Игорь Водолеев - Где кот идет 2

– Дарю тебе цветы, – он поставил вазу на стол.

– Спасибо! – девушка зарылась лицом в гвоздики.

– Ты Пушкина стихи знаешь?

– Конечно, знаю.

– И Лермонтова знаешь?

– Очень хорошо знаю, – засмеялась она.

– Вот видишь, мы говорили о поэзии. Теперь пойдем к мине в гости на гостиница!

За окном сверкнула молния. Телевизор на стойке включился сам. На экране появился известный научный телеведущий с мясистым породистым носом и потусторонним взором, навсегда устремленным вверх под кустистые брови. Камера отъехала в сторону. Рядом оказался мужчина в темном костюме с гладко зачесанными назад седыми волосами.

– Итак, дорогие телезрители, – аристократически наклонил голову ведущий, – Наш гость, академик Алексей Алексеевич Лемех поделился с нами своими оригинальными взглядами на самую, пожалуй, важную проблему современной физики. Если принцип Эйнштейна в самом деле не точен (в чем мы пока не уверены) и гравитация не эквивалентна инерции, то многим ученым придется пересмотреть свои представления о структуре Вселенной. А пока мы попросим академика Лемеха ответить на вопросы телезрителей. Товарищ Павлючко из Нижних Котлов спрашивает, возможно ли столкновение Земли с кометой Галлея, которая вскоре будет пересекать орбиту нашей планеты.

– Столкновение невозможно, – покачал головой Лемех, – по той простой причине, что комета пересечет плоскость орбиты Земли, но не саму орбиту. В этот день между кометой и Землей будет лежать расстояние в десятки миллионов километров.

Услышав имя Лемеха, Малх насторожил уши, но бледный бармен, с детства ненавидевший физику, выключил телевизор.

– Запись! – пожал плечами Кари.

Подлетел гарсон с подносом и начал расставлять напитки и закуски. Выпив по стопке коньяку «за науку», диверы набросились на еду. Слегка заморив червячка, Белов взял бутылку и повернул этикеткой на свет.

– Азербайджанский коньяк «Гой гол», – прочитал он. – Жаль, что не армянский. Хм, три звездочки. Я и не знал, что в Баку делали коньяк. «Гой гол» какой-то. Впервые слышу.

– Не «Гой гол», уважаемый, а «Гёй гёль», – вмешался кавказец. – В Баку не делают коньяк. Его делают в Шамхоре. Это говорю я, Рифат Хантамиров, директор по коммерции от шамхорского коньячного завода.

– Прошу к нашему столу, – Кари приветственно помахал рукой. Встроенный в браслет часов детектор подтвердил, что на кавказце нет оружия.

Хантамиров присел на свободный стул и подозвал официанта. Хрустящая бумажка перелетела в бездонный карман гарсона и он тут же исчез.

– Друг, я скажу тебе один умный вещь, только ты не обижайся, – южанин наклонился к Белову.

– Это – не «Гёй гёль». Вообще это не такой продукт, который полезный для здоровья. Нормальный коньяк был до повышения цен. Вах, если бы у меня был машина времени! – зацокал он. – Я бы поехал жить туда. Даже еще лучше – в 71-й год. А здесь нам больше делать нечего.

– Что вы имеете в виду? – насторожился Кари.

– Ай, дорогой! – укоризненно покачал головой кавказец. – Что имею, о том и речь веду. Исторический съезд нашей партии кончается, да? Кончается великая эпоха. Снова народы мира придут в движение, изменится лик Земли. А кто мне скажет, кому это нужно? Какой в этом смысл? Как говорил великий и мудрый Омар Хайям:

Появился официант с новой бутылкой коньяка. Он приготовился вытащить пробку, но Рифат поднял палец. Гарсон поставил бутылку и тихо испарился.

– Друзья! – кавказец сделал широкий жест. – Это от нашего стола – вашему столу. Никто не знает, что нас ждет впереди. Может быть, сегодня мы пьем коньяк от последнего урожая. Кто знает, наступит ли сентябрь? Но даже в этот последний зимний вечер я твердо говорю, что шамхорский коньяк лучше.

– Чем же он лучше? – недоверчиво спросил Белов.

– Шамхорский коньяк пахнет солнцем, а этот – вшами. Нет, не вшами, а такими красными, в грязной постели бывают. Клопами, вот кем! Я всегда могу за бутылку шамхорского отдать две другие.

– Давай, если есть, – подловил Белов. – Я должен другу две бутылки армянского, а достать негде.

– Друг! – поднял палец кавказец. – Это святое. Пойдем, у меня есть в машине. Девушка, ты никуда не уходи. Я скоро приду назад.

Хантамиров не вернулся. Прорицатели редко угадывают свою судьбу. Особенно, когда речь идет о ближайших часах их жизни. Свернув за угол, они увидели черную волгу с открытым багажником, в котором копался неизвестный в кожаной куртке.

– Земляк! – укоризненно сказал кавказец, бесшумно зайдя за спину грабителя. – Зачем ты залезал в мою машину? Если тебе что нужно, ты скажи. Я так отдам.

Вор резко выпрямился и врезался головой в крышку багажника. Зашипев от боли, он выхватил нож и ударил Хантамирова в грудь. В последний момент тот успел подставить локоть. Нож скользнул по руке и вонзился в плечо. Реакция кавказца была мгновенной. Двинув коленом нападавшего в пах, он вырвал нож и быстро махнул им перед собой. Остро отточенное лезвие просекло белое горло до позвонков. В распахнутых глазах вора отразились неоновые огни рекламы. Он схватился за горло и упал в грязный снег. Жизнь покидала его вместе с ручейком крови, вытекавшим из-под скрюченных пальцев.

– Вай, зачем ты доставал нож? – Рифат уронил покрасневший клинок и привалился спиной к машине. Рукав его пиджака быстро темнел.

– Риф ранен в плечо. – Кари нагнулся к телу вора, проверил пульс. – Этот уже труп.

Из ресторана высыпали люди. Закричала женщина, одетая в красную кожаную юбку.

– Давай ключи! – Белов бесцеремонно выхватил ключи у раненого и открыл машину. Кари затолкал Рифата на заднее сиденье и забежал с другой стороны. Взвизгнув колесами, волга рванулась с места и скрылась за поворотом.

Кари открыл замок тамбура «Лосятник» универсальной отмычкой и распахнул ворота. Белов загнал волгу в бокс. Ворота закрылись.

Хантамиров лежал на койке, весь оклеенный пластырями. У раненого началась лихорадка.

– У этого «кавказца» нет ни одной стандартной прививки, – объявил Белов, изучив результаты анализов. – Это не «гомо советикус»!

– Кто же он такой, черт побери, – Кари достал шприц-ампулу и решительно вкатил «кавказцу» два кубика пентонала натрия. Хантамиров сладко потянулся и зевнул.

– Шайтан выдумал моду, а сам канул в воду, – сказал он, не открывая глаз. – Берегитесь модальной развилки.

– Что?! – в один голос завопили диверы. – Какая еще мода?

– Мода – это образ, – улыбнулся во сне кавказец. – Мгновенная картинка реальности, срез мировой линии, по которой развивается история вселенной. Любое событие можно сравнить с почкой на ветке дерева. Возникло событие – появилась почка. Если событие незначительно, почка засыхает, а линия сохраняет направление инерции. Если событие серьезное, вырастает новый побег. Сильное событие преодолевает инерцию и изменяет направление мировой линии. Возникает развилка между тем, что могло быть, и тем, что есть на самом деле. Одним словом, модальная развилка.