Роберт Силверберг - Волшебники Маджипура

- Он видел Великую луну! - презрительно воскликнул Септах Мелайн, по-прежнему стоявший ко всем спиной. - Великую луну, которая сейчас находится на противоположной стороне мира, и из этого полушария ее ну никак невозможно разглядеть, видел ее с самого дна Лабиринта, от которого до поверхности земли не меньше мили. Куда как ловко, вруун! Ваше зрение, похоже, острее моего.

- Я видел ее своим вторым зрением, мой добрый господин. Оно не имеет ничего общего с вашим.

Престимион терпеливо продолжал расспросы.

- И что, по вашему мнению, означает видение крови, струящейся по лику Великой луны?

- Грядущую войну, ваше превосходительство.

- Войну? На Маджипуре не бывает войн.

- Будет, - сказал Талнап Зелифор.

- Обратите внимание на его слова, прошу вас! - Гиялорис неожиданно для Престимиона всем своим видом выражал недовольство игрой, которую принц вел с прорицателем. - Принц, он видит будущее!

Септах Мелайн резкими шагами вышел вперед и навис над врууном, как будто намереваясь раздавить его каблуком.

- Кто вас прислал сюда, маленький пакостник? - звенящим голосом спросил он.

- Я пришел по собственной воле, - ответил Талнап Зелифор, глядя прямо вверх, в глаза Септаха Мелайна. - Ради блага всех и каждого, в том числе и вашего, мой добрый господин.

Септах Мелайн плюнул, чуть не попав во врууна, и снова отвернулся.

- И кто же будет воевать? - подчеркнуто бесстрастным голосом осведомился Престимион.

- Я не могу ответить на этот вопрос, ваше превосходительство. Могу лишь сообщить, что ваша дорога к трону не будет гладкой. Имеются ясные предзнаменования, говорящие о существовании сильной оппозиции вашей кандидатуре; я вижу их повсюду. Воздух здесь просто насыщен ими. Предстоит борьба. У вас есть могущественный враг, который затаился в ожидании своего часа. И когда этот час наступит, он появится, чтобы бороться с вами за Замок, и весь мир будет страдать от этой борьбы.

- Ха! - воскликнул Гиялорис. - Вы слышите его, Септах Мелайн?

- У вас часто бывают такие ужасные видения, Талнап Зелифор? - спросил Престимион.

- Не столь ужасные, как это.

- Скажите мне, кто может быть этим могущественным врагом, чтобы я смог пойти и обнять его, как друга. Поскольку всякий раз, когда я теряю чью-то любовь, я стараюсь приложить все силы в попытке вернуть ее.

- Я не могу назвать вам никаких имен, ваше превосходительство.

- Не можете или не хотите? - небрежно спросил герцог Свор, вернувшийся на свое место в дальнем углу.

- Не могу. Мне не удалось ясно разглядеть ни одного лица.

- Кто же может быть этим конкурентом, этим врагом? - ни к кому не обращаясь, задумчиво произнес Гиялорис. Его и без того всегда мрачное лицо совсем потемнело от волнения. Суеверие пустило крепкие корни в душе Гиялориса, и предсказания волшебников он воспринимал очень серьезно. - Может быть, Сирифорн? Его огромные владения и сейчас позволяют ему называть себя королем, так разве трудно ему вообразить себя и короналем, тем более что многие правители некогда происходили из его рода. Или ваш кузен прокуратор. Да, он ваш родственник, но все мы знаем, насколько он хитер. И с другой стороны, возможно, слова врууна означают, что...

- Остановитесь, Гиялорис, - прервал его Престимион. - Вы слишком вольно обращаетесь с подобными домыслами. И всегда находится много желающих использовать вашу доверчивость в недостойных целях. - Он вновь повернулся к врууну и холодно спросил: - Хотите ли вы поделиться со мной еще какими-нибудь подробностями вашего прозрения?

- Мне нечего добавить, ваше превосходительство.

- Хорошо. Тогда идите. Идите.

Талнап Зелифор сделал своими многочисленными щупальцами движение, которое можно было бы счесть какой-то причудливой версией знака Горящей Звезды, хотя, вполне возможно, это было лишь непроизвольным движением верхних конечностей, аналогичным человеческому пожатию плеч.

- Как вам будет угодно, ваше превосходительство.

- Благодарю вас за информацию, хотя она и не слишком приятна. И за амулет.

- Умоляю вас, ваше превосходительство, отнеситесь к моему предупреждению серьезно.

- Я отнесусь к нему с той серьезностью, какой оно заслуживает, ответил Престимион и кратким жестом указал на дверь.

Вруун вышел.

Едва дверь закрылась, Гиялорис с силой шлепнул себя по мощному бедру.

- Корсибар! - воскликнул он со внезапной яростью. - Конечно!

- Что? - строго спросил Престимион.

- Этот враг, этот конкурент - Корсибар! Если это не Сирифорн, не Дантирия Самбайл, то, значит, Корсибар. Разве вы не видите? Нет ничего странного в том, что сын хочет пойти по стопам отца, - сын короля мечтает тоже стать королем. И в данном случае сын короналя не желает позволить какому-то выскочке занять трон, который, по его мнению, должен принадлежать ему самому.

- Достаточно и больше чем достаточно, Гиялорис! - не свойственным ему резким тоном оборвал друга Престимион. - Все это никчемные бредни.

- Я не стал бы так безоговорочно утверждать...

- Все это ерунда! Чушь, полнейшая чушь! Алая луна, тайный враг, предзнаменование войны. Интересно, что за демоны внушают такие мысли о будущем, предоставляют столь убедительные доказательства? Где они живут, какого цвета у них глаза? - Он печально покачал головой. - Война на Маджипуре! Это не тот мир, где ведутся войны, Гиялорис. За многие тысячи лет, прошедшие с тех пор, как были побеждены метаморфы, здесь не было ни одной - ни одной! - войны. А эти ваши нелепые домыслы насчет Сирифорна! Вы полагаете, что он мечтает о троне? О нет, мой друг, только не он. В его жилах и без того течет королевская кровь высшей пробы, а к тяжкому труду управления государством он не имеет ни малейшей склонности. Мой кузен прокуратор? Он любит устраивать каверзы, это верно. Но, думаю, до каверз такого сорта он не дойдет. И Корсибар! Корсибар!

- Но, Престимион, он же действительно королевского происхождения, заметил Гиялорис.

- Внешне - да. Но не по внутреннему содержанию. Симпатичный пустоголовый человек, окруженный роем льстецов и подлецов. Не имеющий собственных идей и всецело зависящий от тех, кто подсказывает ему, как нужно думать.

- Точная оценка, - откликнулся Септах Мелайн. - Я сказал бы о нем примерно то же самое.

- В любом случае, - продолжал Престимион, не обращая внимания на эти слова, - ему и в голову не придет занять трон. Чтобы сын короналя совершил такой поступок? Это нарушает все традиции, а Корсибар не тот человек, который бросит вызов обычаям. Он скучный благовоспитанный дворянчик, и не более, лишенный необходимой для такого поступка искры зла. Он жаждет развлечений, удовольствий, а не забот о власти. Абсурдная мысль, Гиялорис. Абсурдная. Выкиньте ее из головы.

- Предположения Гиялориса, возможно, и в самом деле абсурдны, - заметил герцог Свор, - но, Престимион, в воздухе здесь и впрямь витает нечто странное. Я сам ощущаю это: какое-то густое, темное, зловещее облако, собирающееся вокруг нас.