Андрэ Нортон - Рассвет в 2250 году

Флейта внесла свой рефрен в эту песню, в то время, как маленький барабан отбивал жесткое «ешь, ешь». Это был дикий ритм, заставляющий кровь слушателя быстрее мчаться по жилам. Форс ощутил его мощь, и она пьянила, словно ударяющее в голову вино. Его собственный народ был молчаливым. Горы, должно быть, вытянули из него все стремление к музыке, пение было оставлено женщинам, иногда мурлыкавшим себе под нос за работой. Он знал только Гимн Совета, который тоже обладал подобной мрачной мощью. Но жители Айри никогда не ходили в бой с песней.

— Это поют бойцы! — шепот Эрскина откликнулся на его собственные мысли — Они приветствуют своего Верховного Вождя.

Но, если они таким образом приветствовали своего Верховного Вождя, то он не проявил пока никакого интереса к своим пленникам. Шли часы ожидания. Когда стало совсем темно, вдоль главной дороги, на равном расстоянии друг от друга зажглись костры, и вскоре после этого в палатку к пленникам вошли двое, освободили их от веревок и встали настороже, пока те растирали затекшие руки. Перед ними поставили чаши с тушеным мясом. Содержимое чаш было великолепно сварено, а пленники очень проголодались и уделили все свое внимание пище. Слизнув последний кусочек, Форс скривил свои губы, чтобы воспроизвести речь степняков, которой он научился у своего отца.

— Хо! Хорошей вам скачки, рожденные в степях. Теперь, оседлавшие ветер, нам следует поговорить с Верховным Вождем этого племени…

Глаза охранников расширились. Было ясно, что самое большее, чего они ожидали от пленников, так это — услышать формальное церемониальное приветствие. Немного очухавшись, один из охранников рассмеялся, и его товарищ присоединился к нему.

— Тебя отведут к Верховному достаточно скоро, лесная падаль. И когда тебя приведут, встреча не доставит тебе никакого удовольствия!

Им снова связали руки и оставили в покое. Форс подождал, пока охранники не разговорились с двумя другими. Он подполз поближе к Эрскину.

— Накормив нас, они совершили ошибку. У всех степняков есть законы гостеприимства. Если чужак поест мяса, сваренного на их костре, и выпьет воды из их запасов, они не должны трогать его день, ночь и еще день. Они дали нам поесть вареного мяса и выпить воды. Храни молчание, когда нас выведут и я потребую защиты по их же собственным законам.

Ответный шепот Эрскина был совсем слаб.

— Тогда они должно быть, считают нас невежественными в их обычаях.

— Либо это так, либо кто-то в лагере дал нам шанс и теперь хочет посмотреть, хватит ли у нас ума ухватиться за него. Если этот охранник повторит мое приветствие, тогда, несомненно, этот неизвестный поймет, что мы готовы к переговорам. Степняки часто посещают то одно, то другое племя. Здесь сейчас, может быть, находится по крайней мере один человек, который знает Айри и дает нам шанс спасти себя.

Может, охранник действительно рассказал о приветствии Форса другим. В любом случае, прошло очень немного времени, и сторожа вернулись в палатку. Подняв пленников на ноги, они погнали их меж рядов вооруженных воинов в высокую палатку со стенами из шкур, которая находилась в центре этого «города». Должно быть, забили сотни оленей и коров, чтобы обеспечить шкурами это помещение Совета. И в нем так плотно, что между их бедрами нельзя было просунуть и меча, сидели субвожди, вожди, воины и мудрецы всего племени. Форса и Эрскина толкнули в открытый проход, который тянулся от двери палатки к ее центру. Там горел церемониальный костер, и, когда в него подбрасывали сушеные растения и кедровые поленья, По шатру плыл ароматный дым. У костра стояли трое. Один, в длинном белом плаще, накинутом поверх его боевой одежды, был знахарем и занимался медициной. Он заботился о теле соплеменников. Его товарищ, носивший черный плащ, был хранителем Анвалов — помнящим законы и обычаи — прошлого. Между ними находился Верховный Вождь.

Когда пленники вышли вперед, Вокар поднялся из толпы своих собратьев и отдал честь Вождю, приложив обе ладони ко лбу.

— Капитан Воинов, Вождь племени Ветра, Кормитель Птиц Смерти, эти двое — те, кого мы взяли в плен в честном бою, когда по твоему приказу находились в разведке на востоке. Теперь мы, из клана Бешеного Быка, отдаем их в твои руки, чтобы ты мог сделать с ними то, что пожелаешь… Я, Вокар, сказал.

Верховный Вождь принял речь с короткий кивком. Он смерил пленников внимательным взглядом, не упустив ничего. Форс столь же смело глянул на него в ответ. Он увидел человека среднего возраста, стройного и жилистого, с прядью седых волос, спадающих на его спину, словно гребень из перьев. Старые шрамы от многочисленных боевых ран виднелись под тяжелым церемониальным воротником, ниспадающим до половины его груди. Он, безусловно, был прославленным воином. Но, чтобы стать Верховным Вождем племени, он должен быть больше, чем простым бойцом. Он должен был также обладать умом и способностью править. Только очень сильная и очень мудрая рука могла контролировать огромную массу степного народа, обладающего весьма буйным нравом.

— Ты, — обратился Вождь сначала к Эрскину, — из тех темнокожих, которые сейчас затевают войну на юге..

Единственный открытый глаз Эрскина не мигая встретил взгляд Вождя.

— Мой народ выходит на поле боя только тогда, когда его вынудят воевать. Вчера я обнаружил моего соплеменника, скормленного Птицам Смерти, и в его теле торчала пика степняков…

Но Вождь не ответил на это. Он уже повернулся к Форсу.

— А ты? Какое племя породило такого, как ты?

— Я — Форс из клана Пумы из племени Айри в Дымящихся Горах, — из-за того, что руки его были связаны, он не отдал честь свободного человека командиру всех этих палаток. Но он и не повесил голову, показывая, что считает себя абсолютно равным любому человеку этой компании.

— Я об этом Айри никогда не слыхал. И только далеко ускакавшие разведчики видели горы, что дымятся. Если ты не одной крови с темнокожими, то почему идешь с одним из них?

— Мы боевые товарищи он и я. Мы вместе дрались с Чудищами и вместе пересекли Землю Взрыва…

При этих словах на лицах у всех троих появилось выражение недоверчивости, а тот, который был в белом плаще, рассмеялся, и на его смех мгновение спустя откликнулся Верховный Вождь, а затем вся компания, пока их общий насмешливый хохот громом не разразился в ночи.

— Теперь мы, знаем, что твой язык лжив. Потому что на памяти людей — наших отцов и отцов их отцов никто не пересек Землю Взрыва и не дожил до того мгновения, чтобы похвастаться этим. Та Земля проклята, и страшная смерть ждет того, кто рискнет сунуться туда. Теперь говори правду, лесной бродяга, или же мы будем считать тебя столь же отвратительным, как Чудище, и годным только для того, чтобы проткнуть тебя острием пики — и говори быстрее!