Лоис Буджолд - Танец отражений. Память

Первым взял слово судмедэксперт.

— Ее несколько раз передвигали, — заявил он, глядя на коробочку. — Кое-какие отпечатки пальцев, несколько смазанные, не очень свежие… — Он считал отпечатки сканером, чтобы потом сверить с отпечатками обслуживающего персонала хранилища, а заодно, если понадобится, и остальных работников штаб-квартиры. — Сигнализация, реагирующая на вынос предмета из хранилища, не включалась ни разу. Нет ни волос, ни волокон ткани. Вряд ли много пыли — здесь хорошо работают фильтры. Больше я ничего не могу сказать. Теперь она ваша, господа.

Судмедэксперт отошел в сторону. Айвен шагнул вперед, снял коробочку с полки и поставил на специально предназначенный для осмотра стол. Коробка была запечатана простейшим цифровым кодовым замком, предохраняющим от случайного открытия при падении. К тому же код доступа был записан прямо в инвентарном списке. Айвен сверился с записью и набрал код. Крышка открылась.

— Так, — довольно провозгласил Айвен, заглянув в коробку и снова сверившись со списком. Коробочка была разделена на шесть секций. В трех лежали коричневые капсулы — настолько маленькие, что их смог бы проглотить и ребенок. Три были пусты. — Шесть доставочных единиц — так они здесь, во всяком случае, называются. Одна изъята для анализа пять лет назад и указана как уничтоженная. Пять должны лежать на месте. Только здесь их всего три. — Судмедэксперт склонился над коробочкой, проверяя печати.

«Так! Так! — мысленно кричал Майлз. — Конечно, та капсула, которую изъяли пять лет назад, рискует усложнить дело. Впрочем, тут помогут лабораторные записи, ежели таковые отыщутся».

— Вы хотите сказать, — простонал Уэдделл, — что я целую неделю потратил, чтобы восстановить это чертово дерьмо, и все это время целехонький экземпляр спокойно лежал здесь?

— Ага, — ухмыльнулся Майлз. — Надеюсь, вы оцените иронию ситуации.

— Не в это время суток.

Эксперт выпрямился и доложил:

— Замок никогда не взламывали.

— Отлично, — сказал Майлз. — Коробка направляется в судебную лабораторию для полной экспертизы. Айвен, я хочу, чтобы ты пошел туда же. Уэдделл, вы возьмете один экземпляр для молекулярного анализа — я хочу, чтобы вы подтвердили, что это — то самое дерьмо, которое вы выудили из чипа Иллиана. И еще я хочу знать все, что вам удастся выяснить дополнительно. Вы не должны покидать здания — можете занять ту же лабораторию в клинике и брать любые материалы, какие вам понадобятся, но никто — никто, — кроме вас, не должен прикасаться к образцу. Докладывать будете только мне, и никому больше. Оставшиеся два экземпляра отправятся в новую коробку и на полку, запечатанные моей аудиторской печатью. Надеюсь, на сей раз они там и останутся.

«Хотя я начинаю склоняться к мысли, что в моем кармане было бы надежнее».

Гарош, крыса эдакая, отправился домой спать, как только была составлена команда аналитиков, то есть через час после полуночи. Дожидаясь его прихода, Майлз позавтракал в кафетерии штаб-квартиры. Большая ошибка, как он понял, едва не заснув над чашкой кофе. Он не осмеливался остановиться. Почему-то ему казалось, что начать снова окажется труднее, чем обычно.

Он зевал во весь рот в приемной Гароша, когда туда вошел также зевающий шеф Имперской безопасности. Гарош подавил зевок и кивком пригласил Майлза пройти в кабинет. Майлз взял стул и уселся, Гарош занял свое место за столом.

— Итак, лорд Форкосиган? Есть какой-нибудь прогресс?

— О да! — Майлз коротко рассказал Гарошу о последних событиях. Гарош сполз на край стула и ни разу не зевнул за весь рассказ.

— Дьявольщина, — чертыхнулся Гарош, вновь сев нормально. — Дьявольщина. Конец всяким надеждам, что искать надо не в конторе.

— Боюсь, что так.

— Таким образом, у нас появляется новый список. Сколько народу могло знать о том, что образцы хранятся внизу?

— Для начала все инвентаризационные команды за пять лет, — сообщил Майлз.

— Люди, которые нашли это и доставили сюда, — добавил Гарош.

— И любой из работающих здесь, кто дружен с теми, кто нашел это и доставил сюда. — Майлз начал загибать пальцы. Интересно, не придется ли ему разуваться? — Запечатано шефом департамента по делам Комарры, предшественником Аллегре. Аллегре и сам работал там в то время как глава местного отделения. Я проверял. Еще… любой комаррец из этой группы, которому удалось избежать ареста или который был арестован и только что вышел на свободу. Люди, с которыми они могли общаться в тюрьме… Этот список тоже хорошо бы проверить, хотя, как вы говорите… фальсификация записей на комме, сдается мне, тоже дело рук кого-то из своих.

Гарош сделал себе пометку.

— Верно. Боюсь, список получится не из коротких.

— Да. Хотя гораздо короче, чем три густо заселенные планеты, с чего мы начали. — Поколебавшись, Майлз нехотя добавил: — Не знаю, известно ли было моему брату, лорду Марку — моему клону, — об этой штуке или нет. Полагаю, это необходимо проверить.

Гарош встретился взглядом с Майлзом, лицо его застыло.

— Не думаете ли вы…

— Физически невозможно, — заверил Майлз. — Марк последние шесть месяцев безвылазно сидит на Колонии Бета. Каждый день был на занятиях, с начала семестра. — «Надеюсь». — Его местонахождение легко проверить.

— Хм. — Гарош нехотя оставил тему.

— А вы сами помните что-нибудь из того периода?

— Я был тогда уже заместителем начальника Департамента внутренних дел. Как раз перед повышением. Я хорошо помню ажиотаж с этими комаррцами в Форбарр-Султане. Дело, из-за которого наш департамент обратил на них внимание, касалось антиправительственной группировки в провинции Форсмита, которую подозревали в контрабанде запрещенным оружием.

— А! Ну, я надеюсь, ваши чудо-мальчики помогут уточнить, — кивнул Майлз. — Кто бы это ни сделал, он недавно имел доступ к внутренним системам СБ, кроме того, у него отличные мозги и крепкие нервы. Малый список будет состоять из людей, числящихся в обоих списках.

— Почему вы решили, что это только один человек?

— О! — Майлз сник. — Верно. Вы правы.

Гарош, напомнил себе Майлз, обладает в такого рода вещах определенным опытом.

— Не то чтобы я не хотел, чтобы это было так, — признался Гарош. — Я сам предпочел бы иметь дело с одним человеком, чем с целым заговором.

— М-м-м. Но, один ли это человек, или целая группа, мотив по-прежнему остается непонятным. Почему я? Почему козлом отпущения выбрали меня? Кто-то ненавидит лично меня, или это случайность? Просто я оказался единственным офицером Службы безопасности, уволенным в нужное время?

— Если мне будет позволено вас просветить, милорд, то искать мотивы в такого рода делах — вещь скользкая. Уж очень заумно. Я всегда двигался значительно быстрее, основываясь на голых фактах. О мотивах можно теоретизировать потом, за победной кружкой пива. Когда знаешь кто, узнаешь и почему. Впрочем, это смотря какой философии ты придерживаешься.