Кирилл Шарапов - Падающего толкни

— Где мы?

— Малый западный оплот, — пояснил Николай. — Это единственное уцелевшее место. Тут заперлись восемь бойцов во главе с Грачевым.

— А Ижевск? — спросил капитан, зная ответ.

— Никто не выжил, — тихо сказал Данила, — все точно также, как и в Екатеринбурге. Все разрушено и разграблено, везде кровь. Но трупов нет. Мы опоздали. Но это были не дикие.

— Я знаю, что это не они, — кивнул Скиф. — Да и не могли мы успеть. Последний оплот был обречен.

— Ты веришь той дикой?

Скиф только кивнул.

— Как давно я здесь?

— Уже шесть дней, — ответил Николай. — Мы ждали, когда ты очнешься, чтобы решить, что делать. Но думаю, на сегодня с тебя хватит, завтра решим, как и что, а пока отдыхай.

Скиф благодарно улыбнулся и закрыл глаза. Очень хотелось спать.

Собрание состоялось в холле малого западного ополота. Не понятно, почему те, кто уничтожил Ижевский оплот, не пришли сюда. На территории оплота был склад семян. Скиф быстро поправлялся. Рана почти затянулась, осталось только слабость и головная боль. Он смутно помнил странное видение с зеленой нитью. Но это было наяву. Он остановил кровь, сделав из нити пробку и заткнув рану. Капитан, человек технологического века, понимал, что так не бывает. А Кир знал, что внутренний голос назвал его магом. Наверное то, что он сделал, и есть магия. Скиф сидел, прислонившись к стене, поближе к Грачу и Николаю, теперь этот триумвират решал, что делать. Но решать втроем было нельзя, поэтому здесь собрались все, кто выжил. Чуть больше тридцати человек из десяти тысяч.

— Итак, вопрос серьезный, — громко произнес Грач, — что делать дальше? Нам некуда идти, наш дом разрушен. Мы слишком слабы даже для мести. Раньше мы выживали потому, что были едины, у нас был оплот, а вокруг были люди, такие же, как мы. Теперь нет ни оплота, ни людей. Пора решать.

Скиф промолчал, в его мыслях крутился разговор с его вторым я. Неужели он и в правду маг. Ведь как-то он сумел остановить кровь. И сам видел тот пенек, срезанный неведомой силой. Ему было тогда больно и он мысленно отшвырнул от себя красную огненную нить. В его размышления снова вклинились голоса собрания. Говорил Данила.

— Мне наплевать, что их много, если верить дикой, многие погибли, но часть была захвачена. Мы обязаны попытаться их отбить.

Скиф понимал его. У него была надежда, что его жена жива. Но Кир знал, что уже поздно. В отличие от Данилы, он не строил радужных иллюзий, спасательная операция обречена на провал. Она обречена не потому, что их мало, а потому, что время ушло. Никто не знает, где искать налетчиков, их число и возможности. Капитану было жалко парня, но кроме соболезнования, помочь он ему уже ничем не мог. Данила был не одинок, за спасательную операцию высказались еще девять человек. Николай спорил с Грачом, который поддержал Данилу.

— Ты не можешь приказывать остальным, — горячился техник, — то, что вы задумали, просто редкий вид самоубийства, и сам погибнешь и ребят погубишь. Я предлагаю идти на север. Там есть подземный бункер, в котором могли укрыться люди. Там все автономное, огромное подземное убежище, способное пережить прямое попадание мощного ядерного заряда. Я знаю о нем, поскольку работал там, когда его заканчивали строить.

Это предложение поддержало еще пятнадцать человек. Остался только Скиф и шестеро, кому было все равно: на север, мстить — все неважно.

Скиф с трудом поднялся ухватившись за стенку. Все внимательно посмотрели на него. Он по-прежнему был командиром группы. А значит его решение было решающим. И неважно что после этого мог подняться мятеж, либо большей части либо меньшей. Чтобы капитан не решил половину членов отряда это не устроит.

— Я, Кир Данилов, слагаю с себя полномочия командира и звание капитана, больше нет оплота и генерала, который дал мне звание, а значит, оно мне больше не нужно, — громко произнес он. — С этой минуты я не несу ответственности за вас. И ухожу.

В полной тишине Кир пошел в комнату, в которой остались его вещи. Скиф спокойно надел куртку с кольчугой, проверил наличие запаса еды, накинул перевязь, кроме меча он взял только пистолет и две обоймы, автомат так и остался стоять прислоненным к стене. Положил в сумку две бутылки воды. Осмотрел комнату на предмет забытых вещей и вышел прочь. На выходе из здания его уже поджидали Николай, Ящик и Грач.

— Куда пойдешь? — спросил Николай.

— В лес, — ответил Кир равнодушно, — не знаю, правильно ли я делаю, но я знаю, что вы не правы. Меня позвали и предложили новый мир. Те, кто хотят пойти со мной, пусть догоняют.

— Прощай, капитан, — обнимая Скифа, сказал Грач, после чего развернулся и пошел прочь. Пожав руку, следом ушел Николай.

— Меня возьмешь, я быстро? — спросил Ящик.

Скиф кивнул.

— Только автомат оставь. Нож и пистолет. Больше ничего.

Дружинник кивнул и унесся, собирать вещи. Вернулся он не один. Рядом шел Слива.

— Я тоже с вами, — уверенно сказал Сергей. — Эти, — он мотнул головой в сторону холла, в котором все громче звучали голоса, — не понимают, что обречены.

— Учтите, — строго сказал Скиф, — я не знаю, куда иду, не знаю, зачем, нужен ли я там. Но меня звали, а вашу судьбу будут решать на совете. И если что, я не смогу вас спасти, кроме как погибнуть рядом с вами.

— Мы понимаем, — в один голос уверенно сказали парни.

— Тогда пошли, — и, развернувшись, Скиф пошел навстречу солнцу.

Бывшие дружинники послушно пристроились у него за спиной, тихо переговариваясь. Но не успели они пройти и трехсот метров, как их догнал молоденький парень, которого Скиф первый раз увидел на собрании. Пришлось остановиться и еще раз повторить, что он не знает, куда, зачем, и ждут ли. Парень кивнул и встал рядом с Костей и Сергеем.

— Карабин брось, — приказал Кир, — пистолет пока оставь.

Парень, который представился Вадимом, кивнул и, положив Сайгу и два магазина на дорогу, с тоскою посмотрел на оплот, олицетворявший прошлое, и пошел следом за удаляющейся группой, олицетворявшей для него будущее. Короткое или длинное, но будущее.

Маршрут, который наметил Кир, был малоприятным и единственным. Нужно пройти пять километров от малого западного оплота до Ижевска, а затем насквозь через погибший, опустевший оплот. Скиф ничем не рисковал, ведя группу через Ижевск, с момента падения оплота прошло одиннадцать дней, налетчики ушли на третий. На следующий день после падения оплота Грач послал одного бойца с биноклем в разведку. Парень вернулся через сутки, совершенно седым. Он, заикаясь, рассказал об увиденном. Нападавшие не хоронили трупы, они их ели. Их было очень много, огромный караван из ста автомобилей, от маленьких джипов до огромных грузовиков. Благодаря новому топливу, они возили с собой переносную перегонную установку. Грач назвал их кочевниками, Кир же просто — ордой. Они рождались в машинах, жили в машинах, умирали в машинах. Огромные трейлеры служили домами, а те, кто не принадлежал к ним, пищей. Именно поэтому не было трупов в Екатеринбурге. Их просто сожрали. Также выяснилось, что действие токсина заканчивается довольно быстро, через пять часов люди, измазанные кровью с ног до головы, приходили в себя, становясь послушными рабами, участь которых рано или поздно попасть в общий котел. Караван передвигался медленно, оставляя за собой отчетливый след, но капитан реально смотрел на вещи: тридцать пять человек не смогут перебить больше тысячи ордынцев. Для напавших на орду лучший вариант — это гибель в бою.