Терренс Дикс - Времяточец: Исход

– Превосходно, – сказала Эйс. – Настоящий гестаповский шик!

Ровно в девять раздался стук в дверь.

– Kommen Sie! – рявкнул Доктор.

Дверь открылась, строевым шагом зашёл лейтенант Хеммингс, стал смирно и отдал салют:

– Heil Hitler!

Доктор небрежно коснулся рукой полей чёрной шляпы:

– Отлично, лейтенант. У вас есть транспорт?

– На улице стоит машина с шофёром, герр Доктор. Они в вашем распоряжении, как и я.

Хеммингс выглядел безупречно: аккуратно выглаженная униформа, значки и пуговицы блестели, сапоги начищены так, что в них можно было увидеть своё отражение. Он был высокий, темноволосый, поразительно красивый, и нагонял на неё страх.

Доктор одобрительно кивнул:

– Sehr gut! Где расположены ваши военные архивы?

– В музее Рейха, в Блумсбери, герр Доктор. Бывший Британский Музей.

– Мы направимся туда немедленно.

– Но там ещё закрыто, герр Доктор.

– Тогда распорядитесь, чтобы открыли, – сказал Доктор.

– Так точно, герр Доктор! Разрешите выполнять? – Хеммингс подошёл к телефону и прокричал в него серию приказов. Затем бросил трубку. – Смотритель живёт рядом, за ним уже послали. Когда вы подъедете к музею, он будет уже ждать вас.

– Хорошо, – сказал Доктор. – Осталось решить вопрос с моей ассистенткой.

Хеммингс посмотрел на Эйс:

– Вы об этой девушке, герр Доктор?

– Именно. Вы ведь наверняка думали о том, зачем я решил взять её с собой?

Хеммингс бросил на Эйс такой взгляд, что ей захотелось его ударить.

– Меня это не касается, герр Доктор. А с такой очаровательной девушкой...

Доктор удивлённо поднял брови, и монокль выпал из его глаза. Он вставил его обратно.

– Дружище, вы же не думаете, что...

– Вынужден признаться, герр Доктор...

Доктор рассмеялся:

– Нет, нет, нет! Эта девушка не лишена привлекательности, но я предпочитаю пышных и светловолосых. Рубенсовских! Или даже вагнеровских!

– Я с вами согласен, герр Доктор.

Чудесно, – подумала Эйс. Мало было того, что меня считали подстилкой Доктора, так теперь я даже до этого уровня не дотягиваю! Ей совсем не сложно было бросить на Доктора полный ненависти взгляд, о котором они договорились заранее.

– Нет, эта девушка тут по совсем другой причине, – продолжал Доктор. – Её отец был знаменитостью в британском подполье, ещё в самом начале. Сейчас он на перевоспитании в концентрационном лагере Заксхаузен. Её мать погибла в самом начале войны, и всё свое детство она путешествовала с отцом. Она прекрасно знает его контакты и сообщников. Она может нам помочь искоренить последние остатки этих преступников.

Эйс поняла, что Хеммингс смотрит на неё уже совсем иначе, скорее как тигр, наблюдающий за упитанным оленем. Теперь она была его потенциальной жертвой, его мясом, и у неё мурашки по коже бегали от его взгляда. У неё появились сомнения в плане Доктора. Он собирался отдать её во власть лейтенанта Хеммингса. Разумеется, с инструкциями не причинять ей вред. Но можно ли доверять тигру, оставленному один на один с оленем?

– Понятно, – медленно сказал Хеммингс. – Как интересно. И она согласна сотрудничать?

Доктор холодно улыбнулся:

– Её отец уже не молодой человек, а курс перевоспитания довольно суров. Она прекрасно понимает, что его выживание, не говоря уже о его освобождении, зависят от её сотрудничества.

– Классический метод, герр Доктор. Позвольте вас поздравить.

Доктор скромно пожал плечами:

– Думаю, будет лучше всего, если я сразу поеду в музей Рейха один, а вы останетесь тут с ней.

Хеммингс озадаченно переспросил:

– Простите, герр Доктор, я не совсем понимаю, что вы хотите, чтобы я сделал?

– Что сделал? – спросил Доктор с наигранным удивлением. – Мой дорогой лейтенант, она изменница, подозреваемая в связях с подпольем. Я хочу, чтобы вы её арестовали и допросили!

***

Когда в его дверь забарабанил посыльный из ближайшего штаба Freikorps, смотритель приготовился к смерти. Он против Рейха совершил лишь небольшое преступление – помог пытавшемуся сбежать художнику-еврею, продав часть его семейных драгоценностей – но даже мелкие преступления означали депортацию или смерть. Хотя смотритель был старым и больным, он не хотел умирать. Он боялся не столько смерти, сколько оставить на произвол судьбы то, что осталось от его любимого музея. В те дни, когда музей Рейха ещё назывался Британским Музеем, он был профессором и старшим куратором. Теперь, когда музей был закрыт, он был скромным смотрителем, но он был там, был там каждый день. Теперь этому всему конец.

Высокий худой старик с редкими седыми волосами, он быстро оделся, не желая, чтобы его выволокли в ночной рубашке, и пошёл вниз по лестнице. Он открыл дверь и оказался лицом к лицу с обычным громилой из Freikorps. Тот сидел верхом на мотоцикле, на котором подъехал до самой входной двери.

– Я готов, – сказал смотритель, стараясь сохранить достоинство. Ему хотелось, чтобы его колени перестали дрожать.

Посыльный из Freikorps вытаращил глаза:

– Ты ещё даже не знаешь, зачем я приехал, старый дурак!

– Но ведь... – смотритель замолчал. – Я готов делать то, ради чего вы приехали.

– Да уж, постарайся. Какая-то большая шишка из штаба Freikorps хочет порыться в военных архивах. Тотчас отправляйся в музей встречать его. И моли о пощаде, если ему придётся тебя ждать.

Ревя двигателем, посыльный уехал.

Произнося про себя благодарственную молитву, смотритель сходил за ключами и выкатил из коридора свой древний велосипед. Крутя педали по безлюдным улицам разрушенного Блумсбери, смотритель говорил сам себе, что это ещё не значит, что у него нет проблем. Если посетитель доберётся туда раньше него... Высокие чины Рейха не привыкли к тому, что их заставляют ждать, и жалоба разгневанного важного лица вполне могла стать для него концом.

Свернув на Музейную улицу, он увидел припаркованный напротив входа в музей чёрный лимузин. Он крутил педали изо всех сил, слез с велосипеда возле входа и, тяжело дыша, облокотил его на колонну.

В тот же миг шофёр лимузина – ещё один громила из Freikorps – выпрыгнул из машины и начал на него орать:

– Ты опоздал, свинья старая. Я доложу об этом! Герру Доктору пришлось ждать. И это ты называешь уважением к чиновникам Рейха? – он занёс кулак, и куратор сжался, ожидая неизбежного удара.

– Минуточку! – раздался позади них голос. Невысокий темноволосый мужчина в кожаном пальто и чёрной шляпе вышел из машины. Холодными серыми глазами он посмотрел на шофёра: – Вы!

Громила стал по стойке смирно:

– Герр Доктор?

– Кто вам разрешил говорить?

– Но, герр Доктор...

– Молчать! Сядьте в машину и ждите моего возвращения.

– Слушаюсь, герр Доктор. Позвольте узнать, как долго...

– Не позволю! Но если по моему возвращению вы не будете сидеть за рулём, то я о вас доложу.