Айзек Азимов - Фантастическое путешествие (авторская книга)

— Б чем мы не сомневаемся... Однако двинулись,

Грант, события развиваются полным ходом, время у нас ограничено. Идемте со мной.

Он только и слышал «пройдите сюда» и «идемте туда». С тех пор как он проснулся сегодня утром, Гранту не удалось пробыть в одном месте дольше пятнадцати минут. Это порядком изматывало, но, похоже, ему ничего не оставалось делать, как только подчиняться. Может, все было специально так организовано, чтобы у него не было времени как следует все обдумать? Что еще свалится ему на голову?

Теперь они с Микаэлсом оседлали мотороллер, и Микаэлс вел его с лихостью ветерана.

— Если и Нам, и Им удалось достичь одинаковых успехов, — сказал Грант, — то мы взаимно нейтрализуем друг друга.

— Да, но надо добавить, — сказал Микаэлс, — никто из нас пока не извлек из этого никакой пользы. Существует некое препятствие.

— Ну?

— Мы работали десять лет, чтобы научиться справляться с линейными размерами, чтобы расширить пределы миниатюризации и добиться ее протяженности во времени, для чего приходилось вторгаться в пределы гиперпространства. К сожалению, мы достигли теоретического предела при движении в этом направлении.

— Что он собой представляет?

— Ничего хорошего. Сказывается Принцип Неопределенности. Пределы миниатюризации находятся в прямой зависимости от ее продолжительности, что определяется уравнением с постоянной Планка. Если человек уменьшен вдвое, он может находиться в таком состоянии хоть несколько столетий. Уменьшенный до размеров мыши, он может пребывать в таком виде несколько дней, а до размеров бактерии — лишь несколько часов. После чего обретает свои подлинные размеры.

— Но его можно опять уменьшить.

— Только после соответствующего промежутка времени. Хотите выслушать соответствующее математическое объяснение?

— Нет. Верю вам на слово.

Они прибыли к эскалатору. Устало кряхтя, Микаэлс слез с мотороллера. Грант легко спрыгнул с сиденья.

Ступени эскалатора повлекли их наверх, и он в раздумье прислонился к перилам.

— И чего же удалось достичь Бенесу?

— Как говорят, он утверждает, что ему удалось обойти Принцип Неопределенности. Иными словами, он знает, как продлить миниатюризацию на неопределенно долгое время.

— Похоже, вы не очень в это верите.

Микаэлс пожал плечами.

— Я скептик. Если ему в самом деле удалось добиться интенсивности миниатюризации и ее протяженности во времени, то это может быть сделано только за счет чего-то другого, но я готов отдать жизнь на заклание, ибо не в состоянии представить, что тут еще можно сделать. Может быть, потому что я не Бенес. Во всяком случае, так он утверждает, и мы не можем отвергнуть эту возможность лишь потому, что она вызывает у нас сомнения. Точно так же считает и Другая Сторона, почему она и сделала попытку расправиться с ним.

Теперь они оказались на самом верху, и Микаэлс заканчивал фразу уже сходя с эскалатора. После чего он двинулся к другому, который должен был доставить их на очередной уровень.

— Итак, Грант, теперь ясно, что нам предстоит спасти Бенеса. И почему мы обязаны это сделать: ради информации, которой он обладает. И каким образом — миниатюризацией.

— Почему именно с ее помощью?

— Потому что до мозгового тромба нельзя добраться извне. Что я вам уже не раз объяснял. Так что мы уменьшим до миниатюрных размеров подводную лодку, введем ее в кровоток артерии и с капитаном Оуэнсом за штурвалом и со мной в роли штурмана поплывем к тромбу. И там Дюваль и его ассистентка мисс Петерсон прооперируют его.

Грант вытаращил глаза:

— А я?

— А вы будете с нами в качестве члена команды. Осуществлять общее наблюдение, так сказать.

— Только не я, — с нажимом сказал Грант. — На это я не вызывался. И представить себе не мог.

Повернувшись, он попытался спуститься по идущему вверх эскалатору, что не принесло ему успеха. Насмешливо хмыкнув, Микаэлс последовал за ним.

— Но ведь в ваши обязанности входит рисковать, не так ли?

— Рисковать по собственному выбору. В той мере, в которой я готов к данному риску. И с которым умею справляться. Будь у меня столько времени, чтобы заниматься миниатюризацией, сколько у вас, может, я и пошел бы на этот шаг.

— Мой дорогой Грант. Вашего согласия никто не спрашивал. Насколько я понймаю, вам поручена эта работа. А теперь вы знаете всю ее важность. Кстати, я тоже отправляюсь в это путешествие, а я далеко не так молод, как вы, и не блистал на футбольном поле. Я вам скажу больше того. Ваше мужество должно служить мне поддержкой во время этого путешествия, поскольку ваш удел — быть смелым.

— В таком случае я довольно паршиво справляюсь с обязанностями, — пробормотал Грант. И, уже сдаваясь, буркнул: — мне не помешал бы кофе.

Он покорно позволил эскалатору поднять себя наверх. На верхней площадке была дверь с надписью «Конференц-зал». Они вошли в него.

Грант даже представить себе не мог, сколько же помещений расположено на этом этаже. Первым делом в глаза ему бросился конец длинного стола, стоявшего в центре комнаты: он весь был заставлен чашками с кофе, который исправно выдавала объемистая кофеварка, а рядом стоял большой поднос с сэндвичами.

Сразу же очутившись рядом с ним, он одним глотком опустошил чашку горячего черного кофе и отхватил солидный кусок сэндвича, лишь после чего его внимание привлекли еще двое присутствующих.

Одной из них была ассистентка Дюваля — кажется, ее звали мисс Петерсон? — которая, несмотря на свою молчаливую сдержанность, была очень привлекательной, если не сказать красивой, и стояла она едва ли не прижимаясь к Дювалю. Грант сразу же решил, что ему трудновато будет проникнуться симпатией к хирургу, после чего стал приглядываться к обстановке в помещении.

На другом конце стола с предельно утомленным видом сидел полковник. Одной рукой он медленно крутил пепельницу, не обращая внимания на осыпающийся на пол столбик пепла от его сигареты. Подчеркивая каждое слово, он обратился к Дювалю:

— Я выразился достаточно ясно.

Грант узнал и капитана Оуэнса, стоявшего под портретом Президента. От горячности, которая была свойственна ему при встрече в аэропорту, теперь не осталось и следа, а на скуле у него виднелся синяк. Чувствовалось, что он нервничает. Грант вполне разделял его эмоции.

— Кто этот полковник? — тихо спросил он Микаэлса.

— Дональд Рейд, мой партнер из военных по ту сторону забора.

— Мне кажется, что Дюваль его явно раздражает.

— Как и всегда. Дюваль способен вывести из себя кого угодно. Мало кто ему симпатизирует.

У Гранта появилось подсознательное желание кое-что уточнить. Вот она явно тянется к нему, но мысленно представив себе это, он отбросил эти мысли. Господи, ну и красотка! Что у нее общего с этим надутым мясником?