Брайан Олдисс - Лето Гелликонии

К вечеру волны прибили к берегу труп. Только тогда королева поняла, что именно об этом пытались предупредить ее дельфины: в их свисте явно слышалось отвращение.

Труп обогнул скалу Линен, как будто еще обладал способностью сознательно выбирать направление, подплыл к берегу и закачался в маленькой заводи. Ко всему безразличный, мертвец лежал на воде лицом вниз. Его спина и плечи были исклеваны морскими птицами.

Сначала МирдемИнггала не поняла, что это такое, и решила подойти ближе, чтобы разглядеть получше. Одна из фрейлин опередила ее и теперь с ужасом смотрела на то, что издали показалось ей диковинной рыбиной. От соленой воды густые черные волосы мертвеца слиплись и торчали во все стороны, одна рука, очевидно сломанная, была прижата к горлу. Разложение уже зашло довольно далеко, и труп вздулся от газов. Крошечные креветки, которых всегда полным-полно возле берега, вовсю пировали, добравшись до лакомства сквозь разорванную штанину. Брезгливо вытянув ножку, фрейлина толкнула труп. Испустив облако вони, тело безвольно перевернулось лицом вверх.

Мелкие рыбы-прилипалы, деловито пожирающие глаза и слизистые части рта мертвеца, свисали, как бахрома, с обезображенного лица. Они были настолько увлечены своим занятием, что даже солнечные лучи не заставили их оторваться.

Заслышав за спиной приближающийся топоток маленьких ножек, королева поспешно обернулась. Перехватив Татре, она повернула ее спиной к трупу, поцеловала, улыбнулась и, приговаривая что-то ласковое, повела прочь от отвратительного зрелища. У шатра королева окликнула мажордома.

— СкафБар! Пусть рабы уберут его и закопают. Где-нибудь за старым земляным валом.

Старый слуга вышел из тени шатра, отряхивая песок со своего чарфрула.

— Будет исполнено, ваше величество.

Внезапно королеве пришло в голову, что от мертвеца можно избавиться более выгодным способом.

— Нет. Лучше отвези его в Оттассол, к одному человеку, имя которого я тебе назову, — приказала она мажордому, невозмутимо глядя ему прямо в глаза. — Он астролог, и иногда покупает тела усопших для научных целей. Кроме того, ты возьмешь с собой письмо, которое не предназначается астрологу. Имей в виду, что говорить ему, откуда взялся труп и кто тебя послал, нельзя ни в коем случае. Ты понял?

— Как зовут этого человека, которому я должен продать тело? — спросил королеву СкафБар, всем видом выражая покорность судьбе.

— Его зовут КараБансити. Упоминать при нем мое имя я запрещаю. Он хитер, и репутация у него соответствующая.

Королеве, старательно скрывающей от слуги свою тревогу, конечно же, было невдомек, что не за горами то время, когда ее честь окажется в руках хитреца КараБансити.

Подвалы под деревянным дворцом чрезвычайно напоминали подземное гнездо медоносного шмеля. Часть этих каморок, соединенных извилистыми проходами, была заполнена ледяными блоками, выпиленными из ледника в далеком Геспагорате. После того как зашли оба солнца, СкафБар, взяв лампу, спустился в подвал. Мальчик-раб, которого он взял с собой, испуганно держался за полу его чарфрула. За годы службы СкафБар здорово поднаторел в умении притворяться и превратился в узкогрудого, сутулого, пузатенького человечка, явно не блещущего умом. Никому не пришло бы в голову давать ему какие-то сложные поручения. Но, к сожалению, на сей раз этот образ не сработал. Дело, порученное ему королевой, было сложным и деликатным.

Спустившись в подвал, он надел кожаный фартук и перчатки, потом сбросил циновку, прикрывающую штабель ледяных брусков, и, отдав лампу мальчику-рабу, с помощью тяжелого топора отделил один из примерзших друг к другу брусков.

Прижав брусок обеими руками к груди, мажордом поднялся наверх и проследил, чтобы мальчишка тщательно запер подвал. Из темноты коридора навстречу им выскочили два огромных сторожевых пса. СкафБара и мальчика собаки знали и поэтому не стали поднимать шума. Кряхтя под тяжестью льда, мажордом толкнул боковую дверь и вышел во двор. Во дворе он прислушался и с удовлетворением услышал, что мальчик не забыл запереть за ним дверь изнутри. После этого СкафБар двинулся через двор к конюшням.

Путь ему освещали звезды да редкие вспышки далеких зарниц. Впрочем, отыскать дорогу не представляло труда и в полной темноте: запах вонючего навоза хоксни никому не дал бы сбиться с пути.

Конюший дожидался мажордома у входа, дрожа от страха: не было человека в Гравабагалинене, кто чувствовал бы себя ночью спокойно. Легенды об армиях мертвецов, с наступлением темноты поднимающихся из могил и разбредающихся по городу в поисках людей своей октавы, были на удивление живучи.

— Все готово? — спросил СкафБар.

— Ага.

По приказу мажордома конюший еще засветло снарядил двух хоксни и установил им на спины дощатый помост с вместительной плетеной корзиной для перевозки продуктов. Крякнув, СкафБар свалил льдину в корзину, дно которой было предусмотрительно выстелено стружкой.

— Пошли, поможешь мне принести мертвеца. И не вздумай уронить его на меня, понял? Не вороти нос и держи как следует.

Труп лежал у стены в луже морской воды. Примеривались, они подняли мертвеца с пола, подтащили к упряжке и закинули в корзину. Потом закрыли крышку корзины и заперли на защелки.

— Холодный, как змея, — заметил конюший, вытирая руки о чарфрул.

— Мертвец он и есть мертвец — никому неохота с ним возиться, — отозвался СкафБар, снимая перчатки и фартук. — Нам еще повезло, что в Оттассоле подвернулся этот астролог.

Взяв правую хоксни под уздцы, он вывел упряжку из конюшни. Усатые стражники у ворот проводили его тревожными взглядами. Охранять королеву-изгнанницу король поставил самых старых и ненадежных солдат. СкафБару тоже, было не по себе; он то и дело испуганно озирался и вздрагивал от любого шороха. Когда стены дворца остались далеко позади, он остановился, тяжело вздохнул и оглянулся.

Темная громада дворца выделялась на фоне усыпанного блестящими камешками неба неровной, извилистой линией, похожей на обтрепанный край куска полотна. Из всех окон горело только одно: в комнате с балконом, на котором можно было смутно различить одинокий силуэт женщины. СкафБар кивнул своим мыслям, потянул повод и зашагал по змеящейся вдоль берега дороге, которая довольно скоро должна была повернуть на восток, туда, где раскинулся город Оттассол.

Королева МирдемИнггала, как многие люди, была суеверна, и потому испугалась, что мертвец появился у берега, когда она купалась. Она видела в этом дурное предзнаменование, говорящее о близкой смерти.

Поцеловав на ночь принцессу ТатроманАдалу и пожелав ей спокойных снов, королева удалилась к себе, чтобы помолиться Акханаба Всемогущему. Но в этот вечер молитва не принесла ей успокоения. Немилость супруга страшила королеву: МирдемИнггала понимала, что любовь, которую она снискала у подданных, теперь может стать причиной ее гибели. Единственной надеждой опальной королевы был некий молодой генерал, решительный и отважный; она послала ему несколько писем, но все остались без ответа. В этом не было ничего удивительного: шла Западная Война, генерал был далеко, и письма могли просто-напросто до него не дойти.