Октавиан Стампас - Проклятие (Тамплиеры - 5)

И вот однажды ему повезло.

Кривоногий коротышка влетел в павильон своего хозяина, когда тот беседовал с евнухом Симоном. Перо сразу понял - что-то произошло. Рабу с его слугой есть о чем поговорить. Выдержав приличествующую подобному случаю паузу, перс церемонно, раскланялся и удалился.

- Итак? - сказал Арман Ги, сверля глазами своего уродца.

- Жак де Молэ жив.

Ломбардский купец, встреченный утром на базаре пронырливым Лако, сообщил эту новость.

- А следствие до сих пор продолжается?

- Да.

- Муж упорный в своих намерениях, - сказал Арман Ги, имея в виду короля.

- Пока он не получит деньги, не отступится.

- Молодец, Лако, благодарю за службу. Надеюсь у меня будет случай и способ тебя наградить.

Слуга поклонился.

- Но это еще не все, мессир.

- Что же еще?

- Случайно у погонщика верблюдов из каравана одного шемаханского купца я узнал, что где-то неподалеку в горах, всего в нескольких переходах находится та самая древняя крепость Рас Альхаг.

Арман Ги вскочил с места. По правде сказать, ему давно уже казалось, что это наименование носит совершенно легендарный характер. Разве можно серьезную миссию основывать на предсмертном шёпоте полусумасшедшего старика, имя которого так и осталось неизвестным. Может быть он и не имел никакого отношения к Ронселену де Фо, а просто бредил.

- Рас Альхаг?

- Я убежден мессир... - Лако вдруг вздрогнул, обернулся и по-звериному прислушался.

- Они произносят это имя на свой манер Раш-Ульха, но я догадался, что имеется в виду. И по описанное сходится. У местных крестьян считается местом нечистым. Говорят, что там живут рыцари-великаны. Или раньше жили.

Лако еще раз обернулся.

- Что с тобой?

- Мне надо идти, мессир.

- Почему и куда?

- Я не успею объяснить. Они что-то почувствовали.

Усатый господин очень хитер.

- Как я тебя увижу?

- Я дам о себе знать. Может быть скоро.

Лако вскочил на ноги и почти мгновенно исчез.

Арман Ги остался сидеть на ковре в прежней растерянной позе. В голове кишели самые разнообразные, тревожные, радостные и взаимоисключающие мысли.

Но ему не суждено было разобраться в них. На порог павильона легла продолговатая тень. Это был Симон, на его лице застыла та самая вежливая улыбка с которой он несколько минут назад он покинул своего собеседника.

Не подслушивал ли?

Арман Ги огляделся - нет, тут, кажется, негде скрыться.

- Чем могу служить, любезный друг мой? - стараясь говорить в принятом здесь стиле, спросил тамплиер.

- Служба требуется самая невеликая.

- А именно?

- Позовите сюда слугу вашего... не могу толком выговорить его варварское имя.

Как проблескивает острие кинжала из-под распахнувшихся одежд, так проблеснула угроза сквозь вежливо произносимые персиянином слова. Это было так неожиданно, что смятение в голове и душе Армана Ги усилилось. Но одно он понял глубоким внутренним чутьем - надобно потянуть время. Пусть пока этот негодяй считает, что Лако здесь.

- Совершенно не понимаю, зачем такому изысканному ценителю словесного искусства мог понадобиться мой уродец слуга.

По губам Симона зазмеилась ядовитая улыбка.

- Еще раз обращаюсь к вам с нижайшей просьбой немедленно прислать ко мне вашего Лако.

- О, вы зашли в своем блистательном нетерпении так далеко, что без труда выговариваете столь варварские имена, что...

- Где он?! - взревел, а вернее вспищал евнух.

Арман Ги изобразил испуг всем своим видом.

- Нужно посмотреть там, - он указал в сторону задних комнат.

Симон не говоря ни слова шагнул в указанном направлении, сбив по дороге золоченый кумган с красным вином и растоптав крашеным каблуком персик.

- Здесь никого нет!

- Наверное пошел куда-то, - нахмурил лоб бывший комтур, как бы всерьез стараясь понять, где его слуга.

Симон не стал задавать больше вопросов, он бегом выскочил из павильона.

Лако в этот момент тоже бежал и находился уже на приличном расстоянии от усадьбы Нарзеса. Он не бросился к базару, где неопытный человек мог рассчитывать затеряться в многоцветной, многотысячной толпе.

Он слишком хорошо изучил здешний базар и все прилегающие к нему улочки. Рыночную площадь очень легко было оцепить таким образом, что выскользнуть с нее не удалось бы даже мыши. Через час, другой это будет сделано. И человек с такой запоминающейся внешностью, как у него, обратит на себя внимание даже самого глупого и ленивого стражника.

Лако бежал к окраине города, туда, где начинались всхолмия, поросшие кустарником, где стояли одичавшие сады, где обычно останавливались цыганские таборы и куда городские стражники предпочитали, без особой надобности, не соваться.

Очень скоро он добрался до небольшой, покосившейся хижины, стоящей на берегу мелкого, тихого ручья. Пахнуло дымом и запахом овечьей кошары. Здесь жила сорокалетняя подслеповатая вдова, с нею-то и свел ноздреватый франк близкое знакомство. Его устраивало в их сожительстве и то, что Арша была немолода, и то, что подслеповата. Что насчет этой связи думала хозяйка одинокой хижины осталось неизвестным, да никого и не интересовало.

Отдышавшись в тени старой чинары, Лако вошел на засыпанный овечьим пометом двор. Хозяйка хлопотала у летней плиты, устроенной посреди двора. Над вонючим кизячным пламенем висел черный, как помыслы дьявола, котелок. В нем что-то булькало.

Хозяйка заметив появление своего сожителя, ничем не выразила отношения к этому факту. Они вообще разговаривали мало, и это только скрепляло их отношения.

Лако миновал кухню, уловил своей волшебной ноздрей, что варево еще далеко не готово и направился к хлеву, где тут же принялся за работу. Взял деревянную лопату и как следует вычистил самый темный угол. Потом разобрал ту часть забора, что нависала над вялотекущем ручьем. Полученными материалами он превратил угол хлева в клетку, такое было впечатление, что он собирается запустить туда какое-то сильное и дикое животное.

Засим последовал ужин, прошедший, опять-таки, в полнейшем молчании. Отставив котелок и заложив угли в плите дерном, Арша совершила ряд приготовлений, которые недвусмысленно свидетельствовали о том, чего она ждет от своего мужчины сразу вслед за ужином. Мужчина повел себя не так, как обычно. Не ответил на ожидания женщины. Он посмотрел на неуклонно истлевающую полоску заката, вздохнул и отправился вон со двора. Обернулся, правда, у самых ворот и сказал озадаченной подруге:

- Я сегодня навещаю гарем, - сказал он это по-французски. И хотя Арша не поняла ни слова, ей польстило, что с нею разговаривают и она успокоилась.

Примерно в это самое время в гости к Арману Ги пожаловал Нарзес. Без шахмат. В лице ни капли благодушия. Бывший комтур ждал чего-то подобного и поэтому не удивился и не растерялся.