Конни Уиллис - Книга Страшного суда

Служанка осовело заморгала.

Киврин слазила на чердак, но там Агнес не было. Она посмотрела в светлице. Там тоже.

Мейзри, выбравшись из тронного кресла, сжалась в страхе у стены.

— Где она? — рявкнула Киврин.

Мейзри зажала рукой ухо и выпучила глаза.

— Вот-вот, — подтвердила Киврин. — Я надеру тебе уши, если не скажешь, где она.

Мейзри уткнулась лицом в передник.

— Где она? — Киврин дернула служанку за руку. — Ты должна была за ней следить! Ты к ней приставлена!

Мейзри начала подвывать, визгливо, как лесная зверушка.

— Прекрати! Покажи, куда она пошла. — Киврин потащила служанку в сени.

— Что такое? — спросил вошедший Рош.

— Агнес. Надо ее найти. Она могла ушмыгнуть в деревню.

Рош покачал головой.

— Я ее не видел. Быть может, она в какой из пристроек.

— На конюшне! — догадалась Киврин. — Она рвалась навестить своего пони.

В конюшне девочки не было.

— Агнес! — крикнула Киврин в пропахшую навозом темноту. — Агнес!

Пони заржал и попытался вынести дверцу стойла. Когда его последний раз кормили? И где собаки? Киврин заглянула во все стойла по очереди, посмотрела за яслями — много ли маленькой девочке нужно места, чтобы спрятаться. Или заснуть.

«Она может быть в амбаре», — подумала Киврин и вышла наружу, заслоняя глаза рукой от неожиданно резкого света. Из кухни показался Рош.

— Нашли ее? — спросила Киврин, но он не ответил. Он смотрел на ворота, склонив голову набок, будто прислушиваясь.

Киврин последовала его примеру, однако ничего не услышала.

— Что там? Она где-то плачет?

— Это наш Господь, — кидаясь к воротам, возгласил Рош.

«Нет, только не его!» Киврин бросилась следом.

— Отец Рош, — начала Киврин и тут услышала конский топот.

Конь несся прямо на них, громко стуча копытами по промерзшей земле.

Не Господь, а господин — поняла Киврин. Хозяин поместья. Рош думает, что наконец приехал супруг Эливис. И тут ее озарила внезапная надежда — это мистер Дануорти.

Рош поднял и сдвинул в сторону тяжелый засов.

«Нам нужен стрептомицин и дезинфицирующие средства, а Розамунду срочно забрать в больницу. Ей необходимо переливание крови».

Рош толкнул створки.

«И вакцина, — лихорадочно перебирала в уме Киврин. — Лучше всего пероральная. Куда же подевалась Агнес? Агнес тоже нужно увезти отсюда в безопасное место».

Конь был почти у двора, когда Киврин наконец опомнилась.

— Нет!

Поздно. Рош уже распахнул ворота.

— Ему сюда нельзя! — Киврин отчаянно оглядывалась в поисках какого-нибудь предупреждающего знака. — Он заразится чумой.

У пустого свинарника валялась лопата, которой Киврин хотела копать могилу для Черныша. Она сжала в руках черенок.

— Не пускайте его! — крикнула она, и Рош замахал руками, однако всадник уже проскакал во двор.

Рош перестал махать.

— Гэвин!

Да, вороной жеребец был похож на Гринголета, но в седле сидел мальчик. Не старше Розамунды годами, в перепачканной, заляпанной одежде, с грязными потеками на лице. Жеребец выглядел не лучше — весь в мыле, он тяжело дышал и отфыркивался комьями пены. Мальчик казался таким же загнанным, как и конь, нос и уши его покраснели от холода. Не сводя глаз с Киврин и Роша, он собрался спешиться, но Киврин его остановила.

— Сюда нельзя, — медленно, чтобы не сорваться на современный, проговорила она. — В деревне чума. — Она наставила на него лопату, будто ружье.

Мальчик, уже перекинувший ногу через спину коня, вскарабкался обратно.

— Синяя хворь, — добавила Киврин, на случай если он не понял.

— Она повсюду, — кивнул мальчик, доставая что-то из притороченной к седлу торбы. — У меня послание. — Он протянул Рошу кожаный кошель, и священник шагнул навстречу.

— Нет! — Киврин преградила ему путь лопатой. — Брось на землю! — велела она мальчику. — Тебе нельзя к нам прикасаться.

Гонец вытащил из кошеля туго скрученный пергаментный свиток и бросил к ногам Роша.

Священник развернул послание.

— Что там говорится?

Ну да, он же неграмотный, вспомнила Киврин.

— Не знаю. Это от епископа Батского. Я должен развезти их по всем приходам.

— Дозволите мне прочитать? — попросила Киврин.

— Быть может, это от господина, — понадеялся Рош. — Шлет весточку, что задерживается.

— Да, — согласилась Киврин, понимая, что на самом деле вряд ли.

Текст был написан на латыни, замысловатой, плохо разбираемой вязью. Но это не имело значения. Киврин его уже читала. В Бодлеинке.

Закинув лопату на плечо, она огласила послание вслух, переводя с латыни:

— «Моровая язва, что катится ныне по всем городам и весям, оставила паству многих приходов и селений нашего диоцеза без священника и пастыря…»

Киврин оглянулась на Роша. «Ну уж нет. Здесь я этого не допущу».

— «Яко не найдется священников, желающих…»

Священники либо лежат мертвые, либо унесли ноги, и никого не уговоришь взять на себя их труд, поэтому люди умирают «без причащения Святых Тайн».

Киврин читала, видя перед собой вместо свежих черных строк выцветшие коричневые, которые разбирала в Бодлеинке. Тогда это послание показалось ей напыщенным и глупым. «Люди мрут как мухи, — возмущенно делилась она с мистером Дануорти, — а епископа волнует только соблюдение канона!» Однако теперь, зачитывая свиток измученному гонцу и отцу Рошу, она понимала, что каждая строчка продиктована такой же бесконечной усталостью. И отчаянием.

— «Буде кто при смерти и не окажись поблизости священника, да исповедуются друг другу. Сим письмом и именем Христовым заклинаем вас — поступайте так».

Ни мальчик, ни Рош ничего не сказали, когда она добралась до конца. Возможно, гонец все-таки знал, о чем говорится в послании. Скатав свиток, Киврин отдала его обратно.

— Я три дня в пути, — проговорил мальчик, устало ссутулившись в седле. — Неужто не пустите передохнуть?

— Здесь опасно, — ответила Киврин, борясь с жалостью. — Мы дадим еды в дорогу для тебя и коня.

Рош направился в кухню, а Киврин вдруг вспомнила про Агнес.

— Ты не видел поблизости маленькую девочку? Пятилетнюю, в красной накидке с капюшоном?

— Нет, — покачал головой гонец. — А на дорогах людно нынче. Все бегут от мора.

Рош вынес дерюжный мешок. Киврин хотела сходить за овсом для коня, и тут к ним, путаясь в длинной юбке, подбежала растрепанная Эливис.

— Не надо!.. — крикнула Киврин, но хозяйка уже повисла на поводьях коня и схватила гонца за рукав.

— Откуда ты? Не встречался ли тебе где Гэвин Фицрой?

Мальчик испуганно отшатнулся.

— Я из Бата, с посланием от епископа, — натягивая поводья, ответил он. Конь заржал и мотнул головой.

— Что за послание? — истерически вскрикнула Эливис. — От Гэвина?

— Мне такой человек неведом.