Кейт Лаумер - Гонка планет [ Авт. сборник]

— Держите его, — закричал костлявый. Он подбежал ближе и ударил кулаком в живот. Я почувствовал страшную боль.

Меня подтащили к стене и прижали к ней, разведя руки в стороны. Один из парней подступил ко мне с ножом в руке. Я пытался отдышаться, извиваясь под весом мучителей. Парень схватил меня за волосы, и на мгновение мне показалось, что он перережет мне горло. Но вместо этого он стал отрезать лацкан, ругаясь, когда лезвие царапнуло провод.

— Обрежь пуговицы тоже, Красавчик Джо, — предложил чей-то сиплый голос.

Боль немного утихла, и я осел, показывая, что совсем ослаб, хотя на самом деле чувствовал себя лучше. Коммуникатор исчез, во всяком случае передатчик. Единственное, что я теперь пытался спасти — это свою жизнь.

Мгновение — и я остался без единой пуговицы. Человек с ножом отошел от меня, засовывая нож в чехол, висящий на бедре. Сейчас я мог различить его лицо. Похоже, он вполне подходил к своему прозвищу “Красавчик”.

— Порядок! Пусть катится, — сказал он.

Я тяжело опустился на пол. Потому что наконец мои руки оказались свободны. Теперь, возможно, у меня появился шанс: пистолет все еще был при мне. Опираясь руками о пол, я привстал на колени, не спуская с Красавчика Джо взгляда. Он намеревался ударить меня ногой по ребрам.

— Вставай, генерал, — спокойно сказал он. — Я научу тебя не лягать благодетелей.

Остальные смеялись, выкрикивая советы. Стоял запах пыли и кислого вина. Кто-то сказал:

— Этот генерал — настоящий боец. Он даже сидя будет бороться.

Раздался дружный хохот.

Я вцепился в направленную в меня ногу и, с силой выкручивая ее, швырнул нападающего на пол. Он громко выругался и бросился ко мне.

Но я уже к этому времени встал. Круг разомкнулся, и кто-то толкнул меня. Я притворился, что потерял равновесие и сделал несколько шагов к темному углу. Теперь мое зрение привыкло к полутьме, и я видел пистолеты и кинжалы у каждого бандита. Если бы им пришло в голову, что я вооружен, они пустили бы их в ход, не раздумывая. Поэтому я не торопился.

Красавчик Джо вновь напал на меня, нанеся удар слева. Увернувшись я пропустил пару тычков, отступил еще на два шага, наблюдая за зрителями. Все они далеко от меня. Наступило время моей игры. Прикрываясь от зрителей Красавчиком, я направил в ладонь свой пистолет, но в этот момент Джо яростно ударил меня. Я попытался увернуться, это мне частично удалось, но мой крохотный пистолетик полетел, вертясь, в угол. Теперь я уже больше не притворялся.

Я встретил Джо тяжелым ударом в лицо с левой руки, затем правой в живот, выпрямил его еще одним левой в челюсть. Боксером он был неважным.

Остальным это не понравилось. Они окружили и схватили меня. Я получил несколько ударов в челюсть и в спину, меня толкнули к стене. В голове звенело — я был оглушен. Я упал, и меня оставили в покое. Это было очень кстати, потому что мне нужна была передышка.

К черту всю эту секретность, — подумал я. Я поднялся на колени и пополз в угол. Зрители смеялись и кричали.

— Ползи, генерал! — кричал один. — Ползи, ползи, паршивый шпик!

— Раз, два, три, солдатик, — командовал другой.

Шутка понравилась. Все хохотали, радостно хлопая друг друга по плечу. Красавчик Джо пришел в себя и кинулся за мной.

Куда подевался мой пистолет?

Красавчик Джо схватил меня за мундир и приподнял, у меня кружилась голова, похоже, что я заработал небольшое сотрясение мозга. Джо снова толкнул меня, но я повис на нем, и он не мог как следует размахнуться. Его неуклюжесть вызвала новый взрыв смеха, толпа получала массу удовольствия от этого фарса.

— Следи за ним хорошенько, Красавчик! — крикнул кто-то. — Если и дальше будешь его так бить, то глади, чего доброго, и разбудишь. А уж тогда держись, парень!

Красавчик Джо сделал шаг назад, собираясь ударить меня в челюсть, но я сел на пол и снова пополз в угол. Именно туда полетел мой пистолет. Джо еще раз ударил меня ногой, я уклонился, и моя рука нащупала оружие.

Я перевернулся, Красавчик рванул меня за плечо, повернув лицом к себе, и отступил. Привстав, я прислонился к стене и следил за ним. Он наслаждался моим положением, и, хотя лицо его было в крови, он скалился от удовольствия. Он собирался в этом углу забить меня насмерть. Когда он спокойно подошел ко мне, я поднял пистолет и выстрелил ему в лицо.

И тут же пожалел об этом. Джо рухнул на пол. Мелькнуло совершенно разбитое лицо. Джо уже больше не был Красавчиком.

Я держал свое оружие у бедра, ожидая следующего нападения. Тот парень, который тащил меня к стенке, выскочил вперед и, подпрыгнув, хотел одним ударом раздробить мне череп. Я чуть-чуть поднял свой пистолет, и как только он прыгнул, выстрелил ему в живот. Выстрел отозвался хлопком в комнате, когда ноги парня оторвались от пола.

Еще трое бросились на меня. В комнате было очень плохое освещение, и они не осознавали того, что происходит. Они думали, что я кулаками уложил этих двоих. Сейчас же они намеревались одновременно наброситься на меня и наконец-то прикончить.

— А ну-ка, кролики, замрите! — внезапно раздался голос у дверей. Все оглянулись туда. В дверях стоял здоровенный бандит, в руках его отчетливо был виден пистолет.

— И не шевелитесь вы, крысы! Учтите, что я очень хорошо вас вижу, даже в темноте. Не двигаться!

Он пропустил одного человека перед собой. Один из парней, стоящих возле меня, засмеялся и шевельнулся. Раздался треск выстрела, и сноп огня высветил глушитель. Парень дернулся и распластался на полу.

— Выходи, Молот, — сказал здоровяк. — Нужно побыстрее убираться отсюда.

Он сплюнул на пол.

И тут я узнал голос Гастона, человека, который хотел схоронить меня под полом. Оказывается, Грос отдал ему приказ быть моим телохранителем. Но он немного опоздал…

Неуклюже спрятав пистолет, я наклонился вперед.

— Держись, Молот, — крикнул Гастон, бросаясь поддержать меня. — Я не думал, что кролики примутся за тебя. И к тому же, я было подумал, что ты сможешь легко их приструнить.

Он приостановился и посмотрел на тело Красавчика.

— Ты превратил его в кашу, — восхищенно присвистнул он. — Эй, Уше, прикрой Молота, и двинулись.

Он еще раз оглядел комнату.

— До скорого свидания, кролики, — по-волчьи усмехнулся Гастон.

Двое уже не могли ему ответить.

Я почти не помню, как мы добрались до одного из убежищ Организации далеко за городом. Я только помню, что сначала мы бесконечно долго шли, а потом Гастон бесконечно долго нес меня на плечах.

Я помню ужасную жару и мучительную боль опухшего лица, полузажившей раны на шее и бесчисленных синяков.

Последнее, что я помню — прохладную комнату и мягкую постель.

Просыпался я медленно, сновидения перемешивались с воспоминаниями, и среди них не было ни одного приятного.