Коллектив авторов - По ту сторону реальности. Том 3 (Сборник мистики и фантастики)

Тебе страшно, Мартин? – Циффер повернул улыбающееся лицо к старику, блеск его красных глаз стал совсем зловещим. – Не бойся. Это пройдет, – он усмехнулся, – когда все станут жить в мечтах. Полностью. Ведь именно это – их настоящая жизнь! Так вот, я им… вам всем и дарю правду! Настоящую жизнь! Не прозябание в замызганных домишках с толстой и некрасивой, надоевшей до смерти сварливой женой и вечно голодными, грязными и непослушными ребятишками! Не жалкие гроши, достающиеся тяжким трудом, отнимающим жизнь и здоровье! Не такое же жалкое, как и жизнь, времяпровождение в кабачках – грязных, шумных и прокуренных чертовым зельем, пропахших скисшим пивом и мочой! И не страшно ли одиночество? А? – Циффер приблизился еще больше, – одиночество, этот ужас и холод, когда ты, жалкий и ничтожный, совсем один? У тебя одна тарелка и одна чашка, один стул и односпальная кровать! А о чем же мечталось, старик? О семье, веселой, доброй женушке, счастливых детях и красивом маленьком домике? Ан нет! Мечты… Им не суждено было сбыться… А даже если некоторые сбылись, то вовсе не так! Не так, как мечталось! И я скажу тебе, почему… Но всему свое время!

Они подъехали к старому новому дому, ставшему местом обитания дьявола. Двери лавки были широко распахнуты, в них была видна та анфилада комнат. Горело множество свечей… И где-то в глубине, сотрясая весь дом, играло нечто, и звук этот был не похож на настоящий, реальный звук живой музыки, хотя громкость его была невиданной.

– Входи, дружище, – Алоиз, легко спрыгнув с сидения, рукой указал Мартину на дверь, – не бойся. Сейчас ты увидишь и поймешь все. Сам. Входи же!

Старый стекольщик, медленно ступая непослушными ногами, вошел, поднявшись по ступенькам, покрытым роскошным, невесть откуда взявшимся ковром, в широко распахнутые двери. Он с удивлением заметил, что те вещи, которые он видел в первый раз, исчезли, и теперь вместо ровного строя солдатиков, кукол и прочей дребедени на полках лежали, стояли и были развешены разнообразнейшие украшения, драгоценности и дорогое оружие. Сияние маленьких радуг невиданной красоты бриллиантов соседствовало с зеленым огнем изумрудов, тяжелые, мерцающие тусклым блеском драгоценного металла, золотые украшения словно кичились еще и синевой сапфиров, красным, словно кровавым, огнем рубинов и желтыми россыпями топазов, ослепительно сверкали невиданные кривые сабли, ножны которых были усыпаны яхонтами. С ними соседствовали тяжелые мечи со вделанными в рукоять огромными камнями и щиты, покрытые золотом, с роскошными гербами, выложенными самоцветами.

– Видишь, Мартин, друг мой, сколько всего есть тут у меня? И это еще лишь ничтожная часть! Я, я, Люцифер, владею всеми богатствами вашего мира, я распределяю их, и все, – Циффер повысил голос, – все те, кто считает, что сказочно богат и обладает властью, – лишь мои жалкие слуги, земля на подошвах моих ботинок! Ты, – он ткнул пальцем в сторону Мартина, – будешь иметь несравненно большее… Нет, не вечную молодость, бессмертие или богатство, ты будешь жить так, как мечтал! В точности так. И каждый, слышишь, каждый, самый последний бездомный нищий станет жить так, как видел он свою жизнь в самых розовых грезах. Именно так… но для этого мне нужна помощь. Твоя. Я всесилен, – он усмехнулся с изрядной долей самодовольства, – но и у всесильных есть свои обязательства, мы ведь тоже… с двух сторон смотрим на вас. Ты думаешь, что лишь я дарю вам мечты, их исполнение или горькое разочарование несбывшегося? Нет, милый мой стекольщик, есть и Он.

– Да ведь. – Мартин несмело промолвил слабым голосом. – Он… есть ведь, да?

– Да… Он есть… И Он тоже дарит или воплощение мечты, или же ту самую жалкую жизнь неудачников, лишь во сне, пьяном и тяжелом, или некрепком и тревожном, видящих свои красивые грезы. У Него есть книга… Он ведет в ней записи… Он думает, рассуждает – кому дать, а у кого отнять надежду и мечту… Это Его право. Он создал ваш мир, и Он устанавливает в нем правила. А я. Я иногда вмешиваюсь. Ибо и я был с ним, был его верным слугою и соратником, пока не понял – Он тоже не всегда справедлив! Впрочем, какая тебе нужда знать это. Ты мне нужен, и все!

– Осмелюсь спросить… зачем… я вам… какая во мне, простом стекольщике, нужда? – голос Мартина задрожал.

– Какая? Идем, стекольщик, я покажу тебе все. – Циффер, взяв Мартина за локоть, быстрой походкой направился вперед сквозь комнаты и залы, чудным образом вместившиеся вдруг в небольшой домик и наполнившиеся невиданными стариком вещами.

Они шли долго по огромным, великолепно украшенным комнатам, в которых, казалось, были собраны все чудеса, ведомые человеку. И даже те, которые были ему неведомы… В громадных бассейнах и аквариумах вперемешку с диковинными рыбами резвились смешливые русалки, расплескивая хвостами воду на сияющий белизной мраморный пол. Среди бесконечных колоннад игриво прятались полуобнаженные наяды, а сказочные джинны – кто летал по во воздуху, кто лобызался с девами, а кто при появлении Алоиза и Мартина в страхе исчезал в горлышках покрытых плесенью и зеленью окиси ламп. Невиданные звери, прекрасные и ужасные, бродили в сени деревьев, в помещениях, непонятным образом разросшихся до размеров леса. Гигантские змеи увивали собой деревья, осыпанные спелыми плодами, ни вида, ни названия которых старик стекольщик никогда не знал…

Мартин лишь тихо охал, иногда пытаясь осенить себя крестом, едва поспевая за широко шагающим хозяином дома. Лишь один раз он замедлил ход: в большой золотой клетке, прикованный за шею, молча стоял великолепнейший единорог… Его белоснежная шерсть и грива были усыпаны блестками, рог искрился золотом, как и копыта… А глаза, совсем человечьи, были полны тоски и безысходной печали… Мартин, встретясь с ним взглядом, невольно отвел глаза.

– Пойдем, пойдем же, смертный, – нетерпеливо одернул его Циффер, – времени мало. Да и что тебе в этом бесполезном и нелепом создании? От него проку-то… Лишь… проблемы, – в дьявольской усмешке Мартин увидел удовольствие и ненависть…

Роскошные комнаты заканчивались коридором, стены которого были сложены из грубого серого камня – именно такого, который идет на строительство темниц и подземелий, мест, где всегда хранятся страшные тайны, где боль и мучения, не в силах вырваться наружу, оглашают криком и слезами глухие, мрачные и неживые стены…

Циффер остановился около двери, массивной и укрепленной поверх толстых деревянных брусов железными полосами. Взмах руки с длинными красными ногтями – и дверь отворилась легко, словно бумажная, несмотря на солидный вес и размеры.

– Входи, стекольщик! Именно здесь закончится все… вернее, начнется! Здесь тебе суждено стать участником передела вашего мира! – Алоиз Циффер расхохотался…