Роберт Силверберг - Сейчас +n. Сейчас –n

— Я знала, что ты придешь, — сказала она.

— Что еще мне оставалось?

Мы поцеловались. Ее гибкое тело воспламенило меня. Солнце медленно опускалось.

— Почему ты бегаешь от меня? — спросила она. — Что я делаю не так? Почему ты разлюбил меня?

— Я не разлюбил тебя.

— Тогда… почему?

— Ладно, я открою тебе тайну, о которой неизвестно ни одному человеку.

Слова хлынули потоком. Я рассказал ей все. О том, как обнаружил свой дар, о раннем периоде хаотических передач из других времен, о сложности жизни на час впереди времени, на час позади времени и одновременно в настоящем. На то, чтобы развить мой дар, ушли месяцы тренировок. Упорная борьба за расширение области экстрасенсорного восприятия до пяти часов, десяти, двадцати четырех, сорока восьми. Радость от беспроигрышной игры на рынке. Сложная система биржевых спекуляций; ограничения, которые приходится накладывать на себя, чтобы не обанкротить весь мир; удовольствие владеть огромным состоянием. И одиночество. И незабываемый вечер, когда я встретил ее.

— Когда я с тобой, ничего не получается, — закончил я. — Я не могу связываться со своими другими «я». За последние две недели я потерял миллионы, играя на рынке обычным способом. Ты разоряешь меня.

— Амулет, — прошептала она. — Это делает он. Поглощает пси-энергию. Подавляет пси-поле.

— Я так и думал. Но никто никогда не слышал о такой вещи. Откуда он у тебя, Селена? Зачем ты носишь его?

— Я получила его далеко, далеко отсюда. И ношу, чтобы защитить себя.

— Защитить от чего?

— От своего собственного дара. От своего ужасного дара, от своего кошмарного дара, от своего проклятого дара. Однако если приходится выбирать между амулетом и любовью, то это даже не выбор. Я люблю тебя, Арам, люблю тебя, люблю тебя!

Она стиснула металлический диск, сорвала его с цепочки и бросила вниз, на песок. Вспыхнув в сумеречном вечернем свете, он исчез.

Мгновенно я почувствовал возвращение (сейчас –n) и (сейчас +n).

А вот Селена исчезла.

Час я в одиночестве простоял на верхушке «Абу-Симбел», неподвижный, сбитый с толку, ошеломленный. Внезапно Селена вернулась, сжала мою руку и прошептала:

— Быстро! Пошли в отель!

— Где ты была?

— В следующем вторнике. Меня швыряет туда и обратно во времени.

— Что?

— Амулет гасил эти броски, удерживал меня в настоящем; Мне подарил его в две тысячи четыреста пятьдесят девятом году нашей эры человек, которого я хорошо знала там и который очень заботился обо мне. Это был его прощальный подарок. Он сделал его, понимая, что мы никогда больше не вcтретимся. Но теперь…

Она исчезла и отсутствовала восемнадцать минут.

— Теперь я была в прошлом вторнике. Позвонила сама себе и сказала, что ты поедешь сначала в Стамбул, потом в Тель-Авив и потом в Египет. Понимаешь, как я находила тебя?

Мы торопливо зашагали к ее отелю на берегу Нила. Занялись любовью, и за мгновение до кульминации я остался в постели один. Тут же со мной заговорил (сейчас +n).

— Она была здесь со мной, а теперь возвращается к тебе.

Появилась Селена.

— Я была в…

— В ближайшем воскресенье. Знаю. Ты совсем не можешь контролировать свои перемещения?

— Нет. Меня свободно бросает туда и обратно. Когда набирается достаточно мощная инерция, размах колебаний может составлять столетия. Это настоящая пытка, Арам. Жизнь, не имеющая ни упорядоченности, ни структуры. Держи меня крепче!

Мы неистово закончили то, что не успели прежде. И лежали без сил, тесно обнявшись, тяжело дыша.

— Что нам делать? — воскликнул я. — Я не могу допустить, чтобы ты вот так моталась туда и обратно!

— Придется. Я не могу допустить, чтобы ты разорился!

— Но…

Она исчезла.

Я встал, оделся и торопливо вернулся к «Абу-Симбел». В предрассветные часы я ползал по берегу Нила, обыскивая и даже просеивая песок. Когда солнце окрасило розовым вершины гор, я нашел амулет и побежал в отель. Появилась Селена.

— Надень его, — приказал я.

— Не могу. Не могу я лишить тебя…

— Надень его.

Она исчезла. (Сейчас +n) сказал:

— Не волнуйся. Все сработает отлично.

Селена вернулась.

— Я была в пятнице, но не в следующей, а через одну. У меня появилась идея, как все уладить.

— Никаких идей. Надень амулет.

Она покачала головой.

— Я принесла тебе подарок.

Она вручила мне «Гералд трибьюн», датированную пятницей на следующей неделе. И снова исчезла. Вернулась с газетой от 19 ноября. Глаза Селены восторженно сияли. Опять исчезла. Следующий номер газеты был от 8 ноября. Потом от 4 декабря. От 11 ноября. От 18 января 1988 года. От 11 декабря. От 5 марта 1988 года. От 22 декабря. От 16 июня 1997 года. От 14 декабря. От 8 сентября 1990 года.

— Хватит! — закричал я. — Хватит!

Груда газет росла.

— Я люблю тебя. — Тяжело дыша, Селена протянула мне прозрачный кубик высотой в дюйм. — Это «Уолл-стрит джорнал» от девятнадцатого мая две тысячи двести шестого года. Достать механизм, который читает его, я не смогла. Извини.

Она исчезла. И, возвращаясь снова и снова, принесла множество «Гералд трибьюн» за самые разные даты в пределах 1988–2002 годов. Потом микропленку. И наконец рухнула, совершенно без сил.

— Дай мне амулет. Он должен находиться в пределах двенадцати дюймов от тела, чтобы нейтрализовать поле.

Я положил диск в ее протянутую ладонь.

— Поцелуй меня, — пробормотала Селена.

Итак. Она носит амулет, и мы неразлучны. Я не контактирую со своими другими «я». Делая инвестиции, я просто консультируюсь с нужной газетой из той груды, которую натаскала Селена. Я уменьшил их до размера мини-капсулы и прячу внутри своего кольца, украшенного драгоценным камнем. На всякий случай Селена носит его дубликат.

Мы очень счастливы. Мы очень богаты.

Есть лишь одна проблема. Ни я, ни она не используем тот дар, с которым родились. Как известно, эволюция ничего не делает просто так; она не развила бы у нас эти дары, если бы не было нужды ими пользоваться. Чем мы рискуем, нарушая планы эволюции?

Мне очень недостает своей силы, которую разрушает амулет. Даже общество великолепной Селены не в полной мере компенсирует потерю той гармонии, которую создавали (сейчас –n), (сейчас), (сейчас +n).

Я мог бы, конечно, просто организовать дело таким образом, чтобы каждый день расставаться с Селеной на час в один момент, на час в другой и возобновить наш контакт. Я мог бы даже продолжать играть на рынке, как прежде, в течение часа раз в каждые двое суток, проводя передачу вне пределов досягаемости амулета Селены. Однако по-настоящему мне недостает непрерывного контакта, постоянного присутствия моих других «я». Чтобы я сохранил этот постоянный контакт, Селена должна метаться во времени. Или нам нужно расстаться.