Александр Стоянов - Вполне порядочный мир

- Туда нужно зайти, - вырвалось у него. - Там больной.

- С чего ты взял?

- Оттуда выбегали звонить. Из того дома в зарослях, через дорогу.

- Это ты называешь дорогой? А-а, ладно, - врач кивнул санитару, и они нырнули в чащу.

Прошла вечность, прежде чем они снова показались на противоположной стороне. Врач хромал рядом с носилками, которые несли санитар и уже знакомый Давыду мужчина.

- Скорее в клинику.

- Сердце?

- Что-то другое. Еще не знаю.

Носилки загрузили, и Давыд поднял машину в воздух. Мелькнуло испуганное лицо сопровождающего. "Врач здорово встревожен, - осторожно вышагивал гигант по проложенной тропе. - Не хватало, чтобы болезнь оказалась заразной. Тогда всем крышка. Город практически не существует. Центр еще борется: там больше камня. Здесь же все заросло, и как ни вырубай, зарастет снова..."

- Хорошо, что ты догадался, - врач открыл дверцу. - На вызов приехали бы поздно вечером, если не завтра утром.

Носилки выгрузили и поспешно понесли в здание. Врач заковылял рядом, успев крикнуть Давыду, чтобы подождал его.

Среди деревьев Давыд видел множество раскладушек и просто постелей, наспех брошенных охапок ветвей. "Где-то здесь лежит Денис, - скользнул он взглядом по импровизированному госпиталю. - Я так и не узнал, что с ним. А сейчас это безнадежная затея". Он стоял поодаль, расставив ноги, чтобы не мешать подъезжающим. Все было, как раньше, и в то же время иначе. Лишь немного погодя, Давыд сообразил, что исчезла тревога. Никто испуганно не смотрит на него, не шарахается в сторону. Дело поглотило всех полностью, не оставляя места лишним эмоциям. "Так и должно быть. Главное - сдержать первый удар, не запаниковать". Впервые за сегодняшний день он ощутил силу, пришедшую с гигантским ростом, и чувство это заставило его выпрямиться, не стыдиться своих размеров. В конце концов, не виноват же он, что так получилось...

Давыд ждал врача и вспоминал, что в детстве мечтал стать великаном. Но как его превращение непохоже на детские представления! "Громадный одушевленный локатор. Ловлю настроение окружающих и тут же ему отдаюсь..." Ведь и острая боль, свалившая его возле пристани, связана с этой же способностью воспринимать чужое настроение".

- Ты не ушел? - хромой врач тяжело дышал. - А друг твой исчез.

- Я так хотел с ним повидаться, - огорчился великан.

- Давыд, нас должны изолировать. Из-за твоего больного.

- Что с ним?

- Непонятно. Потому и изолируют. Только как быть с тобой?

- Понимаю, - с горечью произнес Давыд. - Я уйду из города.

- Это ненадолго, - поспешил утешить врач. - Все необходимое тебе доставят вертолетом.

- Что ж, спасибо... Я буду в лесу за Дачным городком.

- Не обижайся.

Давыд молча повернулся и зашагал к понтонному мосту.

--------------------------------------------------------------------------

----

Ноги его были исцарапаны обломками деревьев, но он не замечал этого. Сознание вновь заполнила тревога, и Давыд понял, что она пришла из разноцветных дачек, спрятавшихся среди деревьев, доходивших ему до пояса. Внизу, наверное, сыро и темно, как в любой чаще. Вверху ослепительно сияет солнце, но здесь он совершенно один. А дачки объединены боязнью быть раздавленными мимоходом гигантской стопой, страхом перед яростным напором растительности. Эта непокорность казалась сверхъестественной и увязывалась с появлением исполина...

Давыд не сразу понял, что прозвучал выстрел. Точно так же трещали деревья на его пути. Только мгновенный укол, напомнивший укус комара, заставил сообразить, в чем дело. Он с недоумением осмотрел заросли: захотелось обязательно найти стрелка. Но после второго выстрела это желание исчезло. Ощущать себя дичью было неприятно даже при его теперешнем росте.

Он ускорил шаг и вышел к берегу, откуда совсем недавно торопился с Денисом в город. Пленка на воде пожелтела, рыбы больше не выпрыгивали, лишь изредка колыхались водоросли. В тот аромат свежевыловленной рыбы, что стоял в воздухе от серебрящихся груд на обоих берегах, вплелась струя гнилостного запаха. Давыд подумал, что река совсем запаршивела, и неохотно ступил в воду. Однако переход обошелся без осложнений.

Где лежала дорога, Давыд догадался смутно. "Неужели теперь навсегда так: деревья, деревья - и ничего больше? Мы со многим справились, боялись лишь атомной войны. И вдруг привычные деревья, выросшие в неположенных местах, грозят развалить цивилизацию". Он вспоминал город, затянутый дымкой бензопил и автомобилей, буксующих на пнистых дорогах. В ушах стояли лязгание тракторов, гул вертолетов. "Решалось бы с болезнью быстрее. В такое время прозябать в лесу... Куда это я разогнался? Могут и не найти..."

Расположился на песчаном берегу озера. Вода была чистой, и Давыд почувствовал жажду. Опустился на колени, напился. Жажда исчезла, но ее сменил голод. Впервые за все время захотелось есть. "Без вертолета мне долго не продержаться. - Он прилег на теплый берег, закрыл глаза. - Я же человек, хотя какой-то дурак не поверил в это... Теперь набраться терпения и ждать. Надеюсь, за неделю вся петрушка кончится".

В глубине души он верил, что к вечеру за ним прилетят и можно будет вернуться в город.

--------------------------------------------------------------------------

----

Денис в последний раз оглянулся на растревоженные клиники и поспешил скрыться за громадным тополем, выросшим еще в стародавние времена. Сквозь заросли с трудом пробивалось солнце. Оставались лишь редкие островки, не занятые деревьями. В таких местах росла особо густая трава, оживленно стрекотали сороки.

Он пробирался к институту. Там должен быть Толпин, который мог знать о Давыде. В клинике Денис не решился уточнить, куда делся великан. Говорили о какой-то болезни, карантине, но он не поверил в это. Попробуй посадить Давыда в изолятор!

Ориентироваться приходилось по зданиям, переставшим походить на себя. Под ногами мягко стлалась трава. Свежий воздух и быстрая ходьба приободрили Дениса, исчез гул в голове. Повсюду виднелись следы человеческого сопротивления: торчали пни, кое-где дымился свежезалитый асфальт. Между деревьями мелькали озабоченные велосипедисты, а возле одного из домов Денис обрадованно заметил девчонок, играющих в классы.

"Ничего, постепенно все вырубим. И потечет прежняя жизнь: асфальт, пыль, загазованный воздух, транспорт... - Он с невольным умилением вспоминал о транспортной толчее. - Толпин прав, нам повезло. Мы ведь никогда не принимали всерьез деревья, траву. Сначала вытаптывали, вырубали, а потом поспешно возобновляли хилые насаждения в городских скверах. От сегодняшнего сумасшествия в наследство останутся роскошные парки... И великан Давыд, и мое бессмертие, и переполненные клиники? - подумалось вдруг. - Нет, утверждать, что здорово повезло, нельзя... И еще рыба на берегу, водоросли, - вспоминал он. - А чего я еще не знаю?.."