Джек Вэнс - Умирающая Земля. Сб. [Умирающая Земля. Машина смерти. Глаза Верхнего мира. Большая планета.]

Герсен резко повернулся, — краем глаза он уловил перемену в настроении их узника.

— Что вам могло показаться в этом такого забавного?

— Я вспоминаю точно такое же разочарование собственной юности, — произнес Франц Падербуш.

— У вас нет желания рассказать об этом поподробнее?

— Нет. Просто к слову пришлось.

— Вы давно служите Кокору Хеккусу?

— Всю свою жизнь. Он — правитель Миска, и, следовательно, мой сюзерен.

— Может быть, вы сможете рассказать нам что-нибудь о его намерениях?

— Боюсь, что не смогу. Если у него даже и есть определенные планы — по-моему, их у него не так уж много, — то он все равно держит их при себе. Он — человек замечательный, необыкновенный. Могу себе представить, какое негодование у него вызовет потеря форта.

Герсен рассмеялся.

— Гораздо меньшее, чем другие неприятности, которые я ему причинил. Как, например, в Скузе, где я сорвал его сделку с Даниэлем Трембатом. Или в Обменном Пункте, когда я украл у него из-под носа принцессу, расплатившись с ним пустыми бумажками. — Рассказывая обо всем, Герсен внимательно следил за глазами Падербуша. Неужели ему это только почудилось. Или зрачки Падербуша в самом деле чуть расширились? Подобная неуверенность была нестерпимой, особенно когда это казалось таким бессмысленным и беспочвенным. Билли Уиндл, Зеуман Отуал, Франц Падербуш — ни один из них не был похож на другого. Общим у них был только тип телосложения и нечто такое, что вообще с трудом подавалось определению и что можно было подвести только под такое расплывчатое понятие, как стиль. Ни один из них, по словам Алюз Ифигении, не мог быть Кокором Хеккусом… Форт соскользнул с гор, пронесся мимо мест, изобиловавших фруктовыми садами и виноградниками, а затем — мимо роскошных лугов, где на каждом шагу попадались родники и повсюду виднелись деревни и хутора, и наконец вышел к распаханным полям, простиравшимся до самого Каррая — города, резко отличающегося от Аглабата. Вместо мрачных коричневых стен здесь пролегали широкие проспекты и мраморные колоннады, вдоль которых располагались в тени высоких деревьев особняки и даже настоящие дворцы в глубине тщательно распланированных парков, великолепием ничуть не уступающие любым из дворцов на Земле. Если и были здесь трущобы или лачуги, то располагались как можно дальше от центральных улиц.

У самого входа в город огромную мраморную арку венчал шар из горного хрусталя. Здесь же размещался наряд стражников в мундирах, преобладающими цветами которых были пурпурный и зеленый. При приближении форта командир наряда истошно прокричал приказания. Стражники строем выдвинулись вперед, бледные, но непоколебимые в своей решительности, выставили копья и стали ждать гибели.

Герсен остановил форт в пятидесяти метрах от ворот, открыл люк и спрыгнул на землю. Стражники так и обмерли в изумлении. Затем из форта вышла Алюз Ифигения. Командир, похоже узнал ее, несмотря на далеко не лучший внешний вид.

— Неужели из нутра дназда вышла сама принцесса Ифигения Драззанская.

— Пусть вас не обманывает внешность зверя, — сказала Алюз Ифигения. — Это механическая игрушка Кокора Хеккуса, которую мы отобрали у него. Где Лорд Сион Трамбле? В своей резиденции?

— Нет, принцесса. Он отбыл на север, зато только что в Каррай прибыл его канцлер и находится поблизости отсюда. Сейчас я пошлю за ним.

Вскоре появился высокий седобородый аристократ в камзоле из черного бархата с пурпурным отливом. Он торжественно вышел вперед и учтиво склонил голову. У Алюз Ифигении отлегло от сердца, когда она поздоровалась с ним — наконец-то рядом с ней был кто-то, на кого можно было всецело положиться. Она представила аристократа Герсену:

— Барон Эндель Тобальт.

Затем она справилась о местонахождении Сиона Трамбле, на что Барон не без иронии в голосе ответил, что Сион Трамбле выступил в поход против гроднедзов, пиратов Северного Моря. Его возвращение ожидается в не столь уж отдаленном будущем. А пока что принцесса может располагаться в городе, как у себя дома. Таково желание Сиона Трамбле.

Алюз Ифигения повернулась к Герсену с дотоле неведомым ему изяществом и сияющим от счастья лицом:

— Я не в состоянии должным образом вознаградить вас за все то, что вы для меня сделали, да и не попытаюсь этого сделать — ведь, насколько я полагаю, вы все это не расцениваете в качестве каких-либо заслуг передо мной. Тем не менее, я предлагаю вам все то гостеприимство, которым сейчас располагаю. Каким бы ни было ваше желание, вам нужно только упомянуть о нем.

Герсен ответил, что служить ей для него было одно удовольствие. Любые обязательства с ее стороны она уже более, чем выполнила, указав ему дорогу на Фамбер.

— И все же я позволю себе воспользоваться преимуществами вашего предложения. Я хочу, чтобы Падербуш был заточен в таком месте, откуда он гарантированно не смог бы сбежать до тех пор, пока я не решу, как с ним поступить.

— Мы разместимся в Парадном Дворце. В его потайных подвалах найдется вполне подходящая для этой цели темница.

Она сказала несколько слов начальнику стражи, и несчастного Падербуша тотчас же увели.

Вернувшись в форт, Герсен отсоединил часть кабелей и блоков управления, приведя тем самым механизм форта в состояние, непригодное для каких-либо манипуляций. Тем временем появился экипаж, богато украшенное высокое сооружение на золотых колесах. Герсен присоединился к Алюз Ифигении и барону Тобальту, уже разместившимся в переднем отделении. С ощущением вины за свою перепачканную одежду сел он на мягкий красный бархат и белый мех.

Экипаж выехал на проспект. Мужчины в роскошных одеждах и высоких остроконечных шляпах и женщины в белых длинных платьях со множеством оборок поворачивали в его сторону головы, чтобы лишний раз насладиться зрелищем выезда своего сюзерена.

Впереди показался Парадный Дворец Сиона Трамбле, квадратное здание в глубине огромного парка, архитектура которого, подобно архитектуре других дворцов Каррая, была одновременно вычурной и подкупающе бесхитростной: по периметру дворца возвышались шесть стройных башен, вокруг которых вились спиральные лестницы, центральный купол состоял из стеклянных пятиугольников в ячейках бронзовой паутины, балюстрады террас вокруг дворца представляли из себя ровные ряды нимф. Экипаж остановился у мраморной рампы. Здесь его поджидал необычайно высокий и столь же необычайно худой старик в черных и серых одеждах. В руках он держал жезл с эллипсоидальным изумрудом на конце — по-видимому, отличительным знаком той государственной службы, которую он возглавлял. Алюз Ифигению он поприветствовал со сдержанной почтительностью. Барон Тобальт представил его Герсену.