Елена Асеева - Полет за горизонт

– А подлиней кошули у вас декан Мнат Вакей не нашлось, для нашей редкостной девуни?

– Зачем в мою жизнь все время втягивали Тараса? И может быть Малый Совет АМа мне, наконец, даст объяснения о том, что вообще происходит в моем мозгу? – вопросила Искра Тревзор, прерывая тишину, возникшую в шарообразной, бело-голубой комнате, лечебного отделения сыя, где кроме кушетки, расположившейся в центре, более ничего не имелось. Ибо это была, так сказать, чисто реабилитационная комната, где находился степенно приходящий в себя, после лечения, человек.

Первый дайнагон неторопливо раскрыл объятия, и, уложив девушку на кушетку, провел перстами по краю, ограждающего с одной стороны, невысокого стеклянного парапета. Сим нажимом, приподнимая часть кушетки под головой и спиной Исы, и образовывая пологую опору. Он с той же заботой оправил на ее ногах чуть вздернувшуюся легчайшую ткань нательной, долгополой, голубой сорочки и настойчиво-неотступно молвил:

– Тараса не втягивали. Как вы понимаете Ика, это было задание, которое ему, как служащему Отделения Военного Ордена поручил Малый Совет Академии Мозга. Я тогда присутствовал на данном заседании, и не скрою от вас, высказывался против данного замысла. – Болорев Пелгом прервался, и вновь оправил шелковисто-атласную материю сорочки старшего эдвайзора, вызвав у нее не только теми нежными прикосновениями чувство тепла, но и улыбку от давеча сказанного. – Тем не менее, Малый Совет АМа считал, что ваша эмоциональная составляющая напрямую связана с физическими отношениями и посему решил свести с Тарасом. Вопрос о браке с ним никогда не поднимался. Также, как и рождение от него детей. Только, как показали дальнейшие ваши поступки, сие стало ошибкой. Очевидно, потому как Тарас Гай вам не подходил.

– Дело совсем не в этом, – чуть слышно отозвалась Искра, осознавая, что скорее всего данный разговор записывается и возможно передается на Сверь. Она легохонько качнула головой, и неуверенно протянув руку в направлении покоящихся на стеклянном парапете, ограничивающем кушетку, пальцах ментора, самую толику их огладила, пройдясь лишь по розоватым-округлым его ногтям. – Дело не в Тарасе, я… я…, – Иса прерывисто выдохнула, и, остановив движение подушечек перст на тыльной стороне длани первого дайнагона, еще тише дополнила, – люблю совсем другого.

И тотчас отвела взгляд от лица Болорева Пелгома, воззрившись в клубящийся по округлой грани пола разрозненный пар, по необходимости мгновенно насыщающий воздух комнаты кислородом. При сем ощутив на коже собственного лица, щеки коего загорелись волнением, выплеснув чуточку крови, не менее полюбовный взгляд ментора, ласково ее огладивший.

– Теперь, что касаемо стрекозы. Точнее, как считает Малый Совет Академии Мозга проекции этого насекомого, – продолжил свою речь первый дайнагон, и девушка поняла, что он был санкционирован коннетаблем Несдой Проочиц А7С. – Данный полет в куяке был вам позволен, в малом составе, абы появилась возможность услышать себя и связаться с тем, кто все эти лета, прокладывал информационный поток к вашему мозгу. Малый Совет АМа уверен, что с вами вступил в контакт какой-то Разум, определенно, более мощный, многоплановый. Он выбрал ваш мозг, або тот идеально подходил для приема послания и, видимо, исполнения чего-то ему необходимого.

Иса вже вновь смотрящая на ментора, нежданно резко качнула головой. Понимая, что он ведет речь о том, в чем она сама себе не хочет, не желает признаться все эти лета, а именно об безоговорочном приятие высшего божественного разума, разумной субстанции выступающей в творении как лужичан, системы Космач, так и Галактики Туманность Света.

Болорев Пелгом стремительно перехватил движение ее правой руки, и несильно сжав четыре перста в кулаке, дополнил:

– Не мотайте головой, Ика, просто слушайте. Вашего мнения мне сейчас не нужно. Представьте себе человеческий мозг, где множество связей, информационных потоков, нанизывает на себя нейроны. Посредством сих тончайших отростков и образованием импульсов, оные создают в свой черед нейроны, происходит контроль всего организма. И вот нейрон подает определенный сигнал на клетки, коему есть отклик. У нейрона очевидная задача, программа, цель и откликнувшаяся клетка становится его исполнителем, проводником, ибо близкородственна ему по составу, а возможно и по мощи.

– В моем случае, это слишком все сложно, – выдохнув через рот, отозвалась Ика, и большим пальцем огладила захватившую ее в плен тыльную сторону длани ментора.

– Сложно, с точки зрения вас, как человека, как клетки, но для нейрона все естественно, – пояснил Болорев Пелгом, и днесь сделал то, чего досель никогда не творил. Он приподнял руку девушки, с сжатыми в его ладони перстами и нежно поцеловал сначала ее запястье, а потом и саму тыльную сторону, сдержав подле кожи свои полноватые губы. – Вы должны были дождаться меня, ибо Малый Совет АМа решил полностью удовлетворить все ваши экстравагантные замыслы. Не надо было чудить и убегать. Вы меня напугали своим уходом, своими поступками. Вы могли погибнуть, наша редкостная девуня. – Договорил первый дайнагон, и Иса ощутила, как вздрогнули его губы на коже руки, и тот трепет, страх крупными мурашками пробежался по всему ее телу.

Он медлительно отклонил от себя руку старшего эдвайзора, и, взглянув на нее серо-голубыми очами, совсем чуть-чуть изогнул полноватые губы, улыбнувшись. А Искра нежданно увидела, как соприкоснулись лбы Геле и Чунты, и оба они замерли в пунцовом сиянии маков от напряжения. Один слегка пригнув шею, другая едва покачиваясь на носочках. Рука Чунты медленно прочертила полукруг и остановила ее движение подле лица Геле, нежно проведя перстами по коже щеки. Да не менее ласково придержав дланью подбородок. Голова Чунты неспешно склонилась в бок и розовато-кремовые уста робко, словно страшась обидеть, прикоснулись к тонким нежно-алым губам Геле.

И Иса тотчас, вроде и сама страшась потерять того, кого любила все эти лета резко подалась с приподнятой кушетки, и, обхватив шею Болорева Пелгома враз затронула его полноватые уста своими не широкими, кремово-алыми губами. Замирая обок них дольше, чем просто на миг. Правая рука ментора не менее мягко обвила спину девушки, а левая дотоль сжимающая ее перста коснулась щеки, придерживая и лаская лицо. Слегка приоткрывшиеся уста, ответили более жарким поцелуем, вдохнув в Искру Тревзор все его чувства и слова:

– Совет Академии Мозга всегда творил свои планы меж нами двумя, не прекращая надеяться, что ты сможешь полюбить меня, – переходя на ты, отметил ментор.

– Я всегда тебя любила. Стоило только мне тебя увидеть тогда на улице Ямыня Груя, – проронила в губы Болорева Пелгома девушка, и, вздрогнув от таковой близости, вопросила, – а ты?