Николай Томан - Неизвестная земля

- Иконками? - догадывается Колокольчиков, не выражая при этом особого энтузиазма.

- Да, иконками. Но не теми, которые мы скупали у богомольных подмосковных старушек, а произведениями живописного искусства. Шедеврами великого живописца пятнадцатого века Андрея Рублева. Слыхали о таком?

- Да нет, откуда нам... - вяло отзывается Вадим.

- Ну, ты-то известный лапоть, - беззлобно ухмыляется Корнелий. - Тебе действительно неоткуда это знать. А вот Вася знает, конечно.

- Да, я знаю. А где их взять, эти шедевры?

- Будем делать, - бодро заявляет шеф корпорации бывших фарцовщиков.

- То есть как это - делать?

- Ну, подделывать. Какая разница?

- А такая, что это будет явной липой, иностранцы ведь не дураки. Те, кому нужен Рублев, наверное, неплохо в нем разбираются. И потом, существует ведь специальная экспертиза...

- Все правильно, - соглашается Корнелий. - Но дело в том, что тот, который сделал мне предложение поставлять ему шедевры Рублева, такой же мошенник, как и мы. Не понимаете? Сейчас объясню.

- Давайте, может быть, сначала выпьем? - умоляюще произносит Вадим. Без пол-литра, как говорится...

- Потерпи! - машет на него рукой Корнелий. - Ты и в трезвом-то виде худо соображаешь. Ну, так вот, тот иностранец, с которым меня сегодня познакомили, сам предложил мне заняться таким мошенничеством. Он снабдит нас красками. Они по своему химическому составу ничем не будут отличаться от тех, которыми пользовались современники Рублева. Нам остается только подыскать живописца. Я думаю, Лаврентьев возьмется рисовать православных наших богов под Рублева.

- А на чем? Полотно тоже ведь должно быть старинным.

- Будем писать на старых иконах, пропитанных ладаном и запахом лампадного масла. Такие иконы можно раздобыть у тех же старушек, а за более приличное вознаграждение и у служителей православной церкви.

- В крайнем случае можно и спереть, - предлагает Вадим.

- Нет, - категорическим тоном возражает Корнелий. - Мы не будем обострять наших отношений с милицией, это нам ни к чему. И вообще - как можно меньше противозаконий. Торгуя с иностранцами, будем продавать только бога, а не родину, И если, не дай бог, засыпемся - сделаем вид, что считали это антирелигиозной деятельностью.

- Нет, вы все-таки голова! - теперь уже совершенно искренне восхищается Колокольчиков. - С вами не пропадешь. Представляю себе, как бы вы развернулись за границей при их свободе предпринимательства.

- Да там нас с потрохами бы проглотили не только крупные, но и средние дельцы. Там без миллионных капиталов и мечтать нечего о настоящем бизнесе. Маркса нужно читать, дорогой мой мелкий предприниматель Вася Колокольчиков! - дружески хлопает своего компаньона по плечу Корнелий.

- Да, пожалуй... - с невольным вздохом признается Колокольчиков. - А кто же все-таки этот иностранец, с которым будем мы иметь дело?

- Американский журналист Джордж Диббль, сотрудник научного журнала.

- Наверно, даже какой-нибудь ученый?

- Да, похоже, хотя и делает вид, что поставляет в журнал лишь биографические факты из жизни иностранных ученых.

- И зачем же такой человек затевает...

- Понимаю, что вы имеете в виду, Вася. Мне тоже показалось это подозрительным. Но тот, кто познакомил меня с ним, дал мне понять, что ему это нужно не для коммерции, а для того, чтобы оставить кого-то в дураках. Американцы - они ведь большие оригиналы, а мы на этом деле можем неплохо заработать.

8

Как только Алексей Русин просыпается на другой день, он сразу же идет к окну в надежде увидеть Варю за утренним туалетом. На ее окне уже раздвинуты занавески, хорошо виден столик, но самой Вари нет.

Алексей торопливо оборачивается к настольным часам. На них восемь. Значит, Варя уже закончила свой туалет. Он длится у нее ровно час, с семи до восьми. Теперь она завтракает, наверно, а потом уйдет на работу. Алексею известно, что работает она чертежницей в техническом отделе какого-то завода. Он никого не расспрашивал об этом - узнал случайно из разговора лифтерш. А как же было им не знать о ней всех подробностей, если Варя Кречетова - самая популярная девушка на их улице. По ней "сохнут" многие парни, а один даже пытался покончить самоубийством.

Нравится она и Алексею, хотя он даже себе не хочет в этом признаться. Делает вид, что тут одно лишь любопытство.

Из соседней комнаты слышны теперь тяжелые шаги отца. Значит, он встал уже и прохаживается по своему кабинету, обдумывая идею какой-нибудь прочитанной за ночь книги.

- К тебе можно, папа? - стучится Алексей в его дверь.

- Да, заходи, пожалуйста.

Отец в своем старомодном халате, подпоясанном толстым шелковым шнуром. Высокий, длиннолицый, он очень похож на Шерлока Холмса. Особенно когда держит трубку в зубах. Курить он давно уже бросил, а с трубкой все еще никак не может расстаться. Уверяет, что она помогает ему думать.

- Знаешь, зачем я к тебе? - спрашивает Алексей. - Читал ты что-нибудь о метеорите, упавшем недавно в Америке?

- В котором нашли транзисторное устройство?

- А ты веришь в это?

- Если обнаруженный в нем кремний действительно имеет ту химическую чистоту, о которой пишут американские газеты, то его искусственное происхождение несомненно. Писали ведь, что он содержит лишь по одному атому примесей на сотни миллиардов атомов кремния. Это именно та чистота, которая требуется для полупроводниковых приборов, применяемых в самой совершенной радиоэлектронике.

- Но ведь это бесспорное свидетельство...

- А я не уверен, - перебивает Алексея Василий Васильевич. - Слишком мало данных для таких выводов.

- Ты скептик. Думаешь, может быть, что полупроводниковый кремний попал в метеорное тело в результате столкновения его с каким-нибудь из наших или американских спутников? Кремний обнаружен ведь внутри большой массы метеорита.

- А я все-таки считаю, что это еще одна из загадок нашей солнечной системы. Самая же большая загадка - наша Земля. Подлинная "Terra incognita"!

- Как и вообще все планеты.

- Да, пожалуй. И уж во всяком случае, они загадочнее звезд. Не случайно же кто-то из ученых сказал: "Нет ничего проще звезд". А выдающийся астроном Харлоу Шепли подтвердил это более обстоятельно: "Молекулы и молекулярные соединения живых организмов по сложности далеко превосходят атомные соединения неживой природы. Установлено, что химические соединения, имеющиеся в атмосфере Солнца, гораздо проще органических соединений гусеницы. Вот почему нам легче познать звезды, чем насекомых".

- А планеты?

- Планеты, конечно, тоже сложнее звезд, ибо они содержат в себе все то, что необходимо для органической жизни. Но не всякие планеты, а лишь те, которые имеют кору. Только на геологической, а следовательно, на коровой стадии эволюции планеты становятся возможными та дифференциация вещества и то усложнение и разнообразие химических реакций, которые необходимы для появления биологической формы движения материи. Некоторые ученые считают даже необходимым выделить геологические процессы, процессы формирования земной или вообще планетной коры, в самостоятельную форму движения материи, предшествующей биологической форме. Все, однако, полно загадок. Что мы знаем о Земле? Я уже не говорю о коре и мантии, даже о материках известно слишком мало. Дрейфуют ли они, как полагают некоторые? Например, немецкий ученый Вегенер. Кстати, известно ли тебе такое слово, как "Гондвана"?