Генри Олди - Волчонок

— В целом, да.

— А в частностях?

— Здоровы.

Доктор чувствовал себя не в своей тарелке. Переживает? Знает за собой вину? Туллий-то здесь с какого боку? К доктору у Марка претензий не было.

— Показатели в норме. Но ваша психика находится сейчас в угнетенном состоянии…

— Что вы, доктор! Я просто лопаюсь от счастья!

— Лопаться не надо. Попейте с недельку вот эти таблеточки… Легкий пси-стабилизатор, продается без рецепта. По одной таблетке два раза в день: утром натощак и перед сном. Если что…

Туллий порылся в карманах халата, достал визитку со стандартным разъемом.

— Связывайтесь со мной в любое время суток.

— Спасибо, доктор. Вы подпишете?

Марк протянул Туллию планшет.

— Ах, да, конечно!

Три грамма.

Соломинка, сломавшая спину верблюду.

Очень хотелось с размаху зашвырнуть гриф куда подальше. Чтобы врезался в стену, треснул посередине. Так ведь дудки, останется целым. Металлопласт — штука прочная. Выключив вариатор, Марк уложил гриф на подставку и зашагал к «боксерскому уголку», который приметил с самого начала, но оставил напоследок.

Перчатками он пренебрег. Груша? — баловство. А вот мешок сгодится. Центнер инерции и равнодушия; черная «колбаса» из синт-кожи. Марк бил и бил: с яростью, остервенением, забыв об усталости. Сериями и одиночными. Руками и ногами. Коленями. Локтями. Из захвата и с расстояния, разрывая и сокращая дистанцию. Катилина? Дисциплинар-легат Гракх? Придурок Добс? Нет! Под потолком тренажерного зала висел он сам, Марк Кай Тумидус, бывший курсант 17-го высшего военного училища либурнариев ВКС Помпилианской Империи. Висел тупым, безучастным мешком, годным лишь на то, чтобы болтаться на цепях, сполна огребая удары судьбы. Висел, неспособен ударить в ответ. На глянцевой поверхности мешка Марк видел свое отражение — стоп-кадр из сломанной жизни.

Ненавижу!

Два прямых, боковой. Проход локтем на сближении. Коленями из захвата. Справа-слева, справа-слева; печень-селезенка, печень-селезенка…

— Крутой, — констатировали за спиной.

Сразу и не поймешь: уважительно или с издевкой?

— Орёл!

Теперь сомнений не осталось.

На стоянке рейсовых аэробусов Марка поджидал неприятный сюрприз. В ответ на приложенный большой палец турникет угрожающе загудел. Загорелся багровый глаз: «Стоп!» Ну конечно! Если ты больше не курсант, льготы военнослужащих на тебя не распространяются. Марк сунул кредитку в щель приемника, и турникет, поворчав для порядка, сменил гнев на милость. Ближайший аэробус до Тангамака ожидался через два часа семнадцать минут. Рабы, вспомнил Марк. Надо что-то решать.

Каждый курсант предоставлял училищу квоту персональных рабов — для обеспечения энергокомплекса. Личный вклад в энергетику вооруженных сил Помпилии, за символическую плату со стороны государства.

— Вы можете забрать своих рабов, а можете оставить у нас. Теперь вы — гражданское лицо, и плата за их использование станет адекватной.

Флавий, сервус-контролер училища, назвал сумму.

— Мне надо подумать, — буркнул Марк. — Сравнить расценки. Сбросьте мне ваш номер. Я свяжусь с вами позже. Мы сможем заключить контракт дистанционно?

— Да.

— Пусть мои рабы пока остаются в училище, с оплатой по новым расценкам. Впишите в контракт пункт, по которому я смогу прервать его действие и забрать рабов в любой момент.

— Вам стоило бы заняться энергобизнесом. У вас есть все задатки.

— Это у меня наследственное.

Поиск вариантов скрасил Марку ожидание на стоянке. Вирт, даже планетарный, был теперь платным, но выхода не оставалось. Энергетика. Помпилианский сектор. Запросы на аренду рабов. Расценки; дополнительные условия…

Он едва не прозевал аэробус. Упав на сиденье, продолжил яростный торг сразу с двумя менеджерами компаний. На подлете к Тангамаку зубами выгрыз надбавку, плюс оплату перелета рабов за счет компании, с погашением в течение года из причитающихся ему выплат. Когда он вновь связался с Флавием, манипулярий огорчился: ему прибавилось забот — искать недостающих рабов для училища.

«Неужели отец был прав?» — мелькнула гаденькая мысль. Марк задавил ее в зародыше. Идти к отцу на поклон? Как он тогда орал? «Не желаю видеть этого идиота-десятинщика!» Значит, и не увидит! В любом случае, надо лететь домой, на Октуберан.

«По прилету свяжусь с мамой…»

— Я его помню, — первый голос сместился левее.

Марк не реагировал, обняв мешок. Ему нужно было восстановить дыхание. Он лишь скосил взгляд из-под полуприкрытых век. Слева возник мужик лет сорока в «спортивных» трусах по колено и майке-переливайке. Мужик щурился и вытягивал шею, как любопытный гусак, пытаясь заглянуть Марку в лицо.

— Точно, он!

Узнал? Ошибся? Какая разница? Гусака Марк не помнил, но решил, что теперь можно и обернуться. Их оказалось четверо: работяги с Тренга, сменная вахта. Строители или нефтяники. Болтаются на спутнике в ожидании рейса, как и он сам. Марку доводилось схлестываться с такими. Правда, тогда силы были равны…

— Полгода назад. В баре у Родни. Помнишь?

— Точно! — усатый коротышка расплылся в ухмылке. — Знатно помахались!

Марк не поддержал разговора. Мало ли с кем он дрался в увольнениях?

— Память отшибло?

Дылда с мятым лицом потрогал левую скулу.

— Да ладно, Йохан! — вмешался увалень с пивным пузом, мявшийся позади приятелей. — Ты, что ль, всех помнишь, с кем дрался?

— Всех! Слышь, курсант, а ты чего тут потеешь? В увольнении? — гусак-Йохан по-свойски подмигнул Марку. — Или в самоволку сбежал, а?

— Во псих! — хохотнул усатый. — Со службы удрал, и нет, чтоб по бабам…

— Или по пиву!

— Так он же крутой! Ну чё, крутой, клин клином? Раз по уху дали — память отшибло. Еще раз дадим — вернется?

— Сейчас проверим, — сказал Марк.

Он отлепился от мешка и пошел на Йохана.

В баре Родни черепаховый суп стоил гроши. Рагу из местной фауны и флоры. Пиво. Вирт. Космопорт. Рейсы. Цены на билеты. Рейсов обнаружилось два, а по большому счету — один. Транзитный люкс-лайнер «Гиммель» был Марку не по карману. Оставалось грузопассажирское корыто 2-го класса «Протей»: в расписании оно тоже гордо звалось «лайнером». «Протей» ожидался через семнадцать суток, с пометкой: «Возможна задержка прибытия». Раздел «Места в наличии» светился парой жалких огоньков. Выругавшись сквозь зубы, Марк оформил заказ.

Он боялся застрять на Тренге до конца жизни.

Семнадцать суток! Надо где-то жить все это время. Чем-то питаться. Марк сунулся на гостиничный ресурс. В глазах зарябило от рекламы фешенебельных отелей. После ознакомления с расценками цензурных слов у Марка не осталось. Есть тут нормальное жилье, мать их в черную дыру?! На «пятачках» гостиниц с вменяемыми ценами неизменно обнаруживалось примечание: «Только для сотрудников компании». Марк зарычал от бессильного бешенства, поперхнулся пивом и закашлялся.