Вячеслав Лавров - Встречи на болоте

Завтрак пролетел на ура, и я смело запил его поллитрой молока с чёрным хлебом, прекрасно зная, что мой желудок может справиться и не с такой задачей.

Не вдаваясь в детали, объяснил Кате, что мне надо в город — по делам, на что услышал в ответ недовольное громыхание сковородкой и приказ купить подсолнечного масла.

В райцентр со мной отправились трое: Сол — как основной мой контактёр, и с ним два инженера — Итер и Виз. Чуть не забыл — на переднем сиденье дремал Хряк, которому я должен был вставить зубы, согласно его межпланетному контракту.

Лёгкий дождик ещё не успел испортить дорогу, поэтому до шоссе мы добрались без приключений. А вот там я, подрастерявший за время короткого отдыха водительскую сноровку, пропустил кормушечный знак ограничения скорости и был остановлен «случайно» подвернувшимся гаишником. Проверив мои права, с точно угаданным вложением, он отпустил нас, козырнув и попросив впредь быть внимательнее. Как оказалось, этот эпизод в дальнейшем значительно облегчил моим новым друзьям приятие всех моих слабозаконных планов и проектов.

В городе я в первую очередь облегчил свой счёт в банке на весьма внушительную для меня сумму. После чего, оставив Митьку у дантиста, мы всей компанией устроили экскурсию на местную ТЭЦ.

Выяснилось, что городская электростанция была построена ещё во времена ГОЭЛРО, о чём горделиво сообщала табличка на административном здании. По возможности её использования для наших целей она недалеко ушла от тётькатиной розетки, о чём грустно сообщил Сол после недолгого совещания с Итером и Визом.

Забрав полузамученного Митьку от зубного врача и назначив, несмотря на отчаянное Хряково сопротивление, день следующего посещения, мы заехали в магазин за подсолнечным маслом и отправились домой уже без прежнего энтузиазма, понимая, что задачка не так проста и потребует серьёзных усилий.

Ещё неделя ушла на моё обучение и выработку новых планов по добыче энергии. За это время мы с Хряком несколько раз побывали в городе. В итоге, как-то в пятницу он вернулся с голливудской улыбкой. Как ни странно, Митька, раньше с готовностью скаливший свои кривые, редкие зубы, теперь на любую шутку лишь стеснительно усмехался краешком рта, не разжимая губ.

Всё свободное время я постигал науку управления болами. Так я назвал маленькие, размером с шарик для настольного тенниса, кусочки комба, которые могли передвигаться по любым силовым линиям — будь то электропроводка, звонок по мобиле или что-то ещё.

Болы находились в постоянном контакте с комбом, и от меня требовалось научиться правильно ставить ему задачи. Простое, на первый взгляд, действо оказалось довольно сложным на практике. Но в результате нескольких дней тренировок мы с комбом добились взаимопонимания: итогом стала почти естественная лёгкость общения между нами. Я уже не «озирался» в поисках собеседника и не пытался донести свою мысль складными грамотными предложениями. Наоборот, мысли мои стали иногда так небрежны, что комбу приходилось уточнять их, чтобы понять, чего я хочу от него.

Во время вояжей в город за сравнительно небольшую взятку я сумел подключить, казалось, навеки умерший телефон в бывшей конторе мелиоративной станции, что дало магистраль для болов в белый свет.

Подвижки по решению основной задачи были существенные и обнадёживающие. В районе Москвы было найдено несколько электростанций, вполне подходящих по техническим характеристикам. Пошарив по компьютерам техотдела Мосэнерго, корабельный компьютер вычислил, где и сколько электроэнергии мы можем безболезненно скачать. Вопрос упирался в оплату, но тут я, как священник, взял грех на себя, объяснив, что мы вполне можем взять энергию взаймы под мою ответственность.

На дело поехали втроём — я и два инженера. По дороге они разъяснили мне, как будет протекать процесс изъятия излишков, и что для полной гарантии лучше закрыть задние стёкла шторами, а внутри сделать что-нибудь вроде короба из фанеры или плотного картона, так как из-за очень большой концентрации энергии могут быть видны мелкие вспышки. Пришлось завернуть в гаражи, где за два часа и несколько тысяч рублей народные умельцы овеществили все инопланетные пожелания.

И вот мы на месте. Невидимое щупальце протянулось на территорию электростанции, обволокло клеммы в заранее рассчитанном месте и…началось.

С помощью комба я видел, как внутри картонного короба сначала еле заметно, а потом всё сильнее и сильнее начала разгораться маленькая звёздочка — зрелище было завораживающее.

Мы переезжали от одной электростанции к другой, и я уже действовал на автомате, поэтому не сразу услышал звуки похожие на выстрелы фейерверков, а когда из трансформаторов посыпались искры и рвануло пламя, то сходство с салютом стало абсолютным.

Вой пожарных сирен ещё доносился до нас, и даже видны были густые облака дыма над горящей электростанцией, но я уже во весь опор мчался домой — в свою квартирку в спальном районе, где мог спрятаться от всего мира с его проблемами. Лифт не работал — не было электричества. Подстёгнутый эти первым реальным проявлением последних событий я так разволновался, что никак не мог попасть ключом в замочную скважину.

На шум вышла соседка и помогла мне открыть дверь.

— Что с вами, Саша? Да на вас лица нет, — она, явно, хотела продолжения беседы, но у меня просто не было сил. Пробормотав извинительно:

— Что-то сердце прихватило, — я скрылся в своей маленькой крепости.

Намочив голову под краном и выдув два полных стакана содовой, я уселся в кресло и попытался посмотреть новости. Тут же опомнился — какой телевизор без электричества? Но для комба это проблемой не было, экран засветился, и после секундной ряби появились картинка и звук. Новости все были на одну тему — каскадное отключение электричества из-за пожара на одной из электростанций. На первом канале показывали людей, выбирающихся из остановившихся в туннелях метро поездов при слабом свете аварийных генераторов. Другой репортаж шёл из больницы, где хирург при свечах заканчивал операцию. По следующему каналу показывали… Эх, да что там говорить!

Я лёг на диван и отвернулся к стенке, как будто это могло помочь мне отгородиться от нахлынувшего чувства отчаянья, и неожиданно для себя уснул.

Приснилось мне, что я хожу по этажам какого-то здания и ищу аудиторию, в которой должен сдавать экзамен. По коридорам ходит масса народу. Но никто не желает мне сказать, где сдают. После долгих мытарств я нашёл заветную дверь, но экзамен уже закончился, и преподаватель, сидя за столом, в совершенно пустой комнате, собирает бумаги в портфель. На все мои уговоры он не поддаётся. И я, сознавая, что неявка на экзамен равносильна неуду, ужасно переживаю за это. Потом понимаю — это только сон, и с облегчением просыпаюсь. Вокруг темно. На часах 4:16. Я дома. Но сердце колотится, как колокол, гулко отдаваясь в груди, и чувство тревоги не покидает.