Альфред Ван Вогт - Бесконечная битва. Планеты на продажу. Человек с тысячью имен. Рассказы

— Что это? — спросила она.

Модьун посмотрел в ту сторону. Там, вдалеке, за каньоном виднелась долина, над которой поднималась такая огромная конструкция, каких Модьун никогда в жизни не видел. Он успел лишь мельком посмотреть на ее очертания, когда автомобиль промчался мимо узкой расселины на крутых холмах, и чудовищных размеров строение скрылось из виду. Тем не менее и того, что увидел Модьун, было достаточно.

— Это, наверное, космический корабль, — сказал он.

И рассказал ей о своих четырех приятелях и их скором отлете к какой-то далекой звездной системе.

Он мягко продолжил описывать, как в день вынесение ему приговора они, испытывая робость, пришли к нем домой узнать, какое он получил наказание. И с каким облегчением они восприняли то, что в приговоре ничего не было сказано насчет того, что им запрещено общаться (ним.

— Поэтому они ходили со мной есть и навещали меня. Кроме сегодняшнего дня, потому что они сегодня получают оборудование для своего космического путешествия.

Судлил никак не комментировала его слова по этому поводу, она казалась равнодушной. Но это был дружественный нейтралитет. И поэтому позже, когда машина уже въехала в город, Модьун стал показывать ей различные достопримечательности: квартиры для приезжих, дома для постоянных жителей города, столовую, улицу с магазинами… Он понимал, что ему трудно сдерживать свои чувства. Но вскоре его стало беспокоить чувство гордости, словно человек, который знает такие мелочи, лучше того, кто их не знает. Однако его удивило то, что Судлил проявляет интерес к этим подробностям. Тем не менее, как того и следовало ожидать, наконец ее внимание привлек расположенный впереди квартал жилых домов, предназначенных в давние времена для людей.

— Как ты думаешь, они все еще пустуют? — спросила Судлил.

— Посмотрим, — ответил Модьун и указал на склон холма впереди. — Это здесь, справа.

Выбранный Судлил дом был с садами, террасами поднимавшимися до самого здания, которое представляло собой пять овалов, входивших один в другой. Овалы были разных цветов, и в общем эта картина производила совершенно поразительное впечатление. Поскольку именно Судлил предложила поселиться в одном из этих домов, Модьун не возражал. Он назвал компьютеру автомашины свое настоящее человеческое имя и потребовал, чтобы их доставили по крутой дороге к парадному входу.

Едва они только вышли из машины, та тут же уехала. И они остались одни.

Они прибыли точно на место назначения, но Модьун все еще колебался.

«Должен ли я согласиться с ее решением? — спросил он себя. — Перестать притворяться обезьяной?»

Повелитель Нунули предостерегал его против этого. И сейчас Модьуна волновало то, что этих глупых животных могут натравить прямо на них, двух человеческих существ. Тогда им придется решать, в какой мере использовать способы защиты.

Модьун обернулся к женщине, чтобы спросить ее, думала ли она над этим. И увидел, что она идет к прелестному забору в конце дороги. За оградой был крутой обрыв. А ниже простирался и сам город Хули; он раскинулся дальше, чем Модьун представлял себе раньше. Женщина прислонилась к забору и окинула взглядом всю панораму города. Модьун остался на месте, но и отсюда ему была видна часть этой прекрасной панорамы.

Теперь он заметил нечто, что до этого ускользало от его внимания — самое высокое здание. Благодаря тому, что они стояли на вершине холма, им открылся поразительный вид города; даже крыши далеких небоскребов, как тот, по лестнице которого ему однажды пришлось спускаться, были ниже того места, где они стояли.

Модьун подумал: «Возможно, ей нравится вовсе не разнообразие красок, а сама высота». Но даже в таком случае на самого Модьуна открывшаяся ему панорама произвела впечатление.

Тут ему пришло в голову, что поскольку он считается опытным человеком, то ему следует что-то сделать.

Но что именно?

Модьун огляделся. Они вышли из автомашины перед входной дверью. Дорога уходила дальше направо, исчезая из виду за домом. И, по всей видимости, совершала полный круг, потому что автомобиль появился уже внизу и помчался назад по той дороге, по которой прибыл сюда.

Этот дом заинтересовал Модьуна. Если он уже был занят, то ничего не свидетельствовало об этом: ни единого звука или движения. Хотя, впрочем, слышались какие-то звуки — полуденный ветерок шелестел кустарником; опавшие листья с шуршанием волочились по не подверженной действию времени пластмассовой дороге; жаворонок неожиданно запел громко.

Модьун направился ко входу. И почувствовал, что женщина обернулась. Он сообщил свое настоящее имя дверному компьютеру, и Судлил пошла к нему. Когда замок поддался, Модьун надавил на защелку и толкнул дверь, после чего, повернувшись, шагнул к женщине и одним движением поднял ее.

Его удивил ее вес, но он с еще большей силой напряг мышцы и после этого уже без труда перенес ее через порог.

Опуская женщину, Модьун лишь слегка запыхался и поддерживал ее, пока она не обрела равновесие.

— Что все это значит? — удивленно спросила Судлил.

— Свадебная церемония, — спокойно ответил Модьун.

Он объяснил, что видел это в нескольких драмах по телевидению во время своего заключения. В конце Модьун добавил:

— Телевидение быстро мне приелось, и я вскоре перестал его смотреть. Но пары людей-животных делали так. Вот почему, — он пожал плечами, как это часто делал Дуулдн, — я запомнил некоторые детали.

— Итак, теперь я твоя жена? — с интересом спросила Судлил.

— Да.

— Ну, — неуверенно начала она, — полагаю, что при таких обстоятельствах…

— Конечно, — остановил ее Модьун, — ведь мы собираемся заниматься сексом.

Она кивнула и отвернулась.

— Давай посмотрим, в каком состоянии наш дом через три тысячи лет.

Модьун не возражал. Он следовал за ней из комнаты в комнату, и все здесь выглядело столь же красиво, как в рассказах обучающих машин. Три спальни вместе с примыкавшими к ним ванными. Гостиная в сто квадратных футов. Огромная столовая. Кабинет. Несколько небольших спален для животных с отдельными ванными, две комнаты, назначение которых было не совсем ясным, и столовая с автоматическим обслуживанием.

Лишь одного машины не могли передать — красоту обстановки. Каждая мелочь была искусно выполнена из неразрушающихся пластмасс. Поверхности изгибались, чтобы по-разному отражать свет. Общее впечатление… да, именно этого и добивался давно умерший мастер: мерцающее палисандровое дерево в одной спальне; впечатление старины в другой; небольшие резные диваны в огромной гостиной были, похоже, из тикового дерева и там же — удобные кожаные кресла и пышные китайские ковры и драпировки, выглядевшие гобеленами.