Роман Равдин - Человек без оболочки

— Ты у меня храбрая девочка, — голос его дрожал от волнения. — И почему я раньше этого не замечал!

— Я для тебя всегда была переменной величиной.

— От бесконечно малой до бесконечно большой…

Притт, переключивший Барнета на модель, теперь только, сидя одиноко у биотрона, заметил, что лаборатория опустела. "Он там, — пронеслось в голове, — в лесу, с Джоан. Вот и без оболочки ушел человек на свидание с женой…" В глубине души шевельнулась гордость. Он видел на экране опушку леса с высоты той секвойи. Внизу, тихо двигался по дороге его серо-голубой электромобиль. Вращая ручку трансфокатора, он приблизил изображение так, что увидел в окне машины затылок Джоан, затем ее лицо в профиль, и опять она отвернулась к "мужу"… Разговор у них, видимо, наладился.

Он мог бы прослушать все звуки в машине и вокруг нее, для этого достаточно было бы включить репродуктор. Но он этого не сделал и Джоан предупредил, что никто не услышит их разговора. Иначе это будет просто свинство… Вот почему полнейшая тишина царила у биотрона, если не считать молчаливого разговора мигающих кристаллов электронной машины, которая день и ночь руководит деятельностью десятков аппаратов, поддерживающих жизнь мозга Барнета.

Навстречу двигающейся машине вышел из-за дерева Макс и растопырил пальцы правой руки. Это означало, что до конца свидания остается пять минут.

В этот момент Джоан пожаловалась мужу, что в последние дни ее мучает бессонница и тяготят частые головные боли в затылке. Никакие лекарства не дают ей облегчения. Тогда Барнет вспомнил о своем бывшем товарище по колледжу — Ривейре.

— Он стал сейчас крупным психиатром и, насколько мне помнится, применял какие-то совершенно новые способы лечения мозга. Однажды он нашел меня и попросил произвести довольно сложные расчеты по соотношению частот биотоков нейронов спинного мозга и мозжечка.

Выполняя расчеты по его программе, я не мог добиться приемлемого с точки зрения математики результата. "Глупейший ответ выдала мне и электронная машина", — сказал тогда Ривейра.

Я рассердился. "Уж не думаешь ли ты, — сказал я ему, — что машина хуже меня считает! Видно, такую ты программу выдумал. Так бы сразу и сказал: проверь программу!" Ну, в общем, мне удалось доказать ему, что его программа, не знаю, как с точки зрения нейрофизиологии и других там наук, но со стороны математики — и цента не стоит… Понимаешь, если дважды два получается пять, то, значит, и в любой другой науке выводы будут такими же абсурдными… Потом он меня очень благодарил, говорил, что я сберег ему десять лет жизни и что он теперь окончательно поверил в преимущество человека над киберами.

— Ты заезжай к нему в клинику, представься, и он, я думаю, тебе поможет. Только, пожалуйста, без капризов. Не смотри, что он — негр. Знаю, ты к черным несправедлива. Запомни его имя: Эдлай Ривейра, доктор медицины…

Без четверти шесть Макса позвали к телефону. Звонила Кэт. Она просила приехать к восьми: у ее подруги будет маленькая вечеринка по поводу приезда брата. Кэт не хотелось идти одной, и Майя пригласила их с Максом. Правду сказать, молодому человеку не слишком по душе пришлось это предложение: он недолюбливал шумные компании и охотней посидел бы с Кэт где-нибудь на берегу реки, слушая ее болтовню. Кэт работает старшей продавщицей в универмаге, где управляющим служит отец Майи. Девушку отличает необыкновенная наблюдательность. Ее рассказы о покупателях всегда полны великолепного юмора. Макс однажды даже посоветовал ей попробовать писать рассказы…

В общем, как ему ни хотелось отказать, сделать это он был не в силах. В восемь часов он уже поднимался на восьмой этаж нового дома, где Кэт удалось купить квартиру, разумеется, в кредит. Но еще года через три, если все будет так же благополучно, она сумеет расплатиться полностью.

Кэт ждала его, стоя за закрытой дверью, и слышала щелчок подошедшего лифта, но не открывала. Она стояла, затаив дыхание и зажмурив глаза…

Макс подошел к двери, послышался легкий шорох: он повернул табличку номера квартиры. Включился секретный механизм. Сейчас входящий сюда произнесет, как молитву…

— Я люблю тебя, Кэтти! Будь счастлива со мной!..

С мелодичным звоном, словно в сказочный дворец, дверь открылась, и на пороге он увидел свою принцессу, бледную, с закрытыми глазами и губами, сложенными к поцелую…

Устанавливая кибернетический замок собственной конструкции, Макс словно бы дал клятву верности своей возлюбленной. Замок не срабатывал, если в тоне этих восьми слов пароля не было обычного тепла и нежности. Кэт могла быть довольна: в дурном настроении ее друг никогда не войдет к ней.

Девушка была готова и, смеясь, заметила, что для полного выхода ей не хватало именно этого поцелуя.

— А теперь можно идти, — сказала она. — Хорошо, что ты лифт отпустил — посчитаем ступеньки!..

Воздушное такси за десять минут доставило их на крышу трехэтажного особняка родителей Майи. В холле было уже много гостей, когда они вошли туда, отыскивая глазами свободный уголок. Усадив Кэт, Макс направился к буфету нацедить любимый ее напиток — охлажденный почти до нуля и слегка нагазированный кислородом апельсиновый сок с капелькой масла антильского ореха. Буфет фирмы "Ориноко" избавляет хозяйку любого званого вечера от изнурительных хлопот. Он по заданной программе приготовляет любой из тысячи всевозможных напитков и умеет изготовлять мороженое ста видов — по вашему выбору.

Ожидая свой заказ, Макс поискал глазами молодую хозяйку. Гости, разбившись на группки вокруг столиков с разными играми, казалось, не проявляли ни малейшего интереса ни к хозяевам дома, ни к другим приглашенным. "Как в баре", — грустно подумалось ему. Наконец, в самом центре зала, за овальным столиком он заметил Майю, утонувшую в глубоком кресле астронавта. Его подарил ей дядя — командир звездолета, когда вернулся с Марса. Приземление было неудачным, и корабль пришлось списать.

Экипаж получил право забрать себе на память свои кресла.

Майи не было видно еще и потому, что возле нее толклись трое рослых парней. "Один из них, очевидно, ее брат", — только успел он подумать, как они обернулись к нему, а Майя, выглядывая из-за их спин, с улыбкой манила его пальцем.

Макс оставил свой пост — все равно заказ будет выполнен — и подошел к ним.

— А вот и наш талантливый затворник! — сказала Майя своим компаньонам, делая жест в сторону Макса. — Тем, что общество его видит, оно обязано только моей милой подружке Кэтти. Он никогда не рассказывает, чем они там занимаются в своей лаборатории. Наверное, хочет преподнести сюрприз человечеству.

— Ты не так уж далека от истины, сестренка, — молвил, в упор глядя на Макса, черноволосый молодой человек. — Он, действительно, готовит необычайный сюрприз, и если об этом в один прекрасный день заговорят газеты, то…