Виктор Глумов - Операция «Призрак»

Снег передернул плечами, его затошнило. На проезжей части белел позвоночник, растущий из твари. В нескольких местах туша была повреждена – ею питались окрестные мутанты и тут же дохли, вон их скелеты.

С обратной стороны туши была голова – то ли лошадь, то ли собака. Пасть открыта, бежит слюна, глаз один на лбу, другой – в привычном месте, затянутый бельмом катаракты. Под головой – две когтистые лапы. Услышав грузовик, тварь заколыхалась, издала протяжный крик, будто плакал умирающий младенец:

– Му-ааа, му-ааа!

– Фуу! – скривился Леший. – Это ж кошечка. Ну и вымахала, тьфу, мерзость.

– Странный способ бесконтрольного деления клеток, – проговорил Учитель, косясь на урода. – Что ж тут случилось? Ядерные захоронения? Ракетные шахты? Или какое-то очень вредное производство? Даже мутанты дохнут!

Он вдавил педаль газа в пол, выжимая из машины максимум. Пустошь простиралась километров на десять. Прошло минут пять, прежде чем начали попадаться больные, мелкие, слабые муты, отравленные то ли радиацией, то ли каким-то неведомым ядом.

О том, что опасная зона позади, сказали снежинки, упавшие на лобовое. Вскоре снова остановились, чтобы дальше буксировать прицеп на лыжах, и до самого вечера не происходило ничего особенного, если не считать атаки мутов, которые, как показало время, не могли ничего сделать с вездеходом. Даже когда толпой наваливались, он наматывал их на гусеницы.

Заров тут не было вообще. Видимо, муты всех пожрали. А может, они просто прятались.

– Ночевать где будем? – поинтересовался Яр, откинувший спинку сиденья и закрывший глаза.

– Я бы место поискал, – посоветовал Беркут.

– А я бы – нет, – возразил Радим. – Вспомните, как нас возле самой базы чуть муты не покрошили, и Березка…

– Броневик поставим рядом с убежищем, закроем все, что можем, – сказал Учитель. – Нам надо выспаться и экономить силы. Они нам понадобятся, когда будем спускать катер на воду.

Убежище сделали в двухэтажном каменном доме с железными ставнями, разделенном на двух хозяев. Второй этаж забраковали: муты и зары могли проникнуть через крышу. Посовещавшись, решили оставлять часовых. Неизвестно, что обитает в этом поселке? Вдруг – развитые зары, которые позарятся на технику и оружие?

Заперли двери и ставни, улеглись в спальниках на остатках матрасов, прижались друг к другу боками. Яр караулил в прихожей, Снег обосновался на втором этаже. Заснеженный двор отлично просматривался. Чтобы не разомлеть, Снег не стал утепляться, сел на спальник возле окна, положив автомат на колени.

Царила абсолютная тишина. Скрипели половицы под ногами Яра. Чуть слышно похрапывал Леший, а может, и Радим. Где-то вдалеке скрежетали петли форточки, свистел на чердаке усиливающийся ветер. Вдалеке выл волк.

Хруп-хруп, хруп-хруп, хруп-хруп, – захрустел снег под чьими-то ногами, и Снег медленно поднялся, чтобы лучше обозревать двор. Но будто уловив его намерение, незваные гости затихли. Или показалось и нет никаких гостей?

С дозорного пункта Снега не было видно техники, и он на цыпочках прошествовал в другую комнату, откуда обозревалась улица.

В паре метрах от машин стояли три черных силуэта. Четвертый зар сидел на четвереньках, изучая следы от гусениц. Все четверо молчали, и о их намерениях оставалось только догадываться. Человек в пушистой волчьей шапке прошествовал по следам к порогу: хруп-хруп, хруп-хруп. Замер, окинув взглядом дверь. На цыпочках вернулся, взмахнул рукой, и его люди, вооруженные луками и палками, спешно удалились прочь.

Снег подождал, пока они исчезнут из виду, спустился к Яру, прилипшему к дверному глазку.

– Ты видел?

Шепот внезапно подкравшегося Снега заставил его вздрогнуть. Ругнувшись, Яр сказал:

– Да. Типичные зары, за подкреплением пошли. Попытаются нас выкурить, перебить и обобрать. Ты не заметил, что у них было: дробовики или палки?

– Не знаю. Луки точно были. Может, и дробовики. У тех, кто с палками, не было луков.

Снег зашагал в комнату, где все спали, хлопнул в ладоши:

– Подъем. Тревога!

Все вскочили как по команде, он изложил суть проблемы.

– В машину. Уезжаем, – сказал Учитель, сворачивая свой спальник.

Леший ворчал:

– Эти зары, как тараканы, везде живут!

Яр уже работал ручным стартером, заводя мотор. Поднимался ветер, свистел в провисших проводах, хлопал форточками, и рев мотора не разносился громом на многие километры. Заспанные, злые беглецы молча заняли свои места. Зажженные фары выхватили каменную стену, утрамбованную гусеницами дорогу и кусок дома напротив. Подтаявший, а потом кристаллизовавшийся снег вспыхнул тысячью кристаллов, преломляющих свет.

Вырулили со двора и покатили по главной дороге, заваленной сугробами. Окна на всякий случай закрыли металлическими щитками, оставили только лобовое, и Снег тянул шею, пытаясь рассмотреть, что там впереди.

Свет фар скорее мешал, чем помогал, к тому же привлекал внимание, и Учитель выключил их. Покосившиеся заборы, разрушенные дома проплывали мимо. Заров Снег не заметил.

– Вижу следы полозьев! – крикнул Беркут, показывая вперед. Снег встал, прищурился: и правда, две полосы, будто сани проехали.

– Будьте наготове, – проговорил Учитель мрачно, надавил на газ, и машина рванула вперед, разбрызгивая снежные фонтаны.

Белая дорога убегала во тьму и вдалеке сливалась с темными домами. Или показалось, или на границе видимости трепетал огонь. Началась метель, и сказать с уверенностью было трудно. Теперь пришлось включить фары, но снежинки рассеивали свет.

– Человек, – сказал Беркут. – На дороге.

И правда, метрах в ста кто-то шел навстречу, размахивая факелом. Вскоре стало видно, что это молодая женщина в легкой осенней одежде, с ребенком на руках. Она падала, увязая в сугробах, длинные темные волосы присыпал снег. Увидев машину, она упала на колени и прижала ребенка к груди.

– Она же замерзнет! – воскликнул Леший.

– Всем приготовиться, – проговорил Учитель. – Это ловушка. Леший, стыдно попадаться на такие дешевые трюки!

Взревел мотор, броневик устремился вперед. Донеслось бормотание Беркута:

– Только бы по тягачу стреляли, а не по катеру! Катер-то у нас не бронированный!

Фары высветили вытянувшееся женское лицо. Отбросив ребенка в сторону, женщина выскочила из сугроба, метнулась в сторону. «Ребенок» попал под гусеницы, но это зараженную не расстроило, потому что сверток был набит тряпками – это Снег увидел в боковое зеркало.

– Знать бы, как они вооружены, – проговорил Учитель, и ответ пришел сам собой: о бронированное лобовое стекло чиркнул арбалетный болт. Завизжали тормоза, Снега швырнуло вперед, а Учитель, сбавив ход, направил машину сквозь двор, смял гусеницами трухлявый забор, обогнул ветхую деревянную хижину с крышей, провалившейся внутрь.