и курицу на поднос.

— Всё в порядке, мы что-нибудь перехватим по дороге, — сказал мистер Сеймур всё с той же сдержанной улыбкой. — Ричард как раз говорил нам о потрясающем новом бистро в Верхнем Ист-Сайде. [3] Наиболее респектабельная часть Манхэттена.

— Мы не планировали туда заходить, — неловко объяснилась Лорен. — Просто разговаривали, и Ричард упомянул про него.

Я глубоко вздохнул, сжал руки в кулаки, но опомнился и остановил себя. Руки свободно повисли. Семья есть семья, и я хотел, чтобы Лорен была счастлива. Может, это пойдет ей на пользу. Я потёр один глаз и медленно выдохнул.

— На самом деле, отличная идея, — с искренней улыбкой я посмотрел на свою жену и почувствовал, как она расслабилась. — Я позабочусь о Люке, так что не торопитесь. Развлекайтесь.

— Уверен? — спросила Лорен.

Капелька благодарности немного подкрепила наши отношения.

— Уверен. Мы с ребятами посидим, выпьем пива, — по зрелом размышлении, этот вариант мне нравился всё больше и больше. — Вам, наверное, пора идти. Может, встретимся выпить по рюмочке на ночь?

— Значит, решено? — сказал мистер Сеймур.

Через несколько минут они ушли, и я вернулся к ребятам, навалил себе на тарелку сосисок и вытащил из холодильника пиво.

Затем я рухнул на стул.

Не донеся вилку с картофельным салатом до рта, Чак посмотрел на меня.

— Вот что тебя ждёт, если решаешь жениться на девушке по имени Лорен Сеймур.

Я рассмеялся и открыл бутылку пива.

— О чём там шла речь, Китай и Индия не поделили дамбы в Гималаях?

Семейный ужин не удался.

Начало всему положило главное блюдо Дня благодарения — готовая индейка, которую мы заказали в Челси-маркете.

— Это что же, покупная индейка на День благодарения?

Следующий неловкий момент за тот ужасный вечер — наша попытка рассесться вдоль узкой барной стойки.

— Так когда вы собираетесь купить квартиру побольше?

И под конец — обломись, Майк, никакого тебе матча со «Сталеварами».

— Ничего страшного, если Майкл хочет посмотреть футбол, мы просто пойдём обратно в гостиницу.

Ричард, с присущей ему вежливостью, пригласил нас пропустить стаканчик после ужина в свои роскошные трёхэтажные апартаменты с видом на Манхэттен. Его жена, Сара, практически не садилась, хлопоча над нами, как наседка.

— Конечно, мы сами приготовили индейку. Вы ведь тоже?

Мгновение спустя главной темой разговора стали связи между почётными старыми семьями Нью-Йорка и Бостона.

— Восхитительно, согласитесь? Ричард, да ты едва ли не приходишься нашей Лорен троюродным братом.

И тут же последовал вопрос:

— Майк, а ты знаешь историю своей семьи?

Я знал: она включала в себя сталелитейные заводы и ночные клубы, поэтому ответил «нет».

Мистер Сеймур вколотил последний гвоздь в крышку нашего совместного вечера, расспросив Лорен о её планах относительно будущей работы. Планов не было и в помине. Ричард с готовностью предложил замолвить за неё словечко-другое. У меня вежливо поинтересовались, как процветает мой бизнес, тут же послышались протестующие замечания, дескать, Интернет слишком сложная штука, чтобы его обсуждать, а затем:

— Расскажи, Ричард, как ваша семья распоряжается инвестиционным фондом?

Должен признать, Лорен вступилась за меня, так что обошлось без кровопролития.

Большую часть дня я развозил их на встречи с друзьями: в клуб «Метрополитен», «Core» и, конечно же, Гарвардский клуб. Сеймуры следуют традиции, старой, как сам университет, отдавать как минимум одного представителя каждого поколения своей семьи учиться в Гарвард, так что в последнем клубе их встречали как заезжую королевскую чету.

Ричард даже любезно пригласил нас выпить в Йельском клубе в пятницу вечером.

Я едва его не придушил.

К счастью, они провели у нас в гостях всего два дня, и, наконец, наступили выходные, которые мы могли провести вместе.

Рано утром в субботу мы с Люком сидели на кухне за гранитной барной стойкой: он — на своём детском стульчике, я — качаясь на барном стуле. Я кормил его и смотрел утренние новости на CNN. Я нарезал яблоки и персики маленькими кусочками и клал их на стол перед Люком. Он с восторгом брал каждый, улыбаясь, демонстрируя свои прорезавшиеся зубки, и либо съедал этот кусочек, либо давил его и бросал на пол Горби — дворняге Бородиных, которую они спасли от живодёров.

Нам эта игра никогда не надоедала. А Горби проводил в нашей квартире не меньше времени, чем дома с Ириной. Нетрудно догадаться почему — достаточно посмотреть на то, как Люк увлечённо бросал ему фрукты. Я хотел, чтобы и мы завели собаку, но Лорен была против. «Слишком много шерсти», — вот её слова.

Бахнув кулачками по подносу, Люк взвизгнул: «Па!» — универсальное слово, которое означало что угодно, меня в том числе, и протянул ко мне ручку: «Ещё яблок, пожалуйста».

Я рассмеялся, покачав головой, и продолжил нарезать фрукты.

Люку было всего два года, но он весил на все три. «В отца пошёл», — подумал я и улыбнулся.

Тоненькие волосы отливали золотом, а пухлые щёчки светились румянцем. К его лицу прилипла озорная улыбка, сиявшая рядом маленьких белых зубов — казалось, он сам не знал, какой фокус выкинет на этот раз. Обычно так и было.

Из спальни появилась Лорен, силясь открыть глаза.

— Я себя неважно чувствую, — неуверенно сказала она и оперлась на ручку двери ванной — в нашем небольшом лофте было всего две двери. Она зашла, и из ванной послышался её кашель, а затем шум душа.

— Без кофе не обойтись, — пробормотал я. Вроде не так уж много она вчера выпила, вспоминал я. Я же тем временем смотрел, как разъярённые китайские студенты в Тайюане жгли американские флаги. Никогда раньше не слышал о Тайюане, и, продолжая резать одной рукой фрукты для Люка, другой открыл поиск на планшете.

Ого.

Тайюань был крупнее Лос-Анджелеса — второго по величине города в Америке, в то время как в Китае Тайюань был только на двадцатом месте. Ещё две ссылки — и я узнал, что в Китае больше ста шестидесяти городов-миллионеров, в то время как в Штатах — всего девять.

Я перевёл взгляд на телевизор. В этот момент на экране с вертолёта показывали необычный на вид авианосец. Репортёр CNN комментировал происходящее: