Елена Ванслова - Ралли «Конская голова»

Один Гуидо был мрачнее тучи, лицо его стало землистым, дряблым. Он сидел в ванной комнате на табурете, бессильно свесив руки и прислушиваясь к радостным крикам. Смотрел, как игроки, намылившись, плавают в зеленой ароматной воде и, словно шаловливые мальчишки, брызгают друг в друга.

Мартелли уже оделся и сейчас беседовал с Клаудио:

— Знаешь, этот завтрашний банкет мне очень некстати. Иначе бы я утром уехал с женой и детьми на курорт.

— Конечно, — согласился Клаудио и вынул сигарету, первую за весь месяц. Но тут он заметил Гуидо, сидящего в углу, и с улыбкой спросил:

— Теперь можно, да синьор?

— Да, теперь можешь, — невозмутимо ответил Гуидо. — Отныне можешь делать все, что тебе вздумается.

— Жаль, что состоится это торжество, — вздохнул и Клаудио. — Не то бы и я сегодня же уехал отдыхать с семьей. Когда новый сбор?

— Десятого июля, — ответил Мартелли. — Всего месяц дают на отдых. Но виноват тут синьор тренер, — с улыбкой заключил он. — Когда я играл в "Лацио", нас собирали только первого августа.

— Так лучше, — возразил Клаудио. — Иначе потеряем нашу превосходную форму. Применили бы мы аутотренинг раньше, то и первенство страны выиграли бы. Разве я преувеличиваю?

— Ни капли, — согласился Мартелли. Его голос затерялся в криках и воплях, которые совсем оглушили Гуидо, словно прикованного цепью к табурету.

Никто, даже сам Пьеро Бевилаккуа, никогда не испытал действия ста доз ПБ 7-71 сразу.

Никто, кроме Гуидо Кальдоро.

Это тоже своеобразный рекорд.

Но какую они вызывают реакцию?

Чтобы это узнать, нужно отыскать Гуидо. Только он в полдень уехал. Выйдя из раздевалки, он помчался домой. Жена и Джорджана отправились к старикам. Он сам их отослал, пообещав, что непременно отвезет после матча на клубный праздник.

На столе своего кабинета он оставил чек на сумму, равную полученной премии, и еще — аккредитив на все его банковские счета. Затем умылся, переоделся, натянул легкую майку, голубые джинсы и новые кроссовки.

Ему придется много ходить, очень много. Из деревянной шкатулки, которую он прятал за книгами, извлек пакетик с чудодейственными кубиками. Их много, но он почему-то решил, что ему хватит ста. Остальные он выбросил в уборную. Один за другим. И вот уже ощущает во рту запах леса и ягод.

Испытывает приятную истому во всем теле, смеется, неудержимо хохочет, как расшалившийся ребенок.

У него хватило сил проверить, оставил ли он все принадлежащие ему вещи дома. Портмоне, ключи от машины, зажигалку, сигареты, носовой платок, самопишущую ручку, сумку. Все, все. С собой он не должен брать ничего. Ему не терпится пуститься в путь, пройти, пробежать все дороги, обойти все горы и берега земли. Скорее, скорее!

Он открывает дверь, в два прыжка одолевает лестницу, вот он уже на аллее, выбегает за ворота.

В каком направлении идти?

Неважно, это не имеет значения. Перед ним две дороги сразу. Какую же из них выбрать, какую?

Да все равно, лишь бы идти, бежать вперед. Потом свернуть на другую, затем — на третью, четвертую. Выскочить на площадь, на автостраду, на тропинку. Нестись вдаль легко, словно ты стал воздушным.

Главное, что ты больше не чувствуешь ни ног, ни груди, ни рук, ни головы. Становишься удивительно легким, почти невесомым. И у тебя не болят ни сердце, ни мускулы, ты ощущаешь всю полноту жизни. Несешься все дальше и дальше, быстрее ветра, легкий как пушинка.

Когда его нашли, он, казалось, спал и улыбался во сне. Сидел, уронив голову, у стола в своем кабинете. Игроки подняли его, он и в самом деле был легким-прелегким, легче даже пушинки. Казалось, будто перед ними не человек, а бесплотное, неземное существо.

Меня зовут Холли Джоунс, мне пятнадцать лет. Я очень умна, но по мне этого не скажешь — с виду я недотепа недотепой, этакий ангелочек недоделанный.

Родилась я прямо здесь, в Луна-сити, и это как будто удивляет земляшек. Я представительница третьего поколения. Мои бабушка и дедушка были среди тех, кто первыми высадились на Участке № 1 — там сейчас Памятник. Живу я с родителями в доме Артемиды. Это кооператив в Пятой Зоне, на глубине 800 футов, недалеко от ратуши. Но дел у меня по горло, поэтому дома я появляюсь редко.

По утрам я в технической школе, во второй половине дня занимаюсь или летаю со своим компаньоном Джеффом Хардести, а когда прибывает туристический корабль, сопровождаю "кротов". Как раз сегодня приземлился "Грипшолм", и я прямо из школы отправилась его встречать.

Из карантина, как стая гусей, потянулись туристы. Я не стала лезть вперед — управляющий, мистер Доркас, и так знает, что работаю я лучше всех. Впрочем, мое основное занятие космические корабли, гидом я работаю временно. Но раз взялся за дело, выполняй его как следует.

Мистер Доркас меня заметил:

— Холли, подойди, пожалуйста. Мисс Брентвуд, Холли Джоунс будет вашим гидом.

— Холли, — повторила она, — какое необычное имя. Ты правда гид, детка?

К "кротам" я отношусь терпимо. Некоторые из моих самых близких друзей — земляшки. Как говорит папа, родиться на Луне — счастливый случай, а земляшкам просто не повезло. В конце концов, и Гаутама Будда, и Христос, и доктор Эйнштейн были "кротами".

Но они могут вывести из себя кого угодно. Если бы не старшеклассники, кто бы, интересно, их обслуживал? Я выпалила:

— В моем документе написано именно так, — оглядев ее при этом с ног до головы, точно так же, как она меня в тот момент разглядывала.

Ее лицо показалось мне знакомым. Я вполне могла видеть ее фотографию в светской хронике какого-нибудь журнала, попавшего сюда с Земли. Одна из многочисленных тамошних бездельниц. Она была хороша до противности… Глядя на ее шелковистую кожу, мягкие волнистые серебристо-светлые волосы, фигуру и все прочее, я чувствовала себя уродцем на детском рисунке. Все в ней, включая низкий доверительный голос, наталкивало некрасивых женщин на мысль о сговоре с дьяволом. Но я не ощутила дурных предчувствий. Она ведь была "кротом", а они не в счет.

— Все гиды по городу — девушки, — объяснил мистер Доркас. — Холли отлично знает свое дело.

— Не сомневаюсь.

Потом она стала охать и ахать, как все туристы. Неужели гид нужен только, чтобы проводить до отеля? А где такси? А носильщики? Услышав, что мы одни пойдем по подземному городу, изумленно вытаращила глаза.

Мистер Доркас терпеливо отвечал на все вопросы и в заключение сказал:

— Мисс Брентвуд, Луна-сити — единственная столица в Солнечной системе, где женщина по-настоящему чувствует себя в безопасности. Здесь нет ни темных аллей ни пустырей, ни преступников.

Очень мне надо было все это слушать. Я сунула мистеру Доркасу бумаги — поставить печать — и взяла ее вещи Таскать чемоданы — не мое дело. Большинство туристов приходят в восторг, узнав, что тридцать фунтов положенного им багажа тут еле тянут на пять. Но надо же было как-то заставить ее сдвинуться с места! Мы вошли в тоннель, и я уже ступила на движущийся тротуар, как вдруг она остановилась.