Блейк Крауч - Сосны. Заплутавшие

Проехал мимо больницы.

В четырех кварталах от перекрестка Восьмой и Главной обогнул людей, собравшихся на дороге. В стекло фасада магазина «Сладкоежка» что-то швырнули, и ребятишки теперь растаскивали сладости.

Все это было приемлемо и ожидаемо.

Толпа стала плотней.

В окно машины с пассажирской стороны ударило яйцо, желток потек по стеклу.

Теперь он еле-еле продвигался, на пути непрерывно попадались люди.

Все в костюмах.

Итан проехал через группу мужчин, одетых в женские платья, с ослепительной губной помадой на губах, в бюстгальтерах своих жен и женских трусиках поверх длинных джинсов. Один из них был вооружен чугунной сковородой.

Целая семья, включая детей, обвела глаза тенями и раскрасила лица белым, чтобы напоминать ходячих мертвецов.

Итан увидел рога дьявола.

Зубы вампира.

Парики со стоящими дыбом волосами.

Крылья ангела.

Шляпы-цилиндры.

Заостренные трости.

Монокли.

Накидки с капюшонами.

Викингов.

Королей и королев.

Маски палачей.

Шлюх.

Теперь улица была полна народу – от одного края до другого.

Итан нажал на клаксон.

Людское море обиженно расступилось перед ним.

Медленно продвигаясь между Девятой и Восьмой, Итан увидел и другие разнесенные витрины магазинов, а впереди – источник пламени.

Люди вытолкнули машину на середину Главной и подожгли. Теперь осколки ее окон усеивали мостовую, стекло поблескивало в свете огня, пламя лизало лобовое стекло, сиденья и плавящийся щиток. Над всем этим как ни в чем не бывало менял цвета светофор.

Итан свернул в парк и заглушил двигатель.

За ветровым стеклом царила темная, изменчивая энергия – злое живое существо. Он рассматривал лица, красноватые в свете огня, глаза, стеклянные от самогона, который был припасен и теперь раздавался. Самое странное, что Пилчер был прав. Это ясно подтверждал «красный день»: он отвечал каким-то глубоким, всепоглощающим стремлениям этих людей.

Итан оглянулся на заднее сиденье «Бронко» и сверился со своими часами.

Уже скоро.

Шерстяная подкладка головного убора была ушита, и убор точно ему подошел. Он потянулся и запер пассажирскую дверь, хотя сомневался, что в конце концов это что-то даст. Схватил вонючий плащ и мегафон, открыл дверь со своей стороны, запер ее снаружи и шагнул прочь от машины, в сумятицу.

Разбитое стекло хрустнуло под сапогами.

Воздух пропитался запахом спиртного.

Итан надел плащ.

Пробился сквозь толпу.

Люди вокруг него начали аплодировать и издавать приветственные крики.

Чем дальше к светофору он продвигался, тем громче становился шум.

Аплодисменты, крики, вопли.

И все это было ради него.

Его имя выкрикивали, его хлопали по спине.

Кто-то всунул банку в его правую руку.

Он продолжал идти.

Люди стояли так тесно, что пространство между ними почти нагревалось.

Наконец Итан пробился в «глаз бури» – круг не больше тридцати футов в диаметре.

Шагнул прямо внутрь этого круга.

У него сжалось горло от горя при виде них.

Гарольд, лежа на тротуаре, пытался встать; кровь текла по его лицу после нескольких ударов по голове.

Двое облаченных в черное чиновников держали Кейт – женщину, которую Итан некогда любил, – держали за обе руки, чтобы она не упала.

Гарольд выглядел ошеломленным, но Кейт полностью сознавала, что происходит, и смотрела прямо на Итана. Она плакала, и, не успев разобраться в своих ощущениях, он почувствовал, как по его лицу тоже текут слезы. Ее губы шевелились. Она вопила на него, вопила вопросительно и неверяще, наверняка умоляя ее пощадить, но крики заглушал шум толпы.

Кейт была в изорванной ночной рубашке и босиком, она дрожала; ее колени были перепачканы травой и землей, одно из них было ободрано до кости, кровь текла по голени; левый глаз ее заплыл и закрылся.

Итан начал понимать, как именно все произошло.

Она и Гарольд рано легли в постель – наверное, у них все еще было похмелье после прошлой ночи. Ворвались чиновники. Не было времени даже одеться. Кейт выпрыгнула в окно и, возможно, совершила рывок в сторону канализационных тоннелей под городом. На ее месте он бы так и поступил. Но десять чиновников окружили ее дом. Скорее всего, ее догнали в квартале или в двух от дома.

Итану еще никогда в жизни ничего так не хотелось, как подойти к ней. Обнять ее, сказать, что все будет в порядке. Что она выживет.

Но вместо этого он повернулся к ней спиной и снова пошел сквозь толпу.

Добравшись до «Бронко», Итан забрался на капот, а потом – дальше, вверх через ветровое стекло.

Он встал на крыше. Металл прогнулся под его весом, но выдержал.

Толпа снова впала в неистовство, вопя так, будто их рок-звезда только что вышла на сцену.

Оттуда, где стоял Итан, было видно все: освещенные пламенем лица людей, зажатых между домами, горящую машину, круг, в котором Кейт с Гарольдом ожидали смерти. Он не видел Терезу и Бена, и это дало ему хотя бы маленькое утешение. Он предупредил жену, чтобы та не приходила. Дал ей указания забрать сына – если понадобится, против его воли – и уйти от «красного дня» в относительно безопасный склеп.

Итан поднял вверх стеклянную банку с подозрительным напитком. Толпа ответила на этот жест – сотни бутылок поднялись вверх, в них отразился свет горящей машины.

Тост в аду.

Он выпил.

Все выпили.

Мерзость.

Итан разбил банку о мостовую, вытащил «Пустынного орла» и трижды выстрелил в небо.

Гребаная отдача!

Толпа просто спятила.

Итан вложил оружие в кобуру и взял мегафон, болтавшийся у него на плече на ремне.

Все утихли.

Все, кроме Кейт.

Она выкрикивала его имя, вопила, вопрошая: «Почему, ради бога, почему ты так поступаешь со мной, я доверяла тебе, я тебя любила, почему?»

Он позволил ей кричать и дальше, позволил выдохнуться, позволил выплеснуть все, что было у нее на душе.

Потом поднял мегафон.

– Добро пожаловать на «красный день»!

Вопли и приветствия.

Итан заставил себя улыбнуться и сказал:

– С этой стороны мегафона он нравится мне даже больше!

Это заставило всех оглушительно захохотать.

В руководстве имелись точные указания насчет того, как шериф должен справиться с этим моментом, когда все собрались и приблизилось время казни.

«Хотя горстка жителей может не испытывать никаких проблем с убийством своих соседей, может даже наслаждаться этой работой, но, когда время по-настоящему подходит к казни, большинство чувствуют себя неуверенно и не рвутся проливать кровь. Вот почему ваша работа как начальника «красного дня» так необходима для полного его успеха. Вы задаете тон празднику. Вы создаете настроение. Напомните, почему выбраны почетные гости. Напомните, что «красный день» в конечном итоге призван сохранить безопасность Заплутавших Сосен. Напомните, что уклонение от правил ведет к беде и легко может закончиться тем, что в следующий раз один из уклоняющихся окажется в кругу».