Ли Брэкетт - Исчезнувшая Луна

Я был так занят, что едва находил время встречаться с Мартой. Просто удивительно, насколько это стало для меня важным — видеть Марту. Это случилось очень скоро и без лишних слов. Она покинула наш дом в приподнятом настроении, потому что собрала неплохой материал для своих статей. Я спросил:

— Когда я увижу вас снова?

— Когда угодно, — ответила она.

И мы начали встречаться: всякий раз, когда нам это было угодно.

Однажды вечером, когда мы случайно собрались за обедом всей семьей, Эриан застенчиво сказала:

— Дэвид, я подумала…

Он тут же весь превратился в слух. Нет сомнений, он обожал ее. Признаться, я был несколько озадачен. У Дэвида за его жизнь было всего три увлечения: звездные корабли, он сам и династия Мак-Квари, причем именно в таком порядке. Но его обращение с Эриан свидетельствовало о том, что появилось и четвертое.

— Дома у меня была маленькая комнатка, — продолжала Эриан, — она принадлежала только мне, и иногда я запиралась в ней, чтобы сделать подарки своим родным. Я очень люблю мастерить всякие безделушки. Говорят, у меня неплохо получалось это. Дэвид, ты не мог бы и здесь устроить для меня маленькую мастерскую?

Дэвид улыбнулся и сказал, что даст ей все, чего она только ни попросит, кроме, разве что, здешней одежды, которая, может быть и сгодится таким уродам, как земляне, но ей будет явно не к лицу. Эриан улыбнулась в ответ и все так же робко попросила немного недорогих камней и тонкой золотой и платиновой проволоки.

— Бриллианты, — сказал Дэвид, — изумруды, все, что захочешь.

— Нет, я хотела бы хрусталь или циркон. Неограненный, пожалуйста. Я хочу огранить их сама.

— Этими крошечными ручками? Прекрасно, дорогая, завтра же доставлю.

Эриан серьезно поблагодарила и взглянула на меня.

— Я очень быстро учусь, Раф. Я видела всех ваших лошадей. Они такие большие и красивые!.

— Если захотите, — сказал я, — я научу вас ездить верхом.

— О! Я надеюсь, вы подберете для меня самую маленькую лошадку?

Я засмеялся и объяснил ей, что на трехнедельном жеребенке далеко не уедешь, но тут вмешался Дэвид. Он сердито заявил, что мои неуклюжие кобылы до смерти залягают Эриан и поэтому он запрещает подобные развлечения.

После обеда я отвел Бэт в сторону и спросил, что она думает об Эриан.

— Ох, наверное, это не ее вина, Раф, но у меня от нее мурашки бегут по коже. Она бродит по комнатам, как чудный маленький призрак, и иной раз так посмотрит… У меня создается впечатление, что она изучает меня — изнутри, я хочу сказать. Мне это не нравится. И сама она мне не нравится.

— Ладно, но все-таки постарайся быть с ней милой. Бедняжке, наверное, тяжело. Пе забывай, что мы для нее чужаки…

— Она сама захотела приехать, — безжалостно отрезала Бэт.

Я оставил ее и пошел на свидание с Мартой.

Дэвид сделал для Эриан чудесную мастерскую, где она могла сутки напролет делать свои милые безделушки. Эриан сидела там целыми днями и не позволяла никому, даже Дэвиду, смотреть, чем она там занимается. Несколько недель она работала не покладая рук и однажды пришла к обеденному столу с видом пай-девочки, ожидающей заслуженных похвал. При этом она что-то прятала в складках платья — я не разглядел, что именно.

На ее голове красовалось нечто вроде тиары, которая очень шла к ее аметистовым волосам и маленькому личику: изящная вещица, из причудливо переплетенных платиновых и золотых проволочек, напоминающая изысканный венок и украшенная безупречным кристаллом, который она сама отшлифовала. Я никогда не видел такого типа огранки.

Она высыпала свой блестящий груз на скатерть.

— Смотрите, я сделала подарок для каждого. Вы должны носить их, иначе я буду очень огорчена.

Перед нами лежали очень красивые вещи.

Дэвиду и мне она сделала кольца: на ее родной планете мужчины любят украшения не меньше женщин, но пуританские нравы Земли требовали снисхождения.

Моей сестре предназначалось ожерелье — такое, от которого не отказалась бы ни одна девушка, даже если бы его предлагал сам дьявол.

Присутствующие изумленно ахнули.

Дэвид выразил сожаление, что не знал об этом таланте своей жены: с помощью таких штучек можно сколотить неплохое состояние, — но Эриан только покачала головой:

— Нет. Они для подарка и должны делаться от души. Иначе я не могла бы их изготовить.

Все камни имели одну и ту же огранку, весьма необычную, на мой взгляд.

Это случилось ровно через восемь дней после раздачи подарков. Дэвид отправился по делам в город, а Марта и я решили провести уик-энд в лесу, неподалеку от дома.

Вдруг из усадьбы раздался крик, и мы со всех ног бросились туда. Нельзя было установить, кто кричал, но я почему-то был уверен, что это Бэт. Затем к этим отчаянным воплям примешались другие звуки. Я бежал как угорелый. Вскоре из леса мы попали в старый, заброшенный яблоневый сад. Яблони здесь давно перестали плодоносить и теперь разрослись, как настоящие лесные деревья.

Бэт взобралась на одного из этих сучковатых ветеранов. Платье ее было изодрано и окровавлено, на лице тоже виднелась кровь. Ее крики уже не имели никакого смысла: еще минута — и она упадет.

Под деревом стоял мой породистый дог-гигант Бек. Он прыгал, его зубы сверкали на солнце, словно ножи, и щелкали в каком-нибудь дюйме от ног Бэт, прижавшейся к стволу яблони. Прыгая, животное издавало странные, душераздирающие стоны. Похоже, что он испытывал величайшие муки и всеми силами умолял невидимых мучителей отпустить его.

Я окликнул Бека. Он повернул голову, жалобно взглянул на меня, а затем снова вернулся к упорным попыткам прикончить мою сестру. Со мной была тяжелая трость, с которой я обычно гулял по окрестностям, и я ударил собаку массивным набалдашником. Бедный Бек! Он испустил дух через одну или две минуты и даже не пытался защищаться. Я подхватил рухнувшую с дерева Бэт, и мы с Мартой потащили ее на руках домой.

Эриан была дома. Она вскрикнула от ужаса и наклонила голову. Я помню, как в полутемном холле на лбу ее блеснул кристалл.

Прибежали перепуганные служанки и взяли Бэт, а я позвонил в город Дэвиду и доктору.

Потом я занялся бренди и тонизирующим.

Скоро появилась Бэт, больше испуганная, чем раненная. Она рассказала, что смотрела на нас с Мартой и вдруг невесть откуда выскочил Бек и безо всяких причин попытался перегрызть ей горло.

— Я никогда не делала ему ничего плохого, — всхлипывала она. — Я любила его, и он любил меня. Наверное, он взбесился.

На мое счастье, вскоре приехал доктор и занялся Бэт. Бека увезли на вскрытие.

Пес оказался не бешеным, но были обнаружены признаки какой-то другой болезни. Я сжег свою трость. Я не мог забыть, как стонал Бек, как он смотрел на меня, умирая. Дэвид бросил мне несколько злых слов, и я чуть не ударил его, что было бы некрасиво в данных обстоятельствах.