Юрген Кунов - Перехватчик SP-0099. Амазонки Кастиса. Книга первая

– Хо! Хо!

Время шло, но страж храма продолжал стоять, как и стоял, широко расставив ноги, и его руки были сцеплены под грудью, а не тащились по тропе.

Стражи Отэухото, потеряв терпение, стали озверело хлестать своих порхов, из-под копыт которых полетели комья глинистой почвы.

– Хо! Хо! Хоэ! – кричали воины. Их злоба все нарастала.

Корин криков стражей замка уже не слышал. Он превратил свое тело и волю в единое целое. И это целое – камень. Камень не знает, что такое страх, боль, смерть… Камень не знает, что такое время. Камень…

Вдруг раздался громкий хлопок.

Корин упал на бок, и, его потащило по дороге. Тотчас его мозг принялся исследовать окружающий мир: что видят глаза, что слышат уши, что чувствует тело… Вот оно! Аркан на правой руке лопнул. На запястье его обрывок…

Перед этим Корин успел заметить, как порха Бхета бросило вперед, словно из пращи. Животное, потеряв равновесие, перевернулось через голову. Наездник вылетел из седла, и, проделав в воздухе сальто-мортале, грохнулся у самой обочины.

Другой всадник, протащив Корина по дороге метров десять, остановился и стал разворачивать порха. Сержант в этот момент согнул ногу и вытащил из-за голенища сапога нож.

Дружинник неторопливо подъехал к лежащему на дороге пленнику и, чуть наклонившись, внимательно его оглядел. Когда воин на секунду отвернулся, намериваясь выбраться из седла, Корин вскочил на ноги и всадил нож по самую рукоять ему в бедро.

Страж замка взвыл. Сержант выдернул нож и сбросил седока вниз. Придержав порха, Корин обрезал аркан, сунул нож за голенище и рывком запрыгнул в седло.

В это время Бхет, хотя и с трудом, уже доковылял до своего поднявшегося на ноги порха. Увидев стремительно приближающегося к нему верхом стража храма, кастисианин выругался, словно поселянин и, постанывая, вставил ногу в стремя.

– Пошел, пошел! Хоэ! – истошно заорал страж замка, едва оказавшись в седле.

Корин, видя как трясет Бхета при скачке, понял, что у того сильно повреждена нога и уйти от него дружинник не сможет при всем желании.

Всадники неслись во весь опор. На первом же крутом повороте сержант почти нагнал кастисианина. Он уже мог разглядеть два небольших зигзагообразных шрама на выбритом затылке Бхета.

Корин снял висевший на луке седла аркан и стал подбирать момент для броска. Когда на очередном повороте Бхет немного сбавил скорость, и до него осталось всего около пяти метров, сержант метнул аркан. Петля охватила шею дружинника, и Корин резким рывком выдернул его из седла.

При падении воин снова сильно ударился, на этот раз спиной, и поэтому даже не смог подняться на ноги, когда Корин, остановив порха и спрыгнув вниз, подошел к нему.

Сержант бросил Бхету на грудь сложенный кольцами аркан.

– Можешь убить стража замка, пожиратель падали! Высокородный отомстит за Бхета!

– Вряд ли, вимл безрогий. У эрдена Отэу есть и более важные дела.

– Давай сразимся как воины!

– Бхет не воин. Он нарушил ритуал.

Бхет заметил, что страж храма безоружен.

– Где же твой меч, сын хсианы! – злорадно спросил дружинник, стаскивая с шеи петлю.

– Украли хулители Нэка. Но чтобы убить такого как Бхет, меч и не нужен.

Страж замка, скрипя зубами, медленно встал на ноги.

– Сейчас Бхет выпустит тебе кишки, – тяжело дыша, сказал воин и вытащил из ножен меч. Он держал оружие левой рукой.

«Первый левша, встреченный мной на Кастисе», – с удивлением отметил в уме Корин. – Странно, как я раньше этого не заметил, ножны у него ведь справа висят».

Видно, из-за боли в спине Бхет не смог сделать замах и, сморщившись, коротко ткнул Корина острием меча в лицо. Сержант мгновенно откинул голову назад и, зажав клинок ладонями, резким движением вывернул его из кисти противника.

Страж замка схватился за висевший у него на поясе кинжал. Сержант сделал шаг вперед и, прижав ладонью руку Бхета к животу, нанес ему правой боковой удар в висок.

Голова воина запрокинулась набок, тело стало разворачиваться в воздухе и упало лицом вниз. Корин нагнулся и приложил пальцы к шее стража замка. Пульс не прощупывался.

Подняв меч Бхета, сержант запрыгнул в седло и, развернув порха, вернулся к раненному им воину. Тот даже не попытался спрятаться. Он стоял на тропе, одной рукой опираясь на меч, а второй зажимая рану на ноге. Кровь обильно сочилась сквозь его пальцы и возле ног дружинника уже образовалась большая лужа.

– Страж замка примет достойную смерть, – не покидая седла, сказал Корин – От меча. Нэк Карающий бывает милостив.

Взмахнув клинком, он снес кастисианину голову. Несколько секунд обезглавленное тело воина продолжало стоять, потом рухнуло на дорогу рядом с лежавшей в луже крови срубленной головой.

Корин убрал тела погибших с дороги и забросал их сухими ветками. Достав из-за голенища сапога нож, он сделал надрез на одном из деревьев и, когда выступила смола, смазал ею ссадины на запястьях.

– Ну что, милый! – Он потрепал по шее порха. – Пора двигаться дальше. Нужно выручать нашу красавицу. Хоэ! – крикнул он, едва вставив в стремя носок сапога. – Хоэ!

Когда Николь открыла глаза, она увидела перед собой бревенчатую стену. Пошевелившись, девушка поняла, что ноги и заведенные за спину руки у нее связаны. Она перевернулась на другой бок и огляделась.

Бревенчатые стены с развешанными на них светильниками не имели окон. В дальнем левом углу куда-то наверх шла деревянная лестница без перил…

Взгляд Николь уперся в стену напротив. К ней был придвинут застеленный бордовой, с золотым шитьем, скатертью стол, на котором блестели серебряный кувшин и пара серебряных кубков. В торцах стола стояли два деревянных кресла с обитыми кожей вимлов сиденьями и высокими резными спинками.

В просторной комнате никого не было.

Свесив ноги с накрытой ковром жесткой лежанки, девушка села. Кем-то перевязанная голова немного кружилась, но не болела. Николь уловила идущий от повязки легкий хвойный запах.

Николь хотелось пить и она, рывком встав на ноги, допрыгала до стола. Наклонившись, девушка припала к носику кувшина и осторожно втянула в рот несколько капель содержимого. Кувшин был наполнен восхитительным вином. Николь сделала несколько больших глотков и облизала губы.

– Напиток богов, – произнесла она вслух и, спохватившись (вдруг все же кто-то наблюдает за ней), еще раз обвела комнату взглядом. Уже более пристально.

«Нет. Никого, кроме меня, здесь нет, – подумала она с облегчением и вздохнула. – Значит, есть время прийти в себя и поискать выход из сложившейся ситуации. Да, ситуации нехорошей, надо признать. Но абсолютно не смертельной».

Добравшись до лежанки, она осторожно присела на край и осмотрела связанные ноги. Надежда, что ей удастся быстро освободиться, мгновенно растаяла. Ремни были затянуты на совесть и со знанием дела. Но надежду не сменило уныние. О том, что ее может ждать, если ей не удастся избавиться от пут, она думала с веселым отчаянием. Не она первая, не она последняя… Нужно только постараться остаться живой, а возможность сбежать она найдет и всем, кто к ней прикоснется, придется тогда расстаться навсегда с их «мечами страсти».