Роман Солнцев - Очи синие, деньги медные

Купил два авиабилета на ночной рейс в Москву.

Снова выкатился на улицу, изображая пьяного, поймал такси, проехал двести метров до дома. Пусть думают - он теперь в одиночку шикует.

Наталья мылась в ванной. Раскрытая сумочка с деньгами в банковских перевязках лежала на столе, рядом с документами.

- Летим ночью... - сказал через дверь Андрей Наташе. - Я сейчас на телеграф, позвоню знакомому администратору в Москву. Никому не отпирай.. - И снова вышел на улицу, шатаясь и руки свесив, как бы совсем уже невменяемый. Повернул к центральной почте, скользнул за дверь с надписью "МЕЖДУГОРОДНИЕ ПЕРЕГОВОРЫ", вынул из записной книжке вложенную туда телеграмму Лексутова с номером телефона ( из тщеславия не выбросил). Как его зовут? Юрий Владимирович? Да, да, как покойного Андропова...

Бывают случаи везения.

- Аллё-у?.. - Трубку в Москве сняли. И это был, конечно, он, шарик с дребезжащим смехом. - Если дама, сразу говорите уменьшенное имя...

- Мне бы директора антимонии, - Андрей нарочно не представился. - Звоню из глубины сибирских руд...

- Постой, постой! Уж не второй ли это Ойстрах или не третий ли Паганини, если Ойстрах был вторым Паганини?.. Но, милый! Сейчас никаких конкурсов... Ты опоздал! Список утвержден!

- А за бугром? - тихо спросил Андрей.

- За бугром? Где доллары в реке цепляют багром? О-о, ай андестед!.. - заливаясь смехом, закричал Лексутов. - Ми будем обсуждать.

Договорились, что завтра, в двенадцать часов дня он ждет Андрея и Наташу возле гостиницы "Украина". Номер закажет.

Андрей снова вернулся, петляя, к своему дому, постоял, держась обеими руками за бетонную стену дома. Лишь бы не переиграть - если милиция схватит, пропали билеты. И удостоверение спортобщества "Труд" не поможет. Они уже поняли, как оно оказалось у скрипача...

А насчет Наташи пусть продолжают гадать, когда же она успела от него выскочить и куда могла деться.

Оглядываясь, вошел в квартиру - мокрая, румяненькая, чистая Наташа встречала его, лежа на раскрытой постели.

Андрей от смущения угрюмо поделился своими тревогами. Не ворвутся же эти люди сюда под каким-нибудь предлогом, например, напялив милицейскую форму.

- А я им вякнула, что после тебя в парикмахерскую закачусь... - замурлыкала Наташа. - Ты говоришь: глупая, а я соображаю. - Пусть бегают, парикмахерских в городе до фига...

Андрей обнял ее и шепотом рассказал о своем звонке в Москву.

Они проспали до вечера... Уже в темноте, не зажигая света, привычно собрали чемоданы. Надо было теперь каким-то образом выбраться в аэропорт.

Андрей снова потащился на улицу, уже как бы протрезвевший, с больной головой. Долго стоял на углу, приложив ладонь к сердцу. Наконец, ему повезло - шла мимо белая длинная машина с красным крестом. Приплясывая, как от нетерпения, Андрей замахал руками - "скорая помощь" остановилась.

- Если есть время, отвезите больную жену в аэропорт... летим на операцию. Заплачу сто долларов.

- Сто? - хмыкнул водитель и обменялся взглядом с сидевшей рядом девчонкой в медицинском халате. - Подходит.

Машина, сообразуясь с жестами Андрея, завернула во двор, подкатила прямо к подъезду, Андрей метнулся за Наташей, она в сумерках скользнула в салон, легла, Андрей забросил ей в ноги вещи, и "скорая" выкатилась на улицу. Со стороны можно было подумать совершенно однозначно - увозят больного.

Через полчаса они уже были в аэропорту - проехали, не останавливаясь ни возле поста ГАИ, на даже перед красным светофором.

Андрей и Наташа, не оглядываясь, стараясь держаться как можно уверенней, зарегистрировали билеты с чужими паспортами и прошли на посадку, в самый дальний угол темного коридора, где светились красные буквы "РЕЙС 14". Сели на скамейку спиной к проверяющим.

Если вдогонку люди "племянника" приедут в аэропорт - ни в каких списках фамилии Сабанов и Мамина не числятся.

Но волнение не давало спокойно сидеть. Кто-то со стуком опустил рядом тяжелый кованый чемодан - беглецы вздрогнули. Объявили по радио: "Гражданку Потапову просят подойти срочно к справочному бюро" - Наташа нервно засмеялась, шепча Андрею: "Я не Потапова?.." И когда, наконец, их повели и провели в самолет, и самолет оторвался от бетонки, Наташка повернулась к Андрею и бросилась его целовать. Все-таки она его любит. Любит.

...........................................................................................................

Лексутов стоял на ступенях крыльца гостиницы "Украина", сунув пальца в кармашки жилета, в белом костюме, белых ботинках, как кинозвезда на фестивале. Да он и был в мире концертов своего рода "звездой", хотя внешность имел довольно комическую - пузцо, галстук горбом, физиономия круглая как воздушный шар. Лишь улыбка немного странная - скалил то левую нижнюю часть зубов, то правую...

- Гений, бля!.. - завопил он, когда увидел Андрея с юной очаровательной женщиной. Мог бы и не ругаться. Но Лексутов из мгновенно вспыхнувшей ревности при даме изображал ковбоя. - Это твоя скрипка? - И показал, понятно, не на футляр с инструментом, а на Наташу. Засмеялся, играя нижней губой. - Все заказано, идемте. Деньги есть? Вижу по глазам, что куры не клюют.

Номер сибирякам достался огромный. Но Лексутов не дал им и оглядеться, забормотал:

- Сейчас надо ням-ням... а там и покалякаем! - Он всегда был обжора. Но даже его, бывшего сибиряка, удивила просьба Андрей заказать в номер обед.

- Шикуешь?

- Нет, - оглянулся на дверь Андрей. - Есть разговор.

- 0, о!.. - предвкушая особые тайны и, вместе с ними, повышенные комиссионные в виде литров коньяка, Лексутов потер ладошки. - Но здесь... - Он закивал на телефон. - Здесь... конечно, лучше... Но там больше воздуху. - И Андрей понял.

Они спустились в ресторан, сели в левой сумрачной стороне, у стены. Лексутов стал хмур, как премьер-министр перед заседанием проворовавшегося кабинета, размышляющий о необходимости укрепления законности и нравственности. Ведь если Андрей чего-то остерегается, значит, возможно, идет против Закона. В этом случае он, Лексутов, готов вникнуть и помочь, но только по старой дружбе. У него у самого жена, и не одна, и дети... Заказав щедрый обед ( в частности, попросив принести осетрину, особо любимую Лексутовым - как говорится на его языке, "ням" первой степени), Андрей сразу же сказал тихо и твердо, потянувшись через стол:

- Юра. Мы должны улететь в Италию или Испанию, как можно быстрее. У нее есть загранпаспорт, а у меня нет.

- Три недели, - ответил не моргнув Лексутов. - При наличии шур-шура. - Он потер пальчиками, и стало ясно, что это означает.

Андрей покачал головой:

- Это имеется... немного... Но нам бы быстрее. Есть, правда, еще чужой загранпаспорт... мне дал приятель... он похож на меня...

Лексутов отрыл рот и замер, как поющий музыкант на картине Матисса. Закрыл, открыл и прошептал: