Влад Савин - Союз нерушимый

А поскольку при штурме могла пострадать собственность британского союзника Дании (склады, и уже обещанные датчанам трофейные корабли), то следовало попытаться решить вопрос миром.

Такова цена британского джентльменского слова. Запомните это на будущее, кто не знал!

Переход до порта Росток, в нашей зоне, прошел без происшествий. Галицаев пришлось вытаскивать из трюма, угрозой бросить туда гранаты с «черемухой», впрочем там и так вонь стояла, эти скоты засрали там все. Вид был, словно резвилась стая диких бабуинов, перед моряками неудобно, экипажу теперь убирать? Вспоминаю Диксон в августе сорок второго, пароход «Дежнев» и пленных с «Шеера». Майор, который пленных принимал, все понял правильно — так что решили потратить несколько часов времени ради воспитательного эффекта.

Сначала, когда колонну пленных построили на причале, я приказал выйти тем из фрицев, кто отличился в усмирении бунта. Таковых оказалось почти четыреста — им было предложено, кто желает, присоединиться к «сражающейся Германии». То есть, продолжить службу в рядах военизированных полицейских частей поддержания порядка — Фольксжандармерии. В то время, как их товарищи будут восстанавливать разрушенное — нет, не в Сибири, а здесь, в Германии, что американцы и англичане разбомбили. Желающими оказались почти все — ну тогда, первый приказ: отобрать нужное количество рабсилы среди галицайской швали, и проследить, чтобы они вычистили и вымыли трюм!

Ой, не хотел бы я в германской армии служить! Там такое зверство, что наша «дедовщина» и близко не стояла. Бегают галицаи как наскипидаренные, под немецкий рык — ну а фрицы, рады стараться! Там боцман с «Лейпцига» командовал, вполне квалифицированно — а после, когда докладывал об исполнении, спросил, герр адмирал, а что в Фольксжандармерии и флот будет?

— А отчего бы не быть? — отвечаю — хоть морская полиция, хоть морчасти погранвойск. А после, и полновесные Фольксмарине.

Немец вытянулся, каблуками щелкнул. Отобранные в «жандармерию» отбыли отдельно, и майор-пограничник обещал, что всем им будет пометка в личное дело, так что светит этим добровольцам не трудфронт, а служба. Германия сейчас как после вавилонского столпотворения — по разбомбленным городам и разбитым дорогам тянется разноязыкая толпа, все домой пробираются, и угнанные на работу, и освобожденные пленные, и гражданские беженцы, и просто дезертиры. И в этом хаосе надо налаживать нормальную жизнь.

Но мы знаем, что однажды у нас это уже получилось. В худших условиях — имея не всю Германию, а ее восточный обрубок. Интересно, будет ли в этой версии истории ФРГ — в размере отдельно взятой земли Пфальц?

Еще запомнился очень неприятный разговор с американцем. Ясно было, что его показной облик «простого парня», это такая же маска, как моя — ограниченного исправного служаки. Американцы и такими бывают — вот только никто не пошлет простака туда, где нужны навыки разведчика и дипломата. До времени полковник Жильбер никак себя не проявлял, лишь смотрел, и что-то записывал, «дорожный дневник, а может и заметки к будущему репортажу, или даже роману». Именно так — будто бы в прошлом этот Жильбер тоже был репортером (еще один? Это у них что, стандартное прикрытие — и любопытно, как в Северодвинске «мистер шимпанзе» поживает?), и даже пытался писать что-то детективное. В подтверждение, всучил мне книжку со своим автографом, изданную в тридцать девятом. Я пролистал — не Стаут или Гарднер, никакой интеллектуальной игры, сплошь гангстерское мочилово, о трудной и опасной жизни американских бандитов. Что у них даже убийства и грабежи облагаются налогом — плати долю главпахану данной территории, или тебя закопают. Причем именно пахан изображен с явной симпатией, «ничего личного, просто бизнес — и вообще, надо же обеспечить равновесие и порядок». Не Нью-Йорк или Чикаго — какой-то городишко на американском западе, бывший перевалочный пункт на пути золотоискателей, где они могли продать добычу и отдохнуть с женщинами, глухая провинция, забытая богом и законом.

— Вы, русские, по вашему выражению, «как собаки на сене». Тащите к себе то, что мы могли бы использовать с гораздо большим эффектом, не только для себя, но и для счастья всего человечества. Не ваш ли марксизм утверждал, что крупное хозяйство более продуктивно? Так какого черта вы секретите немецкие изобретения, доставшиеся вам?

И в этой истории охота за научными трофеями идет полным ходом. С поправкой лишь, что нам досталось куда больше, а нашим оппонентам меньше. Гиммлер, сцуко, успел все же вывезти с собой фон Брауна и еще кое-кого из ученых, с документацией. Но вывозил в страшной спешке, и лишь что оказалось под рукой — а из южной половины Германии, где выступление Роммеля никто не ждал, эвакуировать и совершенно ничего и никого не успели. И низкий поклон нашим десантникам, сумевшим взять и удержать «Миттельверк», громадный подземный завод под Норхаузеном, где тысячи военнопленных делали ракеты Фау-2, и вечная память морпехам Балтфлота, кто полегли при высадке на Пенемюнде, где на резервном производственном комплексе немцы доводили зенитные ракеты «Вассерфаль». Фон Браун сбежал — но нам досталось огромное количество рабочей документации, оборудования, готовых изделий и узлов, вместе с техническим персоналом, весьма склонным к сотрудничеству. Послезнание из двадцать первого века помогло и тут — нашим было заранее известно, где и что искать, для захвата интересующих объектов уже при наступлении выделялись особые отряды, или даже сбрасывался десант. Вообще, эта деятельность была вне компетенции Контрольной Комиссии, как и поиск вывезенных в Германию ценностей и предметов искусства — я имел доступ к некоторой информации лишь постольку, поскольку параллельно еще курировал части морской пехоты и ВДВ — их правильное оперативное использование, сбор и анализ боевого опыта, методика боевой подготовки. Но об этой стороне дела союзникам знать было совершенно необязательно — Контрольная Комиссия надзирала лишь за разоружением вооруженных сил Еврорейха, и сбор собственно оружия, находящегося в строевых частях. Что, как оказалось, совершенно не устраивало американцев!

— Мистер Большаков, думаю, мы могли бы договориться? В данный момент я представляю интересы некоторых американских бизнесменов, заинтересованных в вербовке немецких научных кадров и сборе информации технического характера. Это никак не задевает государственные интересы СССР и не наносит вреда вашей обороноспособности. Нами движут мотивы человеколюбия — спасти людей умственного труда, никогда не бравших в руки оружия, от участи грести снег в вашей ужасной Сибири. Ну кому помешают наши представители, отбирающие в вашей зоне бедных немецких ученых и инженеров? Тем более, мы готовы щедро заплатить за каждого завербованного.