Андрэ Нортон - Звездные врата. Новая порода

Они упомянули лорда Руда, так что, по-видимому, он находился в У-Сиппаре. И появился здесь в самом худшем положении: задержанный в обществе беглецов, которых разыскивает местный правитель. Его знак заметили, но то, что он фальшивый, не обнаружили, так что у него оставалась ещё возможность выдать себя за слугу лорда, живущего где-нибудь далеко. Очень слабая надежда, но это всё, на что он мог рассчитывать, и Кинкар принялся сочинять свою легенду, проверяя её слабые места.

Когда эту легенду сочиняли в крепости, никто не думал, что ему придётся встретиться лицом к лицу с Тёмным. Он должен был под видом слуги, ищущего найма, проникнуть в У-Сиппар. В его сумке имелось достаточно добра, чтобы он мог не торопиться и поискать службы повыгоднее. От крепости и дежурных стражников ему следовало держаться подальше. А он оказался в самом сердце места, которого должен был опасаться.

Предположим, лорд Руд — местный лорд Руд — не хуже Диллана умеет обращаться с человеческим мозгом. Или может призвать тех, кто умеет это делать. Впервые у Кинкара появилась новая мысль. Если на этом Горте есть лорд Руд, почему бы не быть и лорду Диллану? Каково будет встретить другого лорда Диллана? Эта мысль начала медленно поворачиваться в сознании Кинкара.

Он сказал себе, что должен всегда помнить: эти звёздные повелители совсем не те, кого он знает, и внешнее сходство не должно его обманывать. И ещё оставалось доказать, что догадка лорда Диллана верна, что у людей могут быть двойники-соответствия на других мирах.

Время в темноте измеряется не минутами и часами. Оно измеряется холодом, растущим голодом, болью в затёкших руках и во всём теле. Кинкар прополз по полу, пока не наткнулся на стену, и потом, затратив бесконечное количество энергии, встал. Теперь он мог движениями бороться с холодом, чтобы в лучшей форме встретить испытание, которое, несомненно, его ожидало.

Держась за стену, он обошёл свою камеру. Никакой мебели, только в одном углу ворох гнилой соломы, вероятно, постель многих несчастных, которые побывали здесь до него. Кинкар снова подошёл к ступенькам. И посидел на них, пока холод опять его не поднял.

Кинкар не считал, сколько раз он начинал ходить, отдыхал, снова обходил камеру. Но юноша сидел, когда дрожь в камне подсказала ему, что идут тюремщики. Он встал и повернулся лицом к двери. Та распахнулась, ударилась о стену, и свет ринулся на него сверху, снова ослепив.

— Ты на ногах, подонок? — послышался голос, в котором прозвучала усмешка, более зловещая, чем проклятие. — Ведите его, и пусть старшие определят, не пора ли его свежевать!

Из-за света показались фигуры, Кинкара схватили и потащили вверх по лестнице и в каменный коридор. Снова ступеньки, потом дневной свет. Они вышли во двор.

Люди, которые вели его, были обычные стражники, с тупыми грубыми лицами, с мутными глазами, в которых не разглядишь и искры разума. А их офицер — человек огромного роста. Кинкар чуть было не решил, что это звёздный повелитель, но потом различил гортианские черты лица и дьявольский знак на лбу. Офицер улыбнулся, продемонстрировав отсутствие многих зубов, и склонился к Кинкару, так что тот ощутил его зловонное дыхание. Большая рука впилась в волосы пленника и болезненно запрокинула голову.

— Знак правильный, — заметил гигант. — Но ты обнаружишь, что он тебя не спасёт, малыш.

— Приколоть его, Сууд? — спросил один из стражников.

Гигант выпустил Кинкара и открытой ладонью ударил спросившего по лицу, так что тот покачнулся и даже опёрся о пленника.

— Попридержи язык, грязь! Приколешь, когда прикажет Сууд, но не раньше. Он сам будет просить об этом, прежде чем мы поднесём к нему сталь, будет! Нет, помёт ланга, сейчас он пойдёт в зал! Ты его туда отведёшь! И ты знаешь, что тот, кто там, не любит ждать!

Человек, которого он ударил, плюнул кровью. Но не протестовал против грубого обращения, даже не бросил вслед развернувшемуся Сууду возмущённый взгляд. Кинкара провели по двору и втолкнули в другую дверь.

Пройдя под грубой каменной аркой, они оказались в совершенно другом мире. Тут не было ни камня, ни гобеленов, которые в крепости Стир покрывают каменные стены и спасают от холодных сквозняков. По обе стороны тянулись гладкие стены, матово блестящие, как лезвие меча. Как будто металлические. И на их серой поверхности непрерывно пробегали радужные сполохи. Если присмотреться, можно было увидеть, что они образуют бесконечные и постоянно меняющиеся причудливые изображения.

Ничего подобного Кинкар не видел, ни о чём таком не слыхал. Он решил, что это рождено чужеземным волшебством звёздных повелителей. Но постарался не проявлять удивления. Если он хотел показаться слугой лорда, ищущим нового хозяина, такие картины должны быть ему знакомы.

Перед ними возник занавес из мерцающего материала. Стражники не коснулись его, но тот сам разошёлся, пропуская их. Они оказались в просторном помещении. Солнце заполняло его, лучи проходили сквозь кристаллы, расположенные в сложном рисунке на крыше. От кристаллов на полу играло множество радужных отблесков. Через равные промежутки в стенах располагались несколько дверей, все закрытые такими же занавесами из мерцающей ткани, а в центре в полу зияла квадратная яма и возле неё стояли несколько скамей. На ближайшей к Кинкару скамье неподвижно сидели два гортианина. Было хорошо видно, как они напряжены. Они походили на крестьян, которых пригласили к столу лорда по какому-то его капризу, и которые не знают, что ждёт их дальше. Они не поворачивали головы, не взглянули на Сууда и остальных вошедших в зал — но неотрывно смотрели на человека по другую сторону ямы, как ученик смотрит на мастера, преподающего урок фехтования.

И даже Сууд здесь, несмотря на свой гигантский рост, выглядел незначительным. Больше не буйный горлан, которого нужно бояться, а слуга, послушный могучему лорду. Он осторожно подошёл к занятой скамье и остановился в ожидании приказа.

Владыка крепости, которого так боялись стражники и по сравнению с которым Сууд казался малышом, лениво лежал на диване по ту сторону ямы. Лежал он вытянувшись на мягкой обивке, голову положил на скрещенные руки и смотрел куда-то вниз. И ошибиться в том, кто он по рождению, было невозможно. Этот человек — звёздной крови.

До сих пор Кинкар видел чужеземцев только в серебристой одежде, в простом платье, предназначенном для повседневного употребления. Этот же человек носил одежду из какого-то лёгкого материала, под которым хорошо видна любая игра мышц. Он был массивен, как лорд Диллан, но чёткие прекрасные линии тела Диллана здесь расплывались, словно кто-то сделал копию по той же форме, но не рукой мастера. Подбородок не твёрдый, а смягчённый, и губы мягкие. Но самое чуждое — волосы, тёмно-рыжие, густые и прямые.