Ирина Станковская - Фантастическое ассорти. Сборник рассказов

– Парализатор в неумелых руках – страшная штука, – вмешался Рябов, – хорошо, что её задело по касательной, но он попал туда, куда не надо.

– За стрельбу в рубке вы ответите, – обратился капитан к Скейтеру, – вас посадят под арест до Земли, если мы…

От входа в рубку, где уже образовалась небольшая толпа, донёсся вздох ужаса. Фрош поморщился: пожалуй, надо следить за словами.

– Успокойтесь, разойдитесь по местам, мы включим резервные системы, – он подошёл к двери и, то подпуская металлу в голос, то мягко уговаривая, оттеснил людей в коридор.

– На восстановление надо почти полчаса, – тихо сказал ему в спину Рябов, – но появилась ещё одна проблема. Через пятнадцать минут пересечёмся с астероидом. Спасательные модули не удалось разблокировать. Вручную не успеем.

В этот момент Скейтеру удалось вырваться и он, истерически рыдая, рухнул на колени перед телом Доры.

– У тебя кто-то есть? Скажи! Скажи мне правду! – захлёбываясь, умолял он. – Ну, прости меня!

Его подняли и вывели из рубки. Дора постепенно приходила в себя. Мадам Бемоль кое-как усадила её в штурманское кресло.

– Плохо дело? – спросила она капитана.

– Да, – не стал врать Фрош.

Мадам Бемоль крепко сжала его руку, затем отпустила и вышла. Дежурные члены экипажа собрались вокруг капитана и ждали. Фрош с невозмутимым видом отдал необходимые распоряжения. Оставалась надежда, что удастся спасти хотя бы часть людей.

Внезапно в коридоре послышались голоса, и в рубку, одна за другой, как всегда с инструментами в руках, вошли девочки мадам Бемоль. Они ещё не сняли концертные платья. Часть пассажиров смогла проникнуть за ними, остальные толпились в коридоре. Капитан заметил грузную фигуру госпожи Крис.

– Старая жаба! – со злостью подумал он и уже собирался дать приказ очистить служебное помещение, как вдруг девушки запели и заиграли, сияя улыбками и пританцовывая. Казалось, что помещение рубки стало шире или это зрители поражённо отступили к стене, расширив круг, в центре которого грациозно двигались семь стройных фигур. Кто-то дал Доре её маленький барабан и она, сидя в кресле, время от времени с усилием стучала по нему палочками. Мелодия была странная, незнакомая, как будто совсем из другого репертуара, да и язык, на котором они пели, был капитану неизвестен. По телу Фроша побежали мягкие, обволакивающие, тёплые волны.

Так прошла, казалось, целая вечность.

Мадам Бемоль повернула к капитану бледное лицо:

– Не получается. Дора не может петь!

– Совсем как на «Титанике», – мирным голосом сказал Рябов, – когда-то в старые времена был такой корабль. Он налетел на айсберг, а музыканты, чтобы подбодрить пассажиров, играли до тех пор, пока не скрылись под водой.

– Может, в этом есть резон, – задумчиво произнёс Фрош.

Он взял мадам Бемоль за руку:

– Спасибо вам и вашим «ноткам». Прекрасный концерт!

Она взглянула в его лицо, и капитан впервые увидел пляшущие золотистые искорки в её ледяных глазах.

Пение и танцы девочек мадам Бемоль и вправду подействовали успокаивающе. В самом деле, что ещё остаётся, когда шансов на спасение почти нет.

– Системы запустим через двадцать минут! – бодро доложили ремонтники.

К ним ещё не дошёл слух об астероиде.

– Молодцы! – похвалил капитан.

«Нотки» продолжали петь, играть и двигаться в том же ритме, мадам Бемоль дирижировала.

И вдруг что-то изменилось: сначала тихо, а потом всё заметнее и заметнее, задрожало огромное тело корабля. «Лютеция» с выключенными двигателями стремительно набирала скорость.

Когда опасность миновала, капитан Фрош повернулся к мадам Бемоль. Но она уже стояла перед старой жабой и пытливо глядела в её полуприкрытые морщинистыми веками глаза.

– Вы, – сказала мадам Бемоль.

– Всё-таки тридцать с лишним лет в Королевской опере, – ворчливо отозвалась та.

– Так вы Великолепная Анна! – восхищённо произнесла мадам Бемоль. – Вас никто не мог превзойти! Жаль, вы бросили сцену!

– Муж был против, – буркнула старуха, – а теперь уже поздно…

– Но как вы смогли, человек на это не способен?! – воскликнула мадам Бемоль.

– Способен, – надменно возразила Анна Крис, – но музыка небесных сфер доступна не всем.

Люди понемногу разошлись. Мадам Бемоль взглянула на старую примадонну:

– Что ж, вы заслужили…

Она повернулась к иллюминатору и взмахнула дирижёрской палочкой, напомнив Фрошу прекрасную благодетельную фею. «Чёрный занавес», как в театре, отъехал в сторону, и взглядам находящихся в рубке людей открылось пронизанное тёплым зелёным светом пространство, усеянное пульсирующими золотыми огнями незнакомых звёзд. Прошло всего несколько секунд, затем занавес закрылся. Но капитан успел заметить восемь извивающихся спиралевидных фигур, похожих на закрученные клочья тумана, которые скользнули от корабля к «занавесу» и растворились в том, что было за ним.

– Вот паникёрши! И как им удалось открыть шлюз? – легкомысленно заметила мадам Бемоль. – Надеюсь, в их гибели никого не обвинят?

Капитан Фрош огляделся. Девочки мадам Бемоль исчезли.

– Хотела бы я услышать эту музыку, – сказала Анна Крис, – вот как вы оберегаете гармонию вашего мира?

– Да, пока приходится, – кивнула мадам Бемоль.

– Хм, словечко «пока» внушает оптимизм, – протянула старуха, – но этот Скейтер… он ведь проникся вашей гармонией… на свой лад. Не говоря уже о капитане, который вас любит.

– Не знаю про гармонии и музыку сфер, это слишком заковыристо, – сказал капитан Фрош, – но я действительно люблю мадам Бемоль.

Когда «Лютеция» вернулась на Землю, мадам Фрош открыла музыкальную школу для одарённых детей. После трагических событий на «Лютеции» отношение к ней изменилось.

– Бедняжка, с кем ей приходилось работать! Пережить гибель своей группы! Ведь сразу было ясно, что с ними что-то не в порядке. Все артисты не от мира сего, а эти были просто сумасшедшие! – шушукались родители учеников. – И как благородно, что они с мужем взяли на воспитание приёмных детей! Старшая девочка, говорят, очень талантлива!

Родителям особенно нравилось, что мастер-класс по пению вела легендарная Анна Крис. Она по своему обыкновению язвила, придиралась и капризничала, но и ученики, и их родные принимали это как должное – всё-таки старая школа, высший класс!

А капитан Фрош подал рапорт об отставке и устроился на транспортник «Земля – Луна», чтобы проводить больше времени с семьёй. Дочка часто играла ему на фортепиано, и, глядя на уверенно скользящие по клавишам маленькие руки и вздрагивающую от усердия русую чёлку, он вспоминал о своём первом рейсе к «чёрному занавесу» и как наяву видел перед собой бесконечную даль цвета молодой травы и золотые блёстки звёзд, надеясь ещё при жизни познать чудесную гармонию манящего мира бывшей мадам Бемоль.