Элизабет Тюдор - Война времен

- Увы, Герман, - спокойно промолвила та. - Я должна уйти. Хочешь ты этого или нет, но я всё равно уйду.

- Значит, на моё мнение и мои чувства тебе наплевать?

Геноконцентрат пристально посмотрела на него.

- Прости, но я должна это сделать, - проговорила Зей-Би после долгого молчания, и её глаза выразили глубокую душевную боль.

- Но почему? Почему, Зей-Би? - смягчив тон, повторял Мельсимор.

"Долг", - хотела было сказать сэли.

- Я должна уйти и это наилучшее решение, к какому я могла прийти. Так будет лучше...

- Лучше? Для кого?

- Лучше для всех. Для всех нас! Поэтому не пытайся отговорить меня. Давай расстанемся хорошими друзьями, - сказала сэли, протягивая руку.

Рука её повисла в воздухе.

- Как хорошие друзья? - уязвлённо сказал он. - Разве мы только друзья? Разве я для тебя ничего не значу?

- Значишь. Я же сказала, что для меня ты друг и притом очень хороший, говоря это, геноконцентрат почувствовала, что лжёт. Однако ей не составило труда подавить в себе это чувство.

- Хороший друг, - с горечью повторил Герман и, подойдя к сэли ещё ближе, положил руки ей на плечи. У него перехватило дыхание. Глаза отуманили слезы. Возможно, для тебя я друг, но знай, что для меня ты есть и будешь той, которую я люблю.

Зей-Би вздрогнула, услышав это слово, значения которого она не знала. Однако чувство, которое охватило всё её существо, должно быть, было тем, что ощущал её "хороший друг". Ноги сэли стали ватными, и она потеряла ориентацию во времени и пространстве. Она внимательно посмотрела в карие глаза человека, стараясь там найти ответ на мысли, гложущие её разум. Однако мысли Германа были ещё более нелогичными и сумбурными. Они застыли в таком положении с минуты две, и только монотонный знакомый голос смог вывести Зей-Би из состояния оцепенения.

- Зей-Би, очнись. Приди в себя, Зей-Би, - просил он, впервые фиксируя те чувства, которые владели ныне геноконцентратом. - Зей-Би, очнись, - твердил бдительный помощник

- Прости, прости меня, Герман, - проговорила сэли дрожащим от волнения голосом. - Но я не смогу стать тем, кем ты хочешь видеть меня...

- По-че-му? - жалобно протянул человек.

- Я не могу, - сказала она с такой болью, что человеку стало не по себе. Я... - "я - геноконцентрат, не могу и не должна жить чувствами", - хотела она сказать, но слова застряли у неё в горле. - Я должна уйти, - наконец собравшись с духом, вымолвила она.

- Должна уйти... - как эхо повторил Герман, и его руки, как подбитые крыла, упали с её плеч.

Его лицо сделалось суровым, а в глазах сквозила холодная ненависть.

- Ну что ж.... Если моя любовь для тебя ничего не значит, если тебе наплевать на чувство любви, значит, ты не достойна, чтобы тебя любили.

Лицо Зей-Би побелело, но она не могла опровергнуть это оскорбительное обвинение. В его словах таилась истина, которую, даже не подозревая об этом, он нашёл, а истина была в том, что она, Зей-Би, была геноконцентратом и в её понятии не было места чувству любви. "Подчинение" - вот что стояло во главе её существования. Ей были чужды земные чувства, но слова, сказанные человеком, будто кинжал вонзились в её сердце. Да, ей открылась неведомая грань человеческого бытия и жизни и только теперь она осознала сущность своих поступков и действий. Геноконцентрат, не чая того, ранила сердце человека, и, осознав это сейчас, почувствовала то, что люди называли угрызениями совести. Ведь её создали, чтобы помогать человечеству, а не вредить ему. Это "прозрение" причиняло боль её разумному существу, где все функции были "разложены по полочкам". Глаза Зей-Би, обычно лучившиеся жизненной энергией, вмиг потускнели.

"Да, человек, ты снова одержал верх, ты снова победил, - подумала она с горечью. - Ты совершенство! Ты мой творец, а я лишь твоё подобие, лишённое чувств и прав. Я - геноконцентрат, созданный, чтобы служить и охранять тебя".

Зей-Би отвела взгляд в сторону, чтобы не дать человеку заметить её боль.

- Прощайте, сэр Мельсимор, - бросила она через плечо и выбежала из кабинета.

На сей раз Герман не кинулся догонять её. Его самолюбие было слишком уязвлено. Долго стоял он, неподвижно смотря на открытую дверь, откуда выбежала его возлюбленная.

- Прощай, зеленоглазая тайна моя... - прошептал он.

Г л а в а 28.

Было раннее утро. Густо моросило. Холодные капли дождя капали на усталые веки сэли. Безостановочно прошагав всю ночь, она чувствовала ноющую боль в ногах, а самое главное, мозг работал вяло, "со скрипом". Бессонница двух дней сказывалась. Однако, несмотря ни на что, Зей-Би решила ни в коем случае не останавливаться. Пустынной степи, по которой она шла уже вторую ночь, не было конца. Ни единого живого существа, ни единого человека, чтобы восполнить биоэнергетический запас. Только высохшая трава, только слякоть и холод. К счастью, обогреватели на комбинезоне всё ещё работали. Однако основная проблема была не решена. До населённого пункта, в который сэли стремилась попасть, было ещё слишком далеко. Единственным её утешением был Алекс, всегда понимающий её и всегда помогающий ей. Однако в это промозглое утро даже он не мог приободрить свою хозяйку. Её физическое истощение усугублялось нервным напряжением. Душа её ныла, и совесть не давала покоя. Все мысли геноконцентрата были связаны с одним-единственным человеком - с Германом. Воспоминания о нём лишали Зей-Би внутреннего равновесия.

Нейрокомпьютер, чувствуя её душевное состояние, старался как можно больше общаться с ней.

- Зей-Би, Зей-Би! - воскликнул нейрокомп после длительного молчания.

- Да, Алекс, - уныло ответила та.

- Я принимаю очень сильные тепловые лучи. Это где-то на расстоянии километра от тебя, - заявил он.

- Правда? - чуть воспрянув духом, спросила сэли. - Как ты думаешь, это уже город?

- Возможно и так, - ответил комп.

Нейрокомп просканировал пространство и несколько секунд спустя, суммировал данные.

- Да. Это определённо город, - обнадёживающе проговорил он.

- Ну, наконец-то, - вздохнула сэли облегчённо.

- К полудню ты будешь уже на месте.

Было ровно двенадцать часов дня, когда Зей-Би шагала по узким улицам небольшого города. Большинство зданий в городе представляло собой двухэтажные особняки, однако и убогих лачуг тоже хватало. Горожане этого странного города выглядели неприветливыми и подозрительными. Те немногие прохожие, которых Зей-Би встретила на своём пути, пренебрежительно поглядывали на неё.

- Алекс.

- Да, Зей-Би.

- Мне кажется, люди в этом городе не очень-то психически нормальные.

- С чего это ты решила?

- А ты посмотри, как они косятся на меня.

Нейрокомп с минуту помолчал, анализируя ситуацию.

- Ты совершенно права. Однако, я думаю причина не в тебе самой, а в твоей одежде. Знаешь, если кто-нибудь из них появился бы в наше время на улице Дейлингборта в своём странном наряде, то и его сочли бы сумасшедшим. То же самое и в твоей ситуации, а посему могу предложить только одно: тебе нужно сменить одежду.