Джек Вэнс - Глаза чужого мира. (Томск, 1991)

Солнце уже село, вишневая темнота окутала землю. Кугель вернулся в Смолод. Масляные лампы горели перед избушкой Радкута Бомина, где выли и стонали толстые и грязные деревенские женщины.

Кугель осторожно пошел вперед, думая, что он должен сделать, чтобы не вызвать ни в ком удивления и подозрения. Что касается его маскировки, то она либо окажется эффективной, либо нет. До какой степени фиолетовые каспы изменяли восприятие, было неизвестно, и он мог проверить это лишь практически.

Кугель смело подошел к двери в избушку. Стараясь говорить голосом как можно более хриплым и гортанным, он сказал:

— Я здесь, о прекрасные принцы Смолода. Сквайр Бубач Анг из Гродза, который в течение тридцати одного года заполнял погреба Смолода самыми изысканными деликатесами. Сейчас я предстал перед вами, ожидая награды и производства в дворяне.

— На что ты имеешь полное право, — сказал ему старейшина. — Но ты, кажется, отличаешься от того Бубача Анга, который так долго служил принцам Смолода.

— Я очень изменился, потому что был опечален известием о смерти принца Радкута Бомина, а также в ожидании своей судьбы.

— Это ясно и понятно. Тогда подойди ближе и приготовься к ритуальным обрядам.

— Но я готов прямо сейчас, — сказал Кугель. — Если ты просто дашь мне волшебные каспы, я отойду спокойно в сторонку и прилажу их.

Старейшина упрямо покачал головой.

— Это противоречит нашим обрядам. Во-первых, ты должен раздеться догола и стоять обнаженным в прихожей этого величественного дворца, и прекраснейшие из прекраснейших разотрут твое тело ароматическими эссенциями. Затем будет прочтено заклинание Эддит Бран Мура. А затем...

— Уважаемый, — объявил Кугель, — сделай мне одно только послабление. Прежде чем начнется обряд, дай мне волшебные каспы, чтобы я полностью мог оценить всю важность этого ритуала.

Старейшина задумался.

— Твоя просьба необычна, но разумна. Принесите каспы!

Наступило томительное ожидание, в течение которого Кугель стоял сначала на одной ноге, потом на другой. Минуты тянулись, как часы. От чужой грязной одежды и фальшивой бороды чесалось и зудело все тело. А на окраине деревни он увидел группу людей, приближавшихся со стороны Гродза. Один из них был почти наверняка Бубач Анг, а у другого, казалось, была сбрита борода.

Появился старейшина, у которого в каждой руке было по фиолетовому каспу.

— Выйди вперед!

Кугель ответил:

— Я здесь, сэр!

— Сейчас я смажу твое веко зельем, с помощью которого прилаживается волшебный касп.

Из-за собравшейся вокруг толпы Бубач Анг возвысил свой голос:

— Подождите! Что здесь происходит?

Кугель повернулся, угрожающе наставив на него палец.

— Что за собака осмеливается прерывать торжественный обряд? Уберите его! Вон отсюда!

— Вот именно, — надменно произнес старейшина. — Своими дурными манерами ты оскорбляешь наши ритуалы.

На мгновение опешив, Бубач Анг отпрянул.

— Ввиду того, что нас прервали, — сказал Кугель, — я хочу предложить просто забрать волшебные каспы до тех пор, пока этих негодяев не призовут к порядку.

— Нет, — ответил старейшина, — такое нарушение наших обрядов невозможно.

Он вытряс несколько жирных капель на правое веко Кугеля. Но теперь уже закричал крестьянин с клочками отрезанной бороды на своем лице.

— Моя шляпа! Моя блуза! Моя борода! Неужели на свете нет справедливости?

— Молчание! — зашипели в толпе. — Это торжественный случай.

— Но я — Бу...

Кугель громко провозгласил:

— Так возложи на меня волшебный касп, не будем обращать внимания на этих наглецов.

— Это меня ты называешь наглецом? — проревел Бубач Анг. Теперь я узнал тебя, негодяй! Задержите церемонию!

Старейшина раздраженно сказал:

— Теперь я возлагаю на тебя правый касп. Ты должен временно держать свой глаз закрытым, чтобы не было диссонанса, который вызовет сильное напряжение мозга и, возможно, кровоизлияние. А теперь — левый глаз.

Он сделал шаг вперед, собираясь помазать левое веко мазью, но тут Бубач Анг и крестьянин без бороды больше не могли сдержаться.

— Прекратите церемонию! Вы одариваете самозванца! Это я — Бубач Анг, достойный сквайр. А тот, кто стоит перед вами, просто мошенник!

— По правде говоря, ты напоминаешь того крестьянина, который в течение тридцати одного года снабжал Смолод продовольствием. Но если ты — Бубач Анг, то кто тогда этот человек?

Безбородый крестьянин пробрался вперед.

— Этот бессовестный негодяй украл одежду с моего тела и бороду с моего лица! Он — преступник, негодяй, бандит!..

— Тише! — громко произнес старейшина. — Вы выбрали нехорошие слова. Помните, что сейчас он был произведен в принцы Смолода.

— Но не полностью! — вскричал Бубач Анг. — Он получил один из моих глаз. Я требую себе второй!

— Неловкая ситуация, — пробормотал старейшина.

Он обратился к Кугелю.

— Хоть раньше ты и был негодяем и головорезом, но сейчас ты — принц, и человек ответственный. Каково твое мнение?

— Я предлагаю временно удалить отсюда этих негодяев. Потом...

Бубач Анг и безбородый крестьянин, издавая крики ярости, бросились вперед. Кугель, отпрыгнув в сторону, не смог удержать закрытым своего правого глаза. Веко его распахнулось, и мозг воспринял картину настолько удивительную и прекрасную, что дыхание прервалось в его груди, а сердце замерло от восторга. Но левый глаз продолжал показывать реальную картину Смолода. Диссонанс был настолько велик, что он не выдержал, покачнулся и свалился на землю, ударившись об угол избушки. Бубач Анг бросился к нему, высоко занеся мотыгу над головой, но теперь между ними встал старейшина.

— Ты что, совсем сошел с ума? Этот человек — принц Смолода!

— Это человек, которого я убью, потому что у него мой правый глаз! Неужели я трудился в течение тридцати одного года ради какого-то пройдохи?!

— Успокойся, Бубач Анг. Если это действительно твое имя, то пойми, что это дело не окончательно ясно для нас. Возможно, и была допущена ошибка — несомненно, ошибка достойная, потому что этот человек сейчас — принц Смолода, который всегда олицетворяет собой честность и справедливость.

— Он не был им, когда получал касп, — возразил Бубач Анг, — а именно тогда и было совершено жульничество.

— Я не собираюсь утомлять себя казуистическими спорами, ответил старейшина. — В любом случае твое имя находится первым в списке, и в следующий раз, когда произойдет несчастный случай...

— Лет через десять-двенадцать? — вскричал Бубач Анг. — Должен ли я опять работать и получить свою награду, когда погаснет солнце? Нет, нет, этого не должно быть!

Тогда заговорил безбородый крестьянин:

— Возьми другой касп, — предложил он. — Таким образом, ты приобретешь по крайней мере половину того, что принадлежит тебе по праву, и помешаешь этому жулику лишить тебя всего сразу.