Натали Хеннеберг - Кровь звёзд. Мутанты

Машина предназначалась для постоянного изготовления из металлического сырья вот таких «шлемов для коммуникаций». Когда-нибудь их станут носить все Лысоголовые непараноики. Ну а откуда взялось это изобретение…

Проблема заключалась в том, чтобы найти способ общения, секретный и надежный, аналогичный тому, которым пользовались параноики. В принципе телепатия — это трехфазные колебания электромагнитно-гравитационной энергии, которую излучает человеческий мозг. Эти колебания воспринимаются другим мозгом.

Следовало найти искусственный метод передачи колебаний. Параноики, принимавшие эти колебания без помощи сконструированного шлема, — передающего, дешифрующего, — ни о чем не подозревали, ведь они воспринимали эти колебания как помехи, нечто вроде атмосферных помех.

Речь шла о том, чтобы засекретить передачу. Мак-Ней применил частоты, которыми не пользовались. Они были довольно близки к частотам, на которых работали тысячи передатчиков, установленных на вертолетах. Для этих передатчиков частота в пять тысяч мегагерц была нормальной, а передачи на частоте пятнадцать тысяч мегагерц воспринимались как шумовой фон. Таким образом, аппарат, сконструированный Мак-Неем, лишь добавлял немного этого лишнего шума.

Конечно, можно поймать радиосигнал, но количество вертолетов с их передатчиками невероятно велико, как велико и количество Лысоголовых, которые летали на этих вертолетах ради удовольствия или по необходимости. Да, параноики могли бы определить источник этих передач на частоте пятнадцать тысяч мегагерц и обнаружить, что они исходят из небольших металлических сетчатых шлемов… Но как эта идея могла бы им прийти в голову?

Мак-Ней использовал идею кода Кочевников, основанного на подражании крикам животных и птиц. Человек, попавший впервые в лес, не придаст никакого значения крику совы, а параноики не будут пытаться проникнуть в тайну обычных атмосферных шумов.

Итак, благодаря этим шлемам, которые легко скрыть под париком, проблема была решена. Энергию, необходимую для функционирования механизмов, можно было получить в незначительных количествах от любого ближайшего источника электричества; сама машина, которая изготовляла шлемы, находилась в безопасном месте, к тому же непосвященный не мог проникнуть в ее секрет. Никому, кроме самого Мак-Нея, не был известен принцип нового изобретения. Даже Бартон никогда не узнает, как работает эта система. Действовал механизм довольно эффективно, а для Бартона этого было вполне достаточно. Список необходимого закладываемого сырья был выгравирован на стенке загрузчика. А больше ничего и не требовалось. Ни Бартон, никто другой не смогут выдать тайну, которая им неизвестна, которую хранит только машина и еще…

Мак-Ней снял металлический шлем и положил его на стол, затем закрыл машину. Не теряя времени, он уничтожил все свои предварительные записи. Затем написал письмо Бартону, в котором объяснил лишь самое необходимое.

Все. Пришло время. Мак-Ней поудобней устроился в кресле. На его усталом лице ничего не отражалось. Конечно, он вовсе не походил на героя. Сейчас он не думал ни о будущем Лысоголовых, ни о том, что единственным местом, где еще оставалась тайна, был его мозг.

Он снял с себя бинты, обнажил рану, и в то же время думал о Марианне. Его жизнь уходила через открытую рану, а он мысленно говорил с Марианной: «Я хотел бы проститься с тобой, Марианна. Но я не должен прикасаться к тебе, даже в мыслях, особенно в мыслях. Мы слишком близки. Ты проснешься и… Надеюсь, ты не будешь чувствовать себя слишком одиноко, дорогая моя….»

Линк возвращался к своим. Кочевники не относились к Лысоголовым, но Касси была его женой. Таким образом, он изменил своей расе, предал, возможно, ее будущее, и присоединился к Кочевникам. Была уже поздняя осень, дул холодный ветер, с деревьев падали последние листья, когда он, наконец, нашел своих. Они ждали его. Он чувствовал это, он знал это, и сердце его билось в нетерпении.

Значит, он предал. Может быть. В жизни Лысоголовых один человек значит мало. Возможно, на свете станет на несколько телепатов меньше, ведь он не женился на Алексе. А впрочем, это уже было делом самих Лысоголовых.

Но теперь он не думал об этом, он почти бегом пробежал последние метры, отделявшие его от Касси, сидевшей у костра. Он думал о ней, о ее темных блестящих волосах, о нежности ее щек. Он несколько раз окликнул ее.

Сначала она не хотела в это поверить, он увидел в ее глазах сомнение, и это же сомнение он прочитал в ее мыслях. Но когда он сел рядом с ней, такой странный в городской одежде, и обнял ее, все ее сомнения развеялись.

Она вымолвила:

— Линк… Ты вернулся.

— Вернулся, — все, что он мог сказать.

Затем он долго молчал и ни о чем не думал. Наконец, Касси сказала, что хочет ему что-то показать, что это должно вызвать у него интерес.

Все было сделано как раз вовремя. Линк широко раскрыл глаза, казалось, он лишился дара речи. Потом Касси рассмеялась и сказала ему, что это же не первый ребенок на свете.

— Я… мы… на самом деле…

— Ну, конечно же, мы. Линк младший. Как он тебе? И, кроме того, он похож на своего отца.

— Что?

— На, возьми его.

Линк понял, что она хотела этим сказать. На головке младенца не было ни единого волоска, на лице никаких следов бровей или ресниц.

— Но… ты же не лысая, Касси. Каким образом?

— Ну а ты Линк, ты же лысый.

Свободной рукой Линк привлек ее к себе. Он не думал ни о будущем, ни о последствиях этого смешанного брака. Теперь он испытывал огромное облегчение, держа у себя на руках ребенка, похожего на него. Теперь речь шла не только о том, что род его будет продолжаться. Для Линка появление ребенка на свет означало что-то вроде помилования. Теперь он не был предателем своей расы.

Но Кочевники, решил он, не должны влиять на воспитание ребенка, как это было в случае с ним. «Я воспитаю его, — думал Линк, — он узнает, что он — Лысоголовый, и я научу его этим гордиться. И если когда-нибудь они… нет, он нам нужен… ему повезет там, где я потерпел поражение.»

Все это было здорово и довольно справедливо: союз Лысоголового и простой женщины дал миру еще одного Лысоголового. Следовательно, при смешанном браке мутация сохраняется. Человек должен следовать своему инстинкту, как это сделал Линк. Он принадлежал к расе Лысоголовых, предал ее, и это предательство не повлекло за собой наказания.

Может быть, открытие Мак-Нея отсрочит день погрома. А может быть, и нет. Но даже, если этот день наступит, это не будет концом для Лысоголовых. Их будут преследовать, они будут прятаться, но не признают себя побежденными. А может быть, самое надежное укрытие они найдут среди Кочевников, ведь у них там теперь есть свой представитель.