Николай Асанов - Испытание страхом

Мортон тоже поглядел на часы. Было шесть. Из дальнего леса послышались крики птиц, потом обезьяний хор. Джунгли приветствовали восход солнца.

И в ту же минуту из лесу, а кое-где и прямо из-за колючей проволоки, через которую был пропущен ток в две тысячи вольт, заговорили репродукторы.

— Ами! Если вам прикажут стрелять, старайтесь не уничтожать репродукторы! …Ультиматум повстанческого комитета! …Вы убиваете нас, мы стараемся сделать вас людьми! …Психогенез и его действие!..

Стенниса вызвал штаб. Он выслушал приказ и передал Мортону:

— Огонь по всем замеченным репродукторам!

Стрельба уже слышалась по всей границе базы. Мортон тоже приказал открыть огонь.

Судя по громкости и отчетливости текста, стрелки базы сегодня не отличались особым умением вести прицельный огонь. А ведь среди них половина числилась снайперами и получала специальную доплату-премию за каждое попадание!

На этот раз они смотрели больше друг на друга, на Нортона, на Стенниса, но и смотрели-то воровато, украдкой, словно боялись: взглянут и не узнают один другого. Какая уж тут стрельба!

В 6.10 по селектору послышался приказ генерала:

— Стеннису и Мортону сдать дежурный пост капитану Коллинзу! Солдат отправить на отдых. Явиться в штаб для доклада!

Из-за казарм на полной скорости вывернулись «виллис» и броневик и затормозили возле ворот. Коллинз и его сержанты выскочили из машины, солдаты остались в броневике. Коллинз озабоченно спросил:

— Ну, как у вас?

— Пока тихо, — ответил Стеннис. — А вы что. собираетесь за зону?

— Да. Старик приказал произвести разведку. Он досадливо поглядел на оголенные напалмом и ядохимикатами джунгли, по которым была проложена бетонная дорога на аэродром, крикнул одному из сержантов:

— Чарли, останетесь со своим взводом здесь! Остальные — за мной!

Коллинз взобрался в «виллис», помахал руной, приказал в переговорное устройство: «Ребята, за мной!» — и выехал за ворота. Броневик устремился за «виллисом», как слон за гончей.

Мортон посмотрел, как Вайс передает пост Чарли. Солдаты Чарли занимали места тоже лицом к базе, как будто в джунглях не было никакого противника. Очень похоже, что в штабе ждут бунта. Но с кем будут солдаты Чарли?

Он козырнул сержанту и медленно пошел вслед за своими солдатами.

Солдаты шли не в ногу, что для воспитанников форта Брэгг было просто невероятно.

Проследив, как они под опекой Вайса скрылись в казарме, у дверей которой по-прежнему торчал офицерский патруль, Мортон и Стеннис пошли в штаб. Оба еле плелись, измученные бессонной ночью и полной неизвестностью, которая ждала их.

Только что произошла смена, и в приемной опять было много офицеров.

Сейчас все выглядели утомленными, апатичными, словно уже уверились в самых худших предположениях.

В 6.30 генерал появился из-за дверей. Теперь его сопровождал только начальник штаба.

Генерал держал в руках узкий листок расшифрованной радиограммы. Он остановился у самых дверей и хрипло прочитал: «Приказываю исполнить свой долг до конца. Америка молится за вас. Командующий экспедиционными армиями США».

Он повернулся уже к дверям, когда послышался голос по селектору:

— Сэр, докладывает капитан Коллинз! Арестованный офицер Роберте обезоружил часового и бежал через главные ворота базы.

— Проклятие! — Генерал бросился к столу, на котором были укреплены четыре микрофона. — Кто пропустил его через ворота?

— Взвод, охранявший ворота, дезертировал в полном составе. Возможно, Роберте и увел их. Часовой, придя в себя, бросился к воротам и был задержан. Утверждает, что гнался за капитаном Робертсом.

— Поблагодарите его за службу и препроводите в штрафную роту. Возможно, он хотел последовать за дезертировавшим офицером.

Селектор щелкнул. Старин вытер пот, сунул платок в карман и глухо сказал:

— Господа офицеры! Чрезвычайные обстоятельства заставляют особенно серьезно отнестись к нашему долгу. Каждый из вас обязан безотлучно находиться в своей части, предупредить солдат, что дьявольское ухищрение повстанцев придумано только для того, чтобы ослабить нашу мощь, что всех дезертиров повстанцы расстреливают в окрестностях базы.

Я надеюсь, вы найдете убедительные слова. В дальнейшем все приказы будут передаваться в зашифрованном виде. Получите свои коды у начальника штаба. Я еще свяжусь с командованием. Предупреждаю, что весь этот трюк с так называемым «психогенезом» — чистое мошенничество.

Командование консультировалось с крупнейшими учеными, и они ответили отрицательно на вопрос о возможности такого явления. Вот их акт! — Он передал еще одну радиограмму начальнику штаба, и тот внятно, но как-то не очень убедительно прочитал, что виднейшие биологи страны ответили на вопрос о возможности воздействия психогенеза на человека категорическим и единогласным отрицанием.

Генерал снова скрылся в своем убежище, а начальник штаба и его офицеры принялись раздавать заготовленные заранее коды. Стеннис и Мортон получили кодовые книжки и вышли.

Стеннис приказал Мортону спать, а сам пошел к солдатам. Вот всегда получается так. Если наваливается тяжелая работа, Стеннис берет ее на себя. Раньше Мортон сердился, протестовал, даже ссорился. Но сегодня он был доволен. Он принял двойную дозу снотворного и заснул.

Он проснулся около полудня. Солнце пробивалось в щели жалюзи и лежало на полу, словно лестница в безвестность. Губы не выворачивало, рот не саднило от боли, но, может, все это лишь потому, что он уже привык, а на самом деле у него не лицо, а негритянская маска? Он осторожно ощупал губы — как будто все в порядке.

Где же Стеннис? И как прошла его беседа с солдатами? Впрочем, почему «как»? Все беседы всегда проходят одинаково. Солдаты выслушивают излияния офицеров так же мрачно, как и приказы, — не возражают, не пытаются просить разъяснении, как будто им все давным-давно ясно и знают они куда больше, чем поучающие их. Так же, наверно, кончилась и эта болтология…

Он прислушался: за стенами каморки было тихо. И вдруг вскочил на ноги.

А что, если…

Но что «если»? Ты же не думаешь, что Стеннис мог оставить тебя, если он?..

Он распахнул дверь. Казарма была пуста.

Ступая почему-то на цыпочках, как можно бесшумнее, он обошел все помещения, заглянул в комнату сержантов, в оружейную мастерскую, в склад. Все двери были настежь, вещи лежали на своих местах, не было только оружия. Так же на цыпочках он вернулся к сигнальному пульту и только тут увидел придавленный пепельницей листок бумаги.

«Джек, мы сменили капитана Коллинза. Приходи на главный пост. Стеннис».

До сих пор самым жестоким в военной службе для Мортона было полное отсутствие одиночества. Даже у себя в комнате он не мог почувствовать себя одиноким. Контрольные аппараты вызова, необходимость нажимом кнопки докладывать начальству, что ты явился к себе на отдых, да еще всякие следящие и подслушивающие аппараты, о которых бывалые офицеры рассказывали новичкам, возможно, ради шутки, а может, и всерьез, — все это не оставляет даже лазейки, чтобы почувствовать себя человеком. А сейчас ему больше всего хотелось оказаться на людях…