Завацкая Яна - Союз летящих

Это шел первый отряд "Отважные", семилетки. Впереди вихляющей походкой плелся вожатый Вася, ему было жарко, лицо его под самодельной треуголкой из газеты "Правда" выражало нестерпимую скуку. Пацаны из отряда изображали что-то вроде строя и писклявыми голосами нестройно тянули речевку.

Это очень важно,

В жизни быть отважным

— Ален… а там что, правда, сокровища?

— Да я же тебе говорю… Говорила же. Здесь Демидовы были, заводчики такие богатые. Миллионеры. Потом, когда революция, их всех прогнали. А сундук этот они зарыли в доме у себя, в подполе. Потом во время войны один шпион…

— Немецкий, что ли?

— Да, конечно, какой же еще? В общем, он тут у нас околачивался. Хотел пробраться на военный завод. И вот однажды он ночевал в старом доме и там, в подвале наткнулся… понимаешь, грунтовые воды! Они вымыли землю, и сундук этот поднялся, так что его прямо видно было. И шпион этот сундук захватил и с ним скитался туда, сюда. Потому что бросить жалко было, вещь-то очень ценная. А здесь клуб. Он ведь и раньше тут стоял, ты же видишь — здание совсем другое, старинное. Сюда колхозники ходили из Шевелева. И вот шпион этот ночевал на чердаке в клубе… а ребята из Шевелева заметили какие-то следы, вроде от сапог, и решили проследить…

Алена врала вдохновенно. Каждый раз история сундука обрастала все новыми подробностями. В глубине души Алена не знала, верит ей Лидочка или нет. Одно несомненно — сундук существовал на самом деле. Она его видела. Она уже однажды пыталась залезть на чердак клуба. Очень уж таинственный чердак, манящий, там так здорово играть, наверное — что хочешь можно представлять себе. Тетя Женя, повариха, заметила ее на лестнице и отругала. Но Алена успела бросить взгляд на внутренность чердака, и она видела там, видела этот старинный сундук, небольшой, но очень красивый, кованый, и как будто новенький, даже не покрытый пылью…

Он стоял в углу, и Алена пообещала себе, что обязательно вернется за ним.

— Все, пошли! — оборвала она саму себя. Короткими перебежками они добрались сначала до поленницы, потом до угла, а потом уже до стенки, где висела на гвоздях лестница. Алена представляла, что они партизанки и пошли на разведку в немецкий тыл. От восторга и страха у нее мурашки по спине бегали под ситцевым платьем. Кругом враги! Только бы никто их не заметил…

— Снимай лестницу! — шепотом скомандовала она и огляделась по сторонам — нет ли чего подозрительного… не мелькнет ли в кустах черная свастика на рукаве (по крайней мере, в кино Алена точно видела такую форму у фрицев), не послышится ли вдали лающая немецкая речь… Но слышались, к сожалению, только вопли первого отряда на игровой площадке — они там играли в вышибалы, и эти вопли сильно портили ситуацию.

Девочки не без труда освободили лестницу, Лидочка все-таки ее не удержала и уронила на землю, ойкнув и едва успев отскочить. К тому же она занозила палец.

— Больно! — губы Лидочки задрожали, а глаза налились влагой.

— Терпи, — приказала Алена, — а то все испортишь!

Лидочка послушно сунула палец в рот и не стала плакать. Про себя она думала, как больно будет вытаскивать занозу вечером… Алена между тем размышляла, как поставить лестницу. Задача была сложная. От Лидки, похоже, никакого толку. Надо думать самой…

— Держи тот конец… да не так уж тяжело, стой на месте просто.

Наконец общими усилиями, кряхтя от натуги, им удалось поднять лестницу и даже прислонить ее к стене. Прямо под чердачное небольшое окошко. Оно было прикрыто, но Алена очень надеялась, что не заперто изнутри на щеколду.

Если заперто — то на чердак можно попасть только изнутри клуба, а там практически безнадежно, обязательно кто-нибудь заловит.

Алена в последний раз огляделась по сторонам и поставила ногу на ступеньку. Стала медленно подниматься вверх. Лидочка стояла у подножия лестницы.

— Ты жди, — велела Алена, обернувшись назад, — я как залезу, тебя позову…

Девочка послушно кивнула. Четвероклассница поднялась еще выше. Конечно, Алена боялась высоты. Но это ничего, мало ли… Стыдно бояться высоты. А если придется быть летчицей или прыгать с парашютом?

Алена старалась не смотреть вниз. Земля казалась безнадежно далекой и маленькой с невероятной трехметровой высоты. Девочка протянула руку и толкнула пыльную, в ветхой светло-зеленой краске скрипучую дверку.

Дверка медленно откатилась внутрь. Она не была заперта.

Алена заглянула вовнутрь чердака — сундучок был на месте. Он стоял под балкой, там же, где девочка видела его и в прошлый раз. Солнечный луч падал прямо на него и высвечивал таинственную резьбу на крышке. Интересно, получится ли вообще его открыть? А если получится — то что там? Эту мысль Алена отгоняла. Ясно, что сокровищ там нет… но ведь Лидка же понимает, что это все понарошку. А что-то там должно быть. Так что можно будет просто так поиграть. Кстати, интересно — что там на самом деле. Могут ведь оказаться очень любопытные вещи…

Алена обернулась и прищурив глаза, чтобы не смотреть вниз, негромко сказала.

— Сундук на месте… Ну я пошла!

Она занесла ногу. Подтянулась. Перевалилась через край чердака, и сделала первый шаг вперед.

Через секунду раздался грохот и оглушительный визг — девочка провалилась сквозь ветхий потолок вниз, не выдержали слабые перекрытия.

Алена открыла глаза. Веки были тяжелые, и на них что-то будто налипло.

Вокруг стоял туман, и в тумане плавало лицо. Знакомое лицо, очень хорошо знакомое. Мама, вспомнила Алена.

— Мама.

— Доченька! — у мамы задрожали губы.

— Пить, — прошептала Алена. Во рту было очень сухо и противно. И ужасно болела голова. Во-первых, она болела изнутри, во-вторых, на нее противно и безжалостно что-то давило снаружи. Особенно слева у темечка.

Мама приставила Алене к губам носик какого-то смешного чайничка. Алена стала пить. В чайничке был морс.

… еще побаливала нога, но не сильно. Неприятно просто. У самой лодыжки.

— А мы где? — спросила Алена.

— В больнице, — сказала мама, — у тебя сотрясение мозга.

Алена напряглась и стала вспоминать. Она занесла ногу, перешагнула порожек. Ступила вовнутрь… Потом под ногами все как-то поехало, и она закричала.

— Я провалилась… сквозь крышу.

— Да, — сказала мама.

— Ничего не помню, — призналась Алена, — я потом, значит, потеряла сознание?

— Как же не помнишь? А как я приехала — тоже не помнишь?

— Не… а когда ты приехала?

— Да вчера…

Алена помолчала.

— Я сразу и приехала, как мне позвонили. На работу сообщила, и сюда. Я же когда вошла, помнишь, ты сразу — мама! Голова вся в крови…

— Не помню. Ничего.

— С тобой фельдшер еще был, этот парень, Алексей, кажется. Он сказал, надо ехать быстро в больницу, сейчас машина… ты же еще сама до машины дошла. Не помнишь, разве?