Артем Петров - Старая война – лишь прелюдия к новой

Судя по координатам, мы гораздо ближе к Европе, чем к Америке. Значит, нужно лететь на восток.

— Четырнадцатый? Где тебя черти носят? — вновь позвал командир, но я сошел с этой частоты.

Через пятнадцать минут пришло более неприятное сообщение.

— Вы отклонились от заданного курса. Объяснитесь.

Нечего объяснять. Я просто сваливаю, пока Армстронг меня не убил. Что еще непонятного?

— Если вы не развернетесь, мы отправим группу перехвата. Отвечайте!

Черта с два. Я забираю одну из ваших самых дорогих игрушек.

Тут по рации раздался голос Армстронга.

— Грей… Или Сергей, как тебе удобнее. Я советую тебе вернуться, и как можно быстрее.

— Чтобы ты запытал меня до смерти?

— Я знаю тайну, которую тебе хотелось бы узнать…

— Мне уже не интересно. Жизнь дороже — возразил я.

— Тогда тебе конец.

Связь прервалась.

Но в погоню пока за мной никто не кинулся. По разговорам в радиочастотах ясно, что лисы вновь предприняли контратаку, поэтому им не до меня…

Стоило держать мысли при себе. Один истребитель все же догнал через два часа после многих километров полета.

— Грей.

Это Коннорс. Не атакуя, он поравнялся со мной.

— Я должен сбить тебя…

При этом знаками он велел мне катапультироваться.

— Или можешь сдаться.

Его прослушивают.

«Почему ты мне помогаешь?» — мне все же удалось мысленно связаться с ним, чему лугару явно удивился. На такой высоте и скорости это крайне сложно.

«Я отдаю долг. Не более. В следующий раз мы снова будем врагами. Скройся. Это лучшее, что ты можешь сделать»

Курт сбросил скорость и остался позади. Только моя кабина вылетела из самолета, как он выпустил ракеты и полетел обратно. Парашют раскрылся слишком рано, и от пламени взрыва ткань начала гореть.

Пытаясь перевязать стропы и вообще сделать хоть что-нибудь я еле успел сдернуть противогаз, прежде чем погрузиться в воду. Скорость падения была невообразимой, и я потерял сознание.

Сначала казалось, что это сон. Но оказалось, в голове пробудились ранее скрытые воспоминания. Макаров и Рей доставили меня в Америку, где их тут же арестовали. Как и весь отряд волка-оборотня. Это было Сан-Франциско. Там неподалеку есть специальная тюрьма — их поместили туда. Откуда я это знаю? Мальком сказал…

Только в несколько другом смысле. У нас была лишь минута, прежде чем за мной явился Коннорс.

Генерал лишь коснулся моего лба, и я почувствовал примерно тоже, что давным-давно сделал Волк перед своей смертью. Только не раскрыл мои способности, а вложил знания. Под наркотиками их раскрытие было невозможно. Теперь же…

Это не знание. За минуту между нами прошел долгий разговор. Я и Мальком сидели в креслах, а вокруг непроницаемое черное пространство.

— Ты справился с заданием — начал генерал — Если высшее командование не убедят показания с места событий, их убедит мое сканирование твоего мозга. Разум Маркуса словно зеркало. Он отразил всю твою энергию. Тоже самое случилось со мной во Вьетнаме. Но я исцелил тебя.

— Как? — все еще оглядываясь, спросил я.

Мы оба сидели в деловых костюмах. Все было так реально…

— Пока вожак пытал меня, я многое узнал о нем. Смог немного понять это существо.

— Хорошо… Что будет дальше?

Мальком закинул ногу на ногу.

— Армстронг сломит лисов, а после высшее командование прикажет ему вернуться. Он может сконцентрироваться на Афганистане, если хочет. Пусть посылает своих людей на смерть… Главное, что мы не будем втянуты в длительный конфликт, о котором пожалеем.

— А что будет со мной? — этот вопрос волновал все же больше.

Может, меня представят к новой медали? Или же дадут документы о моей матери?

— Армстронг велел схватить тебя.

Что?!

— И доставить к нему в Атлантику. Он будет пытать тебя…

— Зачем ему это? — я все еще не понимал.

— Он винит тебя в провале своего переворота. И в том, что ты развязал войну с лисами, когда это выгодно ему меньше всего…

— В чем… Как я могу быть в этом виноват?! — я напряженно сжал подлокотники кресла — Что еще за переворот?!

— Ривз был его агентом. Все время.

— Нет, он убил его… Потому что Ривз предал ЦРУ, наш вид, организовал Тормент вместе с Дженсеном, убивал наших… — это не укладывалось в голове.

— Армстронг убил его, потому что он слишком много знал, а игра была проиграна. Скажи, как лучше нанести удар из тени? Нужно управлять этой самой тенью — генерал сам ответил на свой вопрос — Почему агента такой силы столько лет не могли выследить? Потому что он сам же его выслеживал и прикрывал. Он сам настоял на этом задании, а когда даже сам великий генерал не преуспел, другие из высшего командования просто плюнули на Ривза.

В голове всплыло воспоминание допроса Дженсена. Генерал пытался выяснить у Мэтта — сказал ли что-нибудь лугару перед смертью. Все это четко спланировано…

— Он до последнего удерживал штурм спутниковой станции. Говорил, что супероружие должно быть спасено. А потом пошел уничтожать улики, думая, что Тормент сделал свою работу.

Митчелл, Фернандо, Вероника, Рей, Макаров, Вильхем, Дженсен, я… Жители Лос-Анджелеса, Техаса, бизнесмены в Нью-йорке… Все пострадали от амбиций одного человека.

— Но зачем? Чего бы он добился? Мы бы остались без защиты…

— Все просто — генерал откинулся поудобнее на кресле — На самом деле отключение спутниковой системы не катастрофа. Мы специально преувеличили этот слух на случай нападения. Враг будет ожидать, что мы будем сломлены… Но есть специальные коды у каждого члена высшего командования. Армстронг планировал отстранить других, отключить всю связь, а потом взять под контроль своим кодом. Мэтт должен был отключить не спутники, а ввести код. И все войска должны будут подчиняться Армстронгу.

— Просто власть? И все? У него и так огромная власть…

Лугару покачал головой.

— Власть — не цель. А средство. Мы давно знаем друг друга. Еще в нашей войне за независимость США он корил нас за излишнюю осторожность, называл нас трусами. После гражданской войны он винил нас в то, что война длилась четыре года, утверждая, что мог бы выиграть войну за год. Первая мировая, вторая мировая. Он винил нас в том, что мы могли выиграть гораздо больше. Потом Вьетнам. Обвинял нас в том, что мы слишком сильно боимся ядерного оружия, и сдерживаем его войска, не пускаем идти против самого Маркуса.

— В Афганистане у него были развязаны руки — вспомнил я.

— Это верно. Но мы слишком полагались на наше супероружие. И потеряв его, стали проигрывать… Именно тогда, когда я прочитал документ о том, что генерал стал защищать ненавистное ему супероружие, то заподозрил неладное. Армстронг же за свою жизнь не проиграл ни одной битвы, но проиграл много войн. Он живет только битвами и думает, что если выигрывать сражения, победа не за горами. И использует все доступные ресурсы, часто не оставляя даже резервов.