Михаил Старинов - Галактический маяк

По стене заурчали очереди из широкоугольников, безжалостно круша шкафы с посудой. Вокруг стоял оглушительный звон и грохот. Падая, она еще в воздухе открыла ответный огонь на полную катушку, безжалостно опустошая оставшийся магазин. Одного она свалила сразу, второго успела задеть и кажется, на время вывела из строя. Но на этом везение закончилось - третий остался невредимым. Он проворно откатился за угол и начал перезаряжать лучемет. И что теперь делать? - подумала Элин. Оттуда его так просто не выкурить. А положение занимает замечательное. Пока пройдешь, успеет уложить половину пленников.

В это время позади уцелевшего противника сверкнуло пламя, грохнул взрыв и в сторону отлетел толстенный заваренный люк с другой стороны кают-компании. На голову дождем посыпался новый град осколков. Волной террориста слегка оглушило, однако он упрямо продолжал поднимать опустившийся ствол, пока прямиком в него не угодила шоковая граната. Взрывом тело бросило вперед и он тяжело шмякнулся посреди комнаты. Сразу стало неестественно тихо.

Элин осторожно приподняла голову. Из двери также медленно показался шлем парня из их второй тройки, отрезанной в самом начале операции. Секунду они напряженно смотрели друг на друга, узнавая раскраску. Вот и ладненько, подоспел в самый раз. Она вскочила первой и приветственно помахала стволом.

- У меня чисто. Как у вас?

- Порядок. По всему маршруту - тоже.

- А вторая шлюпка?

- Два легко раненых, противник на нуле.

- У нас потери есть?

- В командира попали, гады. Мы чуть-чуть к ним запоздали. Вецлав отделался царапинами, у нас тоже все практически целы, так, задело чуток. И в контрольное время вроде уложились.

Это она видела и сама. В дверь боком вошел Ястреб, кисло улыбаясь, за ним проскользнул изрядно потрепанный, но довольный Вецлав. Здоровой левой рукой командир хлопнул ее по ладони и тихо сказал:

- Спасибо. Должник. Если бы не ты...

- А, брось. Главное, мы их взяли.

Элин откинула шлем, сделала осторожный вдох - воздух уже был вполне нормальный, только очень пыльный, с сильным запахом гари и повернувшись к лежащим на полу вповалку пленникам, весело скомандовала:

- Эй вы, доходяги! Просыпайтесь, представление окончено. Прибыли в порт приписки.

Прямо перед ней из-за опрокинутого набок большого стола осторожно поднялась голова в сбитом набок роскошном платиновом парике. Голова была обхвачена руками, которые нежно гладили огромную шишку. Красное лицо было угрюмым и мрачным. Рядом медленно начали подниматься остальные.

Элин звонко расхохоталась, закинув назад голову. Она хохотала взахлеб и никак не могла остановиться. Ребята тоже заулыбались, даже угрюмый Ястреб, баюкая на весу сильно обожженную руку, выдавил что-то вроде кривой улыбки.

Пленники действительно выглядели уморительно. Перекошенные парики и мятые платья на крупных, тренированных мускулистых телах, изображавших попавших в передрягу пассажирок, производили донельзя комичное впечатление. У многих из-за резкого перепада давления из носа капала кровь, лица у всех были перепачканы и казались специально разрисованными дикими узорами.

- Какого черта? - Павел грозно смотрел на них. Видимо, ребята за два дня плена уже привыкли к собственному виду и теперь не могли понять внезапного приступа веселья. - Мы чуть не задохнулись! Что вы так долго копались? Лис, в следующий раз, когда пассажирами будете вы, клянусь, я отомщу. Ведь это ты съездила меня по голове плафоном?

- Павлик, я не нарочно, - Элин с трудом выдавила из себя извинение и опять начала хохотать. - Ты бы посмотрел на себя в зеркало!

Павел безнадежно махнул рукой, продолжая поглаживать затылок. Остальные небрежно отряхивались, пытаясь привести себя в минимально приличный вид. Мужская часть пленников смотрелась получше, но не намного. К группе захвата не спеша подошел офицер-наблюдатель, в большом командирском шлеме, с переливающейся повязкой на рукаве. За ним проскользнула вторая шестерка, довольно ухмыляясь на ходу. Все быстро встали в строй по боевому расписанию, подтянулись и изобразили стойку смирно.

- Оценка будет не выше удовлетворительной, - кисло процедил офицер, остановившись напротив. - А некоторым придется пересдавать. Здесь не съемки боевика. При штурме серьезно поврежден корабль, ранен командир группы. Конечно, задачу вы выполнили, но далеко не самым оптимальным образом. К тому же с несомненной угрозой здоровью пассажиров.

Он медленно оглядел всех по очереди, потом остановил неодобрительный взгляд на Элин.

- Разумеется, моя оценка предварительная. Окончательный разбор будет проведен аналитиками, по записям с хронометражем. Но не думаю, что она сильно изменится в лучшую сторону.

Она вытянулась и промолчала, а когда офицер величественно повернулся к Ястребу, высунула язык. Лицо Вецлава перекосилось, он героически удерживался от смеха. Лицо Ястреба ничего не выражало, только в глазах мелькнула холодная усмешка. Стоявшие "вольно" пассажиры и пассажирки, пользуясь своим временно штатским статусом, откровенно потешались. Даже Павел, скривившись от боли, изобразил что-то вроде примирительной усмешки, потом махнул на прощанье рукой и быстро заковылял к выходу.

Ник пришел ближе к вечеру, когда вечеринка была в самом разгаре и неуклонно приближалась к своему пику. Музыка гремела так, что Элин всерьез начала опасаться, что их уже далеко не новый дом может развалиться. Если бы не акустический барьер, наверняка сбежались бы разгневанные соседи. К счастью, мама, захватив с собой пса, рано утром тактично улетела к сестре, пообещав вернуться завтра к вечеру.

Дым стоял коромыслом и Элин, вместе с еще тремя девушками, сохранившими остатки трезвости ума, с трудом исполняли не сложные обязанности хозяек. Остальные с нескрываемым удовольствием предавались столь редкому для всех безделью. Многочисленные гости оттягивались на полную катушку, стараясь полностью использовать подарок, который случался раз в году - общий день увольнительной в честь очередной годовщины основания училища.

Первым его увидел Даркин, удобно развалившийся в кресле у входа, в уютном местечке, продуваемым легким ветерком. Элин успела как раз вовремя, они только начали фыркать друг на друга, не успев сильно разогнаться. Хотя Томми давно уже забыл одну из своих многочисленных симпатий, неприязнь к Нику оказалась стойкой и проходила медленно. Говорить прямо он ей боялся, но всяческим мычаньем и бормотанием всегда старался выразить свое негативное отношение, когда узнавал об ее очередной встрече с "этим типом".

Элин грозно топнула на него ногой, ухитряясь одновременно ласково улыбаться своему избраннику. Тот, увидев ее, сразу расцвел, или, по излюбленному выражению Тома, "расплылся до ушей, как самый обыкновенный кретин".