Терренс Дикс - Времяточец: Исход

Доктор поднял палец и покачал головой.

– То есть, герр Доктор, – поспешно поправился генерал. – Когда набираешь людей из местного населения, как это приходится делать нам, тяжело найти достойных людей, особенно для солдатского состава. Впрочем, у нас есть несколько весьма хороших английских офицеров...

– Таких, как лейтенант Хеммингс? – спросила Эйс.

Доктор поднял руку:

– К лейтенанту Хеммингсу мы ещё вернёмся. Есть гораздо более серьёзные темы для размышления, к примеру, британское движение сопротивления.

Генерал уверенно улыбнулся и откинулся на спинку стула.

– Я не знаю, какого рода слухи вы слышали в Берлине, герр Доктор, но так называемое британское сопротивление почти не существует. Горстка измученных фанатиков, скрывающихся среди руин, жалкие остатки подполья, организованного перед оккупацией полковником Габбинсом... Поверьте, они не представляют собой настоящую проблему.

– Да что вы? – холодно сказал Доктор. Он наклонился вперёд, пристально всматриваясь в генерала. – Тогда позвольте сообщить вам, герр генерал, что хотя моё прибытие было неожиданностью для вас, оно ни в коем случае не было сюрпризом для британского сопротивления. Они меня ждали, и они попытались убить меня в первые же минуты после моего появления на Фестивале.

– Это... это просто неслыханно! – сказал генерал. – Покушение было неудачным?

Доктор вздохнул:

– Как видите.

– Да, конечно, простите. Позвольте узнать, а как вам удалось спастись?

– Я зарезал убийцу его собственным ножом, и выкинул тело в реку, – небрежным тоном сказал Доктор. Рано или поздно оно где-нибудь выплывет.

Генерал встал и начал ходить по комнате.

– Я в шоке, я просто в ужасе от того, что такое могло произойти в моей юрисдикции. Я даже не знаю, как просить за такое прощение... А уж что об этом в Берлине скажут...

– Берлину об этом не нужно знать, – сказал Доктор. – Во всяком случае, это не обязательно.

Генерал перестал шагать, в его глазах загорелась надежда:

– Я не понимаю, герр Доктор.

Доктор уверенным голосом сказал:

– Я полагаю, что местные проблемы следует решать на местном уровне. Если я отправлю доклад о том, что Freikorps не справляется, что в Лондоне кишат подпольщики... Ну, вы сами понимаете, какие могут быть последствия.

– Да уж, представляю, – сказал генерал и передёрнул плечами.

– Но, – многозначительно сказал Доктор, – если мы с вами вместе решим эти трудности... Если я через какое-то время смогу отправить рапорт о том, что Freikorps – примерная организация, и что подполье подавлено... Так будет гораздо лучше и для меня, и для вас, и для нашего славного Рейха!

– В самом деле, – сказал генерал. – Вы человек великого и благородного ума, герр Доктор.

Доктор посмотрел на него строго:

– Однако, такое решение потребует вашего полного, неограниченного содействия.

– Что угодно, – сказал генерал. – Только попросите.

– Мне понадобятся документы и пропуска для меня и моей ассистентки. Нам нужен полный доступ, во все места. Мне понадобятся кабинет, жилая комната, транспорт...

– Что угодно, – снова сказал генерал. – Оккупированная Британия в вашем распоряжении, – он взял в руки карандаш. – На какое имя вам выписать документы?

Доктор подумал.

– Шмидт, – сказал он. – Герр Доктор Йоханн Шмидт.

– А барышне?

– Фройляйн Дороти Шмидт, моя племянница.

– Natürlich, – пробормотал генерал, записывая имена.

В дверь постучали. Генерал нахмурился:

– Я же просил меня не беспокоить, – он поднял голос: – Кто там?!

– Прошу прощения, генерал, – сказал голос снаружи. – Вы приказали мне явиться к вам немедленно.

Эйс с ужасом посмотрела на Доктора. Это был голос лейтенанта Хеммингса.

5. ОСОБО ВАЖНЫЕ ПЕРСОНЫ

Отряхивая униформу и расправляя фуражку, лейтенант Хеммингс неуверенно топтался за дверью номера генерала. Генерал уже не в первый раз отдал противоречивые приказы. Его нельзя было беспокоить, но Хеммингс должен был явиться немедленно. Выбирая из двух зол Хеммингс решил, что безопаснее будет доложиться. Он услышал голоса внутри, а затем голос генерала крикнул:

– Войдите!

Хеммингс зашёл в комнату, щёлкнул каблуками... и увидел двух своих сбежавших арестованных, удобно устроившихся в креслах для гостей.

– Это они! – вскрикнул он и потянулся рукой к пистолету.

Он тут же пожалел об этом: в его глянцевой кожаной кобуре ничего не было. Он умудрился потерять пистолет во время побега, и спеша поймать беглецов не стал тратить время на то, чтобы взять другой.

– Вы это ищите? – спросила девушка.

К ужасу Хеммингса, она вынула из кармана его «Люггер» и взяла его на мушку.

Хеммингс присел, готовясь прыгнуть. Не сводя глаз с Эйс, он сказал:

– Генерал, вы в опасности. Эти люди – террористы-подпольщики, наверняка они собираются вас убить. Когда я прыгну на женщину, бросайтесь на пол и зовите подмогу.

Драматизм ситуации был нарушен смехом сбежавшего мужчины.

– Ладно, давайте вернём лейтенанту его пистолет.

Он взял у девушки пистолет и бросил его Хеммингсу, который ловко его поймал и тут же навёл на беглеца.

Не обращая на него внимания, мужчина повернулся к генералу:

– Позвольте объяснить. Частью моего задания является проверка бдительности Freikorps, быстроты их реакции по вопросам безопасности. Для этого я и моя ассистентка проникли на территорию Оккупированной Британии неофициально, и никто это не обнаружил. Вот почему у нас нет багажа, и мы одеты так странно. По прибытию в Лондон мы бродили по территории Фестиваля, громко и неуважительно говоря о Фюрере и Рейхе, – он строго и осуждающе посмотрел на Хеммингса. – И лишь по прошествии весьма значительного времени нас задержали, и то лишь благодаря случайному доносу местного информатора.

Генерал строго посмотрел на Хеммингса:

– Это правда, лейтенант?

– Нас вывел на них информатор, – признал Хеммингс. – Что же касается остального...

Незнакомец прервал его:

– Когда нам, наконец, удалось стать арестантами, я провёл ещё одну проверку эффективности Freikorps. Нас содержали под абсурдно слабой охраной, и подвергли серии неумелых психологических уловок.

Генерал нахмурился:

– Но почему вы не предъявили свои документы, не сказали кто вы такой?

– Ради проверки!

– Да, конечно, конечно.

– Не говоря уже о том, что никто у меня моё имя и не спрашивал, – продолжал незнакомец. – Более того, секретность – суть моей работы. Моё настоящее имя, моё официальное имя, само моё присутствие в Оккупированной Британии можно раскрывать как можно меньшему числу людей, и низшие чины Freikorps, проводившие допрос, доверия не вызывают. Поэтому, дабы избежать несомненно приближавшегося допроса, я убрал со сцены себя и свою ассистентку.