Вадим Охотников - Дороги вглубь

— Идите смело… Только никуда не сворачивайте. Дорога тут прямая.

Молодой человек среднего роста, одетый в летнее пальто, поблагодарил станционного служащего и тронулся в путь.

Радостное чувство овладело им, когда он вышел на широкое асфальтированное шоссе. Темные силуэты пирамидальных тополей, теплый ласковый ветер казались ему необычными. Необычным казался и воздух, насыщенный запахами трав. «Вот он, юг! — мелькнуло в голове у Крымова. — Настоящая южная ночь…»

Со станции донесся резкий гудок. Затем послышалось глухое пыхтение и нарастающий шум. Остановившись, Крымов долго смотрел, как удаляются огоньки поезда, пока, наконец, они не исчезли совсем за поворотом.

— Все! — проговорил он вслух. — Начинается новая жизнь…

Крымов поднял чемодан с земли и быстро зашагал по асфальту.

Постепенно дорога начала спускаться вниз. На горизонте появилось багровое зарево: это всходила луна. Вскоре ее серебристый свет уже играл на верхушках деревьев.

Вокруг стало светлее. Вот справа деревня. Не оттуда ли слышится песня? Теплая и задушевная мелодия. Это далекий девичий хор выводит одну из тех грустных украинских песен, которые стоит услышать лишь один раз, чтобы запомнить на всю жизнь.

Крымов шел словно зачарованный, стараясь дышать по возможности глубже. Пьянящий весенний воздух, и лунная ночь, и далекая песня создавали приподнятое настроение. Крымову самому захотелось петь.

— До-ро-о-га… дорога… пря-а-ма-ая… — неожиданно затянул он, припомнив напутствие железнодорожника. — Дорога… дорога… прямая… пряма-яяя…

Вдруг совсем рядом послышался приглушенный разговор. Крымов оборвал пение и только теперь заметил, что под тенью деревьев стоят двое.

— Всего доброго, Петр Антонович, — уже позади себя услышал он женский голос. — Вот вам и попутчик. С ним будет весело…

Крымов не разобрал ответа, но вскоре с ним поравнялся приземистый человек в больших роговых очках.

— Ночь замечательная… — проговорил Крымов, обращаясь к своему спутнику. — Поневоле петь хочется.

— Да… Очень возможно, — рассеянно ответил тот. — Это иногда бывает с некоторыми…

— Почему же с некоторыми?

Незнакомец удивленно повернул голову в сторону Крымова.

— То есть, простите… Я вас не совсем понимаю. А если человек не любит петь? Что же может заставить его заниматься этим бесцельным препровождением времени?

Дальше продолжали идти молча. Только шорох шагов нарушал ночную тишину.

Вскоре Крымову стало невыносимо наступившее молчание.

— Поглядите вокруг! — начал он восторженно. — Какая чудесная ночь! Какая картина перед нами! Видите, вдалеке виднеется строение — оно напоминает при свете луны сказочный замок. Посмотрите, вон в окошечке справа то зажигается, то гаснет таинственный голубой свет… Можно вообразить, что в этом замке живут волшебники.

Незнакомец мельком посмотрел в указанном направлении, а затем поднес левую руку близко к глазам, чтобы посмотреть на ручные часы.

— Опять та же история… Уже половина двенадцатого, а электросварка не закончена, — сердито сказал он.

— А тополи? Тополи, посмотрите! — не унимался Крымов. — Они ведь серебряные!

— Вы, видно, поэт, — не так ли? — произнес незнакомец.

— Отчасти, конечно…

— Тогда все ясно. Должен вас разочаровать. Тополи — самые обыкновенные пирамидальные. А постройка, представляющаяся вашему воображению древним замком, не что иное, как Научно-исследовательский институт геолого-разведывательной техники. Там, внутри, замасленные, пахнущие гарью станки и машины… И само собой разумеется, что вместо волшебников там инженеры, конструкторы, которым поэзия должна быть чужда… Понимаете, чужда?

— Почему чужда? Вот я инженер… — взволнованно начал было Крымов, но незнакомец не дал ему договорить.

— Для настоящего инженера, человека, увлеченного техникой, любящего свою профессию, поэзия должна быть чужда, — повторил он. — Вы не согласны со мной?

— Нет, не согласен, — твердо произнес Крымов, останавливаясь.

Остановился и его спутник. Некоторое время он внимательно глядел на Крымова сквозь роговые очки, словно собираясь с мыслями, затем тихо проговорил:

— Вы меня простите. Не совсем удобно нам тут спорить. Вы, кажется, к тому же торопитесь.

— Мне нужно попасть в Научно-исследовательский институт геолого-разведывательной техники, о котором вы только что упомянули.

— Что же вы раньше не сказали об этом! Ведь, продолжая спорить, я бы поневоле увел вас в совершенно противоположную сторону. Мне нужно идти в этом направлении, а вам вот сюда… Шагайте по шоссе и никуда не сворачивайте. Тут близко. Всего доброго!

— Всего доброго! — ответил Крымов и тронулся дальше.

Вскоре на асфальтированной дороге, покрытой бледной пеленой лунного света, показалась черная точка. Она быстро катилась навстречу Крымову, увеличиваясь в размерах, и, наконец, превратилась в черную собаку из породы овчарок. Виляя хвостом, собака подбежала к Крымову, на секунду остановилась в нерешительности, а затем, как бы убедившись в отсутствии у него скверных намерений, бросилась к нему, радостно подпрыгивая и извиваясь всем телом.

— Назад, Джульбарс! Назад! — послышался чей-то голос, и к Крымову почти бегом приблизился юноша, одетый в военную гимнастерку.

— Вы не пугайтесь, — проговорил хозяин собаки. — Это исключительно умный пес! Еще не было случая, чтобы он укусил кого-либо ни с того ни с сего.

— А я не из пугливых. Не поможете ли вы мне найти проходную, дежурного… Одним словом, я только что прибыл сюда на работу.

— Позвольте… Не Крымов ли ваша фамилия?

— Совершенно верно.

— Так почему же вы не позвонили со станции? Вас ждут. Я случайно слышал разговор. Вызвали бы машину!

— Ну вот еще, какой пустяк… Тут ведь недалеко. Так вы покажете, где проходная?

— Идемте, идемте! Сейчас все устроим… — весело заговорил юноша, выхватывая чемодан из рук Крымова. — Разрешите представиться, — продолжал он на военный манер, — бывший гвардии старшина, радист Уточкин, Константин Уточкин. В настоящее время работаю в Институте геолого-разведывательной техники в должности радиомеханика.

— Очень рад познакомиться.

— Разрешите узнать, как ваше имя, отчество, товарищ Крымов?

— Олег Николаевич.

— Сейчас, Олег Николаевич, все будет в порядке. Комната для вас уже готова. На сегодняшний день никаких забот не предвидится. Сразу же отдохнете с дороги. Хотя позвольте… Единственной неприятностью может быть только Панферыч.