Михаил Харитонов - Золотой Ключ, или Похождения Буратины. Том I. Путь Базилио

Гжещ посмотрел на корзинку с отвращением.

- Может, не надо? - как обычно в таких случаях спросил он.

- Ты ымээш право отказаца, - тем же тоном сообщил Мага, - но тагда твой голас в сабрании будэт савэщательным, - последнее слово безопасник произнёс с невыразимым презрением.

- Как будто я тут что-то решаю, - пробормотал хемуль. - А, ладно, давайте, что-ли... - он достал из корзинки котега. Тот умудрился вывернуться, упал ему на колени и тут же поскрёбся крохотными розовыми коготками о хемульское пузо, испуская волны панического няша.

- Да чтоб тебя, животное, - хемуль утёр пот со лба, прижал котега к столу и ловким движением скрутил ему шею. - Гляньте-ка: не обоссался, - с удовольствием заключил он, глядя на чистую столешницу.

Тарзан едва заметно усмехнулся. При первом знакомстве хемуль производил впечатление интеллигента и тряпки. Однако предыдущим местом работы Гжегожа был Отдел прогрессивных изысканий Мумидольского Института Экспериментальной Биологии. В ходе изысканий он прикончил собственными руками - и, как правило, довольно мучительными способами - больше существ, чем даже Мага. Исполнители маналул шли к хемулю за консультациями в особо сложных случаях - то есть когда нужно было эффектно замучить редкое, нетривиальное существо. Добросердечный Гжещ обычно приходил на помощь, находя болевые точки даже у актинидии или шампиньона.

Наступил черёд Тарзана. Ему попался самый няшный котег, граций на двадцать. Он не пытался урчать или ластиться - просто смотрел на шерстяного огромными голубыми глазами.

В голове Тарзана поднялась обычная заняшивающая муть-взвесь. Спасти котега, укрыть его... спрятать... накормить несчастного... согреть... он такой маленький, он такой красивый, такой хороший... как же его жалко...

Дождавшись появления этой мысли, Тарзан котега задушил. Что-что, а жалко ему не было никого, себя тоже. Именно это и сделало его тем, кем он стал.

Полковник Барсуков равнодушно протянул руку к своему зверьку, бросил на пол и раздавил, как окурок.

- Всэ достойный! - торжественно объявил Мага, собирая остывающие тушки.

- Кто бы сомневался, - пробормотал полковник Барсуков и снова углубился в свои бумаги. Тарзан в который раз подумал, что полковнику очень подошла бы вересковая трубка - и в который раз вспомнил, что полковник не курит.

Барсуков был барсуком. Внешность у него была незапоминающаяся, но впечатляющая. То есть, когда полковник отсутствовал, припомнить его черты было почему-то трудно. Зато при встрече Барсукова узнавали даже те, кто раньше с ним не встречался. Почему-то сразу становилось понятно, что это тот самый Барсуков. При всём при том лицо у него было самое обычное, барсучье - широкие щёки, аккуратная узкая пасть с ровным рядом зубов и чёрная полумаска вокруг глаз. Единственной оригинальной деталью можно было считать усы с ржавчинкой. Что это не краска, а очень тонко сработанная генетическая стяжка, Тарзан знал доподлинно: после очередного визита полковника он позвал эмпата, который нашёл выпавшую вибриссу и по ауре определил, что рыжеватый оттенок - результат последнего ребидлинга, имевшего место лет двадцать назад. Увы, это было всё, что удалось выяснить. Впрочем, Тарзан был рад и этому скудному улову. Любые сведения о полковнике Барсукове представляли для него интерес.

Тем временем Гжегож открыл бювар и принялся в нём рыться, шевеля толстыми губами. Сегодня именно он был главным героем, он это понимал и сильно нервничал.

Подумав об этом, нахнах решил хемуля немножко потомить.

- Приступим, - вождь шерстяных кивнул безопаснику. - Доложи об успехах, Мага.

- Дакладываю, - Мага немного смутился, как всегда, когда ему предстояло выступать по делу. - Мы атработалы схэму палучэния спайса из Бибердорф. Тэпэр он нам абходица в два раза дэшэвлэ и паставки во! - он сжал волосатый кулак, как бы демонстрируя надёжность поставок.

- Вы что-нибудь выяснили о технологии производства? - задал Тарзан традиционный вопрос.

- Опят нэт, - тяжело вздохнул Мага. - Там жэ кантралёры и всякий мазгавой мутант. Их нэлзя выясныт. Аны сами каво хочэш выясныт.

- Коллеги, - вмешался полковник, брезгливо шевельнув усами, - я же сто раз говорил: не тратьте время. Зачем вам производственные секреты? Технологи из нас - как из говна пердимонокль. Нам не нужны технологии, нам нужны поставки.

- Под гарантии? - Тарзан постарался наполнить эти слова иронией.

- Я гарантирую это, - спокойно сказал полковник.

Все переглянулись. Как бы то ни было, а слово полковника Барсукова было железным словом.

Формально полковник занимал не особенно престижную должность руководителя службы по связям с общественностью в Гиен-Ауле. Назначили его, видимо, ещё при Чингачгуке, первом объединителе выводков шерстяных в единый домен. Видимо - потому что никаких документов на сей счёт не обнаружилось. Что такое "связи с общественностью", тоже никто не понимал, да и не пытался. Как никто не пытался выяснить, на кого полковник работал раньше (ходили слухи, что на хемулей, но это были слухи). Также никто не знал, где и при каких обстоятельствах он получил полковничье звание. Впрочем, никто в нём и не сомневался: после пары минут разговора с полковником все как-то чувствовали, что он именно полковник. Гжещ по этому поводу сказал, что звание полковника имманентно присуще Барсукову. Тарзан не понял, но почувствовал, что за этими словами есть какая-то сермяжная правда.

Реальная задача полковника состояла в решении сложных вопросов. В этом качестве он был почти что незаменим. Половина успехов шерстяных была так или иначе связана с работой Барсукова. За что ему прощались скрытность, высокомерие и даже некоторое фрондёрство. Впрочем, Барсуков меру знал и за красную черту не заходил. Он мог демонстрировать свою осведомлённость, особые возможности или интеллектуальное превосходство, но никогда не давал повода подумать, что считает себя главным.

- Мага, покажи товар, - повернулся полковник к безопаснику.

Старый обезьян вытащил из-под стола - одной лапой - здоровенную банку с белой этикеткой. Ей немедленно завладел Гжещ.

- Катализатор восприятия синтетический пролонгированного действия, - прочёл он вслух. - Сделано в Бибердорфе. Это именно спайс, не айс? - посмотрел он почему-то на Тарзана.

- Я так и не понял, в чём разница, - ответил тот. - Наверное, ты плохо объяснял, - не удержался он от шпильки.

- Ну вот как бы тут такая вещь, - засуетился Гжегож. - Спайс не совсем айс, это новая разработка на основе айса. Галлюциногенное действие как таковое минимизировано. Воздействие на дофаминовую систему клиента усилено, поток дофамина увеличивается где-то на порядок.

- То есть потребитель подсаживается быстрее? - перевёл разговор в практическую плоскость Тарзан. Он не любил, когда начинались профессиональные разговоры с непонятными словами. Это ставило его ниже говорящего.