Андрей Столяров - До света (сборник)

– Нет, вы не понимаете, – как-то с трудом подбирая слова, сказала она. – Царство теней гораздо могущественнее, чем привычный нам мир земли. Жизни принадлежит только сегодняшний день, а Великое Царство теней простирается в прошлое на многие тысячелетия. Оно не имеет границ. Пределы его расширяются с каждой секундой. Потому что каждое прожитое нами мгновение неумолимо соскальзывает в небытие. Вот что такое Царство теней. Человек, побывавший там, приобретает необыкновенную власть. Он уже живет в иных энергетических сферах, где находится эманация свободного разума. Именно через него звездная энергия космоса идет к земле. Именно через него астрал приходит в нижние круги мироздания. Он – связь между существованием и несуществованием. Он – то, с чего создаются все земные подобия…

Госпожа Асаги на секунду замерла будто статуя, а затем положила руки на стол и склонилась, коснувшись лбом цветных бамбуковых палочек. Иссиня-черные волосы ее были сплетены в два сложных узла и разделены на затылке молочно-белым пробором.

– Вы это серьезно? – несколько иронически спросил он.

Затрещала толстая оранжевая свеча на боковом столике. Снова тенькнули и зазвенели на разные голоса хрустальные переливающиеся подвески. Точно неощутимое дуновение прошло по комнате.

Госпожа Асаги торжественно выпрямилась.

– Приветствую того, кто пришел, – сказала она слабым голосом. – Склоняюсь пред тем, чем неверным подобием я являюсь. Предаю себя в руки того, кто выше меня.

Несколько секунд она глядела на него расширенными зрачками, а потом встала и, потянув сзади большой желтый шелковый бант, распустила на кимоно пояс.

Почти вся территория Западных штатов и большая часть Восточных были окрашены в светло-коричневые, как подтаявшее мороженое, зыбкие, переливающиеся цвета. Судя по всему, обстановка здесь постепенно нормализовалась. Сыграло роль, вероятно, и так называемое «Соглашение о взаимных зачетах», что позволило хотя бы на первых порах преодолеть катастрофический кризис неплатежей, и неоднократно переданное средствами массовой информации заявление президента и глав крупнейших банков страны об особом режиме оплаты и о сохранении на всей территории США единого экономического пространства, и решение о введение с третьего числа сего месяца «нового доллара», жестко привязанного к курсам основных евро-азиатских валют, и совместное заявление правительств Мексики, Японии и Канады о возобновлении в связи с этим главных линий кредитования. И хотя многокилометровые очереди к отдельным еще работающим супермаркетам практически не уменьшились и порог кредитного максимума, то есть суммы товаров, отпускаемых единовременно за наличный или безналичный расчет, в результате был увеличен всего на тридцать процентов, что едва-едва покрывало необходимые жизненные потребности, все-таки понемногу становилось ясным, что нижняя точка кризиса, скорее всего, преодолена, катастрофы не будет и ситуация в «Северной зоне» действительно стабилизируется. Среди вялых коричневатых тонов уже угадывались кое-где слабые светло-зеленые, ядовито-угольные расплывы сохранялись лишь в очень мелких и, видимо, рассасывающихся зыбких образованиях, непрерывный синюшный бордюр, опоясывающий это пространство, почти исчез, а вокруг Вашингтона, еще недавно стиснутого темным скопищем клякс, ныне проступала веселая травяная жидкая кашица. Вероятно, федеральный округ Колумбия вернулся к жизни.

Гораздо хуже дела обстояли на Юге и Юго-Западе. «Свободная Экономическая Конфедерация» в рамках 1861 года, провозглашенная представителями Южных штатов, собравшимися в начале июля на Ассамблею в г. Монтгомери (штат Алабама) и объединившая, несмотря на широковещательные декларации, всего семь из первоначально планировавшихся тринадцати штатов американского Юга, оказалась как государственная система нежизнеспособной и фактически прекратила свое существование уже через месяц. Президенту Обмейеру, «Цезарю нашей эпохи», как о нем с неумеренными восторгами возвестил ряд южных газет, (признанному, впрочем, даже далеко не всеми делегатами Ассамблеи), не удалось наладить за это время реально работающий правительственный механизм, кредиты, обещанные некоторыми арабскими странами, в частности Саудовской Аравией, Иорданией и Кувейтом, вопреки всем клятвам и обещаниям, так и не поступили, «новое экономическое сообщество», едва возникнув, утонуло в море фатально неразрешимых проблем, и «южный доллар» с портретом генерала Ли на синеватой банкноте обесценивался быстрее, чем его успевали печатать.

С теми же трудностями столкнулось и так называемое Независимое государство Калифорния, объявившее испанский своим вторым официальным государственным языком и поспешно начавшее печатать не обеспеченное ничем «калифорнийское песо».

В результате на территориях Юга и Юго-Запада США большей частью преобладали коричневые, тревожно меркнущие, некротические оттенки. Причем время от времени они сливались в чуть закипающую, как кисель, легко подвижную, струящуюся, однородную массу, вздымались бурым протуберанцем, который обнажал их до дна, немного закручивались и устремлялись в сторону евро-азиатского континента. Где-то над океанской гладью этот мощный протуберанец раздваивался, образуя змеиный язык, колеблющийся в высоких астральных потоках, и одна его часть, свиваясь жгутами, сворачивала и направлялась к Китаю, по мере приближения высветляясь и приобретая солнечное сияние, а другая, гораздо более темная, но тоже как бы сияющая, точно ливневый дождь, орошала Западную Европу. И он знал, что там, где странное сияние это соприкасается с черными, но кипучими, как муравейники, выпуклостями жаждущих мегаполисов, оно тут же превращается в деньги, впитываемые всеми порами банков и промышленных предприятий, немедленно растворяется в них, расходится, словно радиоактивные соли, и, начиная фосфоресцировать от нового дыхания жизни, перекрашивает карту астрала в зеленые, радостные цвета. Именно так это все, по-видимому, и происходило, так это было задумано, и изменить здесь что-либо было уже нельзя.

Из офиса он сначала позвонил домой и, как всегда, без подробностей, коротко сообщив о том, что приехал, прослушал такой же краткий обзор событий за время своего отсутствия.

Ничего существенного за это время, с его точки зрения, не случилось. Демчик неожиданно разленился и нахватал троек в четверти, что для него было, в общем, не характерно. Расслабился, вероятно, Демчик к концу учебного года. А Мариша, служившая до недавней поры примером тихости и послушания, начала водить к себе парня, которого жена считала категорически неприемлемым.