Григорий Темкин - Кораллы Кайобланко

- Так некуда было прыгать, - объяснил Игорь, - сверху уже голова ее была, над самым фонарем торчала. Не нырни я, мы бы этой Тортилле шею, как пить дать, укоротили. А очень не хотелось. Шейка-то метров десять - шутка ли, черепаха, может, ее всю жизнь растила...

- Погоди, погоди, - остановил вдруг эколога Чекерс. - Какой длины шея была, говоришь?

- Метров десять. А то и двенадцать.

- А голова где торчала? Над фонарем?

- Над ним самым, - с готовностью подтвердил Игорь.

- Но тогда получается, - до шепота снизил голос Чекерс, - что ты вел дисколет на высоте десяти метров над уровнем моря.

- Ну, вел... - с некоторой, не очень большой, долей смущения признал Игорь.

- А кто тебе позволил?! - вновь закипел пилот. - Как ты посмел рисковать всей экспедицией, кораблем, нашими жизнями, в конце концов?!

- Да хватит тебе, - разозлился, в свою очередь, Краснов. - Подумаешь авария какая! Ничего с нами не случилось.

- Как - ничего? А винты? Пропеллерный люк не закрывается.

- Починю я твои винты, не волнуйся. Собственноручно починю.

- Где, интересно? Уж не под водой ли?

- Могу и под водой. Тут неглубоко. Метров шестьдесят.

- Это чистая случайность, что здесь мелко. А будь тут три-четыре километра... - уже остывая, по инерции продолжал Чекерс. Во время перепалки с экологом он успел просканировать основные узлы и убедился, что никаких серьезных повреждений дисколет не получил.

- Хоть тридцать четыре! Тебе не хуже меня известно, Боб, что дисколет выдерживает практически любое давление, ему все равно откуда стартовать с орбитальной станции, поверхности планеты или дна морского. Врубай реактивную тягу и газуй.

- Газуй! Быстрый какой. Ты расход горючего на старт в жидкой среде посчитай. А нам еще на Кайонегро лететь.

- Долетим.

- Может, к долетим. Если будет зачем.

- То есть как? - не понял Игорь.

- А так. Запрещается - ваш же брат эколог запретил летать на ионном ходу на планетах. Без пропеллеров, таким образом, нам ни здесь, ни там делать нечего.

- Сказал, починю пропеллеры! - рявкнул Игорь. - Сейчас же. Немедленно.

С хрустом ступая по коралловому дну, Роберт вышел из-под дисколета. Ему пришлось задрать голову, чтобы видеть все действия Краснова. Эколог сидел верхом на пропеллерном кожухе, напоминающем верблюжий горб, и пытался выпрямить ось. Пилоту сразу стало ясно, почему не закрывался вертолетный люк: погнувшись при соприкосновении с черепахой, ось задевала за край кожуха нижним винтом.

- Ну как, получается что-нибудь? - примирительно буркнул Чекерс.

Вместо ответа Игорь протянул рукоять пневмомолотка, помог взобраться наверх.

Хотя работать под водой без привычки выходило куда медленней, чем получилось бы, скажем, в невесомости, однако они довольно быстро подправили ось. Оба винта, и верхний и нижний, пришлось снять - из восьми лопастей уцелело лишь пять, причем одна из них была согнута в буквальном смысле в бараний рог.

- Надежда! - вызвал Игорь. И тут же будто колокольчики рассыпались в шлемофонах: "Да, слушаю, Игорек, ну что там у вас, я уже начала за вас волноваться..."

- С нами-то все в порядке. А вот винты совсем плохи, мы их демонтировали, - сообщил пилот, - Надя, я хочу проверить, закроется ли люк. Будь любезна, нажми на левой панели третью кнопку во втором ряду сверху.

Булькну воздушными пузырями и пропустив в себя голую, как сухая елка, ось, створки люка сомкнулись. Игорь удовлетворенно погладил линию стыка, почти неразличимую на гладком матовом металле.

- Дело сделано, Боб, - сказал он. - Теперь можно и погулять. Как считаешь?

Чекерс не возражал: не каждый день выпадает побродить под водой на другой планете.

Теперь, когда не было нужды торопиться и думать о ремонте, подводный мир выглядел совсем по-другому, нежели из кабины дисколета. Уже не казалась однообразной, монотонной размытая голубизна воды. Зубчатые скалы, словно горный фон на пастелью написанном альпийском пейзаже, придавали картине морского дна глубину и загадочность. Где-то на пределе видимости, будто призраки, мелькали расплывчатые силуэты; некоторые из них, приблизившись, оказывались обыкновенными, ничем внешне не отличающимися от земных лупоглазыми рыбами. Пятнистыми лентами извивались, стелились по дну плоские длинные водоросли. Сжимали и разжимали бутоны из тугих лепестков-щупалец кокетливые анемоны. И все же достаточно было одного внимательного взгляда, чтобы понять, кто настоящий властитель этого густонаселенного царства. Мир этот, несомненно, принадлежал кораллам. Большие и маленькие; плоские, как резной веер, и неуклюжие, напоминающие громоздкий стол на кривой толстой ноге; щетинистые, как морские ежи, и едва шершавые, с глубокими извилистыми бороздами, похожие на окаменевший мозг; в форме раскидистых оленьих рогов и нежные, словно весенние ольховые побеги, - все эти бесчисленные кораллы покрывали дно, цеплялись за отвесы скал, росли во всех щелях и расщелинах, выглядывали из водорослей.

Неуклюже ступая по хрустящему коралловому ковру, Краснов и Чекерс обошли дисколет. Космический аппарат стоял на твердом грунте в небольшой седловинке между подводных скал. Игорю место их посадки очень напоминало классический коралловый атолл, с той, правда, разницей, что в Тихом океане верхняя кромка рифов обычно выходит к поверхности, а не прячется на глубине. Перед дисколетом стоял крутой тупоконечный утес, похожий на поломанный зуб. Да, подумал Игорь, если бы они в этот утес воткнулись, были бы проблемы. А так - все обошлось. Не считая поломанных пропеллеров, конечно, но это не самое страшное: пусть они временно лишились вертолетного хода, на орбите в прицепе есть запасные винты. А ионный двигатель легко поднимет дисколет с любой глубины.

- Слазаем? - Игорь мотнул головой в сторону утеса. Чекерс смерил скалу взглядом: она казалась высотой метров сорок - сорок пять, с поправкой на аберрацию - не больше тридцати. Невысоко, но лезть туда не имеет совершенно никакого смысла - нет ни приборов для исследования, ни хотя бы фотоаппарата. Даже ландшафтом с высоты не полюбуешься - не та видимость... Но спорить с Красновым не хотелось, и пилот согласился.

Карабкаться на скалу оказалось удивительно удобно. Достаточно было оттолкнуться ногой о самый незначительный выступ, как тело взмывало вверх, и сразу на метр ближе становилась поверхность моря, такая непривычная, если смотреть на нее не с воздуха, а со дна, - мягкий перламутровый купол, покачивающийся где-то высоко над головой.

Немного ниже вершины они остановились и уселись на округлый уступ, который словно специально вырубили в скале и превратили в скамейку на смотровой площадке. На этой глубине было значительно светлее, солнце здесь не висело робким рассеянным туманом, а хозяйничало наравне с океанскими течениями, запуская в воду яркие стрелы света, рассыпая разноцветными блестками вокруг утеса хороводы рыбьей мелочи, подпитывая сочно-розовой краской коралловые кусты.