Юлия Скуркис - Ошибка 95

Сколько секунд? Мила вскочила и всем телом бросилась на плечо Смита. Правая рука его оторвалась от руля, голова ткнулась в стекло.

Машину качнуло, и Мила повалилась назад. Смит развернулся к ней, взгляд у него был слегка затуманен.

Неожиданно для себя Мила изо всех сил влепила ему пощечину. В руке вспыхнула боль, Смита отбросило на руль, но его рука рубанула ее по груди, и Мила стала задыхаться. Она не могла и крикнуть от боли, но страх заставил ее броситься на Смита опять. На этот раз она вложила всю силу в удар локтем, и, не дожидаясь ответного удара, бросилась в заднее окно.

Когда Мила наполовину высунулась из кабины, ей, наконец, удалось сделать вдох.

Еще секунд двадцать, не больше!

Машина снова вильнула, и горящий шнур качнулся перед Милой. Она выбросила вперед руку, но не дотянулась до него.

Упершись ногой в сиденье, Мила ринулась вверх, но тут ее потянула назад рука Айвена. В руке этой не было прежней силы, но Мила ослабла настолько, что, стукнувшись о металлический щиток, стала мешком сползать назад.

Собрав остатки сил, она лягнула вслепую, и под ногой что-то хрустнуло.

Рука перестала тащить, и Мила снова бросилась в окно.

Она оттолкнулась слишком сильно и едва удержалась, чтобы не выпасть вниз головой на площадку прицепа. Схватившись руками за выступ над окном, она развернулась и начала выбираться.

Когда она подтянулась и голова оказалась над крышей кабины, Миле стало ясно: машина без управления. Вместо того, чтобы свернуть на улицу Двенадцати Регионов, синтеноловоз пересек ее на полном ходу и помчался вдоль стеклянной стены по узкому как ущелье переулку.

Ветер свистел в ушах, глаза слезились от плотного потока воздуха. Еще одно движение и Мила встала на кромке окна. Не раздумывая, она оттолкнулась и прыгнула. Руку обожгло огнем, когда Мила вцепилась в шнур. Сползая по стенке цистерны, она изо всех сил дернула за него и свалилась на площадку. Шнур остался у нее в руках. Машина внезапно содрогнулась. Мила едва успела закрыть голову руками, когда сверху дождем посыпались осколки стекла. Крик потонул в скрежете и грохоте.

Когда Мила очнулась, она какое-то время не могла понять, где находится. Первое, что она увидела, были следы копоти на матовой металлической поверхности и небо какого-то водянисто-желтого цвета. Вокруг все было усеяно битым стеклом, осколки были на ней и повсюду, насколько доставали руки.

Где-то недалеко раздавались взволнованные голоса людей.

Мила села и осмотрела себя. Комбинезон был порван, руки исцарапаны, на груди свежая кровь. Откуда кровь? Она провела рукой по лицу и вскрикнула от боли: переносица распухла, по губам и подбородку струился теплый поток. Мила закинула голову назад, но стало только хуже: кровь хлынула в горло, вызвав кашель.

«Что произошло?» – Последним, что она помнила, была фляга с водой, жадные глотки… Айвен собирается установить самодельный взрыватель?

Мила с ужасом посмотрела на цистерну: «Почему она так странно перекошена?»

Тут из-за кабины вышел клоун в фиолетовом парике. Не переставай улыбаться, он с тревогой воскликнул:

– Эй, тут женщина!

«Как же все вертится перед глазами, и уши заложены, словно туда набили ваты». – Мила осторожно попыталась встать. Двигаться было трудно, все болело, да еще ее кидало из стороны в сторону, как пьяную. Она поднялась на ноги, придерживаясь руками за край разбитого окна, и стала спускаться по наклонившейся набок площадке прицепа. Поскользнулась на стеклянных осколках, стукнулась коленом о рифленый металл площадки прицепа.

Айвен сказал, что высадит ее, когда дорога расширится. Почему же она здесь?

Мила снова поднялась и сообразила, что, когда поднималась, на мгновение успела увидеть ноги Айвена, лежавшего на капоте.

– Дайте руку, – сказал кто-то.

Мила снова поскользнулась и, шлепнувшись, съехала с площадки прицепа прямо на покрытие дороги.

Вокруг синтеноловоза, который разрушил часть стены жилого дома, собралось человек десять. Трое окружили ее, остальные смотрели куда-то вверх. Мила, сильно припадая на правую ногу, обошла кабину и проследила за взглядами зевак.

Лобовое стекло было разбито. Айвена выбросило на шарообразный капот, лишь ноги его оставались в кабине. Он лежал неподвижно и повсюду лучами, образуя огромную кляксу, растеклась кровь.

– Что с вами случилось? – спросил кто-то.

Мила внезапно вспомнила все.

Айвен хотел, чтобы она спаслась. Она попыталась его остановить, отговорить, образумить. Но Айвена охватило отчаяние.

Почему она не плачет?

Мила повернулась спиной к мертвецу и пошла прочь.

Солнце близилось к закату, и в стеклянно-бетонном ущелье переулка уже стояли сумерки. Вдали виднелся поворот. Из-за него на высоте двадцати-тридцати метров вылетела авиетка и направилась навстречу ей, но пилот раздумал лететь в этом направлении, вероятно, завидев катастрофу, и, взмыв к небу, авиетка скрылась за крышей.

Неожиданно Мила споткнулась, идти стало заметно тяжелее, ноги сделались непослушными. Она остановилась, постояла несколько секунд, сделала шаг и чуть не упала.

Вдруг вспомнился их полет над лесом, когда Айвен угрожал выбросить ее из окна, а затем…

Развернувшись, Мила пошла назад.

Никто из этих перепуганных ротозеев даже не додумался вызвать полицию. Трое зрителей были клоунами, одна – придворной дамой, двое мужчин – астронавтами, а один толстяк в рыцарском шлеме сильно напоминал Кибераполлона.

Толкнув плечом одного из астронавтов, Мила подошла к кабине, влезла на подножку и дернула за ручку. С третьего раза дверь открылась.

Мила забралась в кабину и, схватив Айвена за ноги, втащила его внутрь. Она закрыла глаза, вспоминая голографическое изображение, увиденное на мониторе Астахова. Кажется, биосивер Айвена находился с правой стороны.

Мила усадила труп на сидение и на минуту сосредоточилась, рассматривая его окровавленное лицо с неподвижным стеклянным взглядом, обращенным в потолок.

Она нагнулась и, пошарив руками под сиденьем, вытащила оттуда огнетушитель. Коротко размахнувшись, Мила ударила Айвена в висок. Голова его упала на плечо.

За открытой дверью вскрикнули.

«Так не пойдет», – подумала Мила.

Она толкнула тело Айвена, буквально втиснула в угол кабины. Положив огнетушитель на колени, Мила поправила ему голову так, чтобы она плотно прилегала к стенке, потом взяла огнетушитель и ударила снова. На этот раз кость треснула, как пластик. Она потрогала ее и с удивлением обнаружила, что кость тонкая и эластичная, но достаточно жесткая, и, если попытаться оттянуть ее руками, то можно порезать пальцы. Мила попробовала сделать это аккуратно, даже наклонилась к трупу, но сладковатый неприятный запах заставил ее отвернуться.