Дмитрий Шатилов - Нф-100: Изобретатель смысла

- Ты про эту? - спросил Крымов. - Как её, перфекта, что ли?

- Она самая.

- Красивая, - задумчиво сказал Крымов. - Мне бы такую.

- Хочешь - подкати, - сказал Гиркас.

- А ты пробовал?

- Нет.

- Ну и дурак. Баб разве поймёшь? Иная - красавица, а с таким дерьмом якшается, что диву даёшься.

- Наплюй, а?

- Как хочешь, - пожал плечами Крымов и налил ещё себе и Гиркасу. - Я так, из интересу спрашиваю. Мне- то вообще всё равно.

- Её в чане вырастили, - сказал Гиркас. - Искусственно. У них в Арке чертовщина какая- то. Одни проекты на уме.

- А у нас в Новой Трое, не так?

- И у нас так. Везде так!

- Так что тебя не устраивает? Живи!

- Живи! - передразнил Гиркас. - А то я не знаю, что надо жить! Открыл Дзиру, нечего сказать!

- Не кипятись, - миролюбиво сказал Крымов. - Я ещё налью, ты выпей.

Выпили ещё по одной.

- Вообще, она неплохая, - сказал Гиркас.

- Кто?

- Седьмая.

- Какая седьмая?

- Да перфекта! - сказал Гиркас. - Почему тебе по десять раз всё объяснять нужно?

- Баба, что ли? - спросил Крымов. - Так ты бы сразу и сказал. А то: седьмая, седьмая! Хорошая баба, да. Дай Бог каждому.

- И умная, - продолжил Гиркас. - Такие слова знает, каких я за всю жизнь не слыхал. Одно плохо: идейная.

- Это да, - согласился Крымов. - Идейная - это никуда не годится. Гнать таких надо в шею, вот что я скажу. За шкирку, да из окошка! С другой стороны, - продолжал он уже рассудительнее, - не так это и плохо. Поговорить хотя бы можно. С иной и говорить- то не о чем... Тьфу! Вот ты скажи лучше, Гиркас, что ты сам за человек? Чем живёшь? Откуда движешься и куда?

- Допрашиваешь? - настороженно спросил Гиркас.

- Интересуюсь. Вот ты Дун Сотелейнен, так ведь?

- Спрашивал уже. Ну?

- Не понукай, не запряг. Мне интересно, что ты делаешь.

- Что я делаю?

- Да.

- В конторе сижу.

- И всё? - удивился Крымов. - Целый день так?

- Ну, принимаю иногда одного, другого... Чего пристал?

- Скучно, должно быть.

- Да я привык. Налей ещё.

- Сейчас, - сказал Крымов. - А сюда зачем приехал? Сидел бы в конторе и сидел. Я вот так и делаю, и ничего, нормально.

- Заставила, - ответил Гиркас и показал пальцем на дверь. - Говорит, вопрос жизни и смерти. Древнее право. Поможет только Дун Сотелейнен. А я, Вовка, скажу тебе по секрету: липовый я Дун Сотелейнен. Липовый!

- И я липовый, - вздохнул Крымов. - За липу - не чокаясь.

- Ты- то почему?

- Такое мироощущение. Всё - липа! Эй, ты, Конкас! - крикнул Крымов в окно проходящему мимо конгару, и когда тот подошёл, сунул ему перетянутый бечёвкой свёрток из плотной коричневой бумаги. - Будь другом, отнеси это своему... как его там, а?

- Ты, что, не знаешь, как зовут его вождя? - спросил Гиркас.

- Откуда? Они же каждую неделю меняются! Одного убили, другой съел что- то не то, третий поспорил с родственником, а тот рикайди вынул и...

- Не продолжай, - сказал Гиркас. - А что в пакете?

- Ухо.

- Врёшь!

- Вот тебе крест, что не вру! - Крымов достал из- за пазухи маленький медный крестик и поцеловал его. - Самое настоящее ухо. Оттяпали этому, как его...

- Конкасу, - подсказал Гиркас.

- Да, Конкасу. В бою кто- то со спины подкрался, и готово. Главное, нет, чтобы, как человек, спасибо сказать, что хоть живой остался - он давай требовать ухо обратно.

- А зачем? - удивился Гиркас. - Его же обратно не пришьёшь.

- Пёс его знает, зачем. Взял в голову, и точка. Здесь у нас всегда так: у какого- нибудь дурака зачешется, а я, комиссар, за ним разгребай. Вот и разгребаю. Иду к вождю, у которого это несчастное ухо, требую обратно. По- хорошему прошу, вежливо.

- А он что?

- Он репу почесал и говорит: "Ты, комиссар, парень хороший, вот если бы драться пришёл или жениться - это всегда пожалуйста, сей же час всё бы организовали. А ухо - это что же такое? Феномен это или ноумен? Дано ли оно в ощущениях? Акцидентально ли? Кто знает? Ведь в одну и ту же реку мы входим и не входим, существуем и не существуем". Подкованный, гад. Это наша образовательная миссия поработала, будь она неладна. А того, кто придумал конгар эсперанто учить, я вообще на первом суку бы повесил...

- Ты про ухо давай, - напомнил Гиркас.

- А что ухо? Купил на базаре свиное, и все дела.

- А не отличат?

- Куда им. Бестолочи.

Неожиданно, отставив в сторону бутылку, Крымов вырвал из большой тетради листок, и, вооружившись ручкой, стал что- то быстро писать.

- Ты чего? - спросил его Гиркас.

- Придумай какое- нибудь имя, - сказал Крымов, не отрываясь от бумаги. - Только быстро.

- Конкас, - не задумываясь, ответил Гиркас.

- Я имею в виду человеческое имя. Нормальное.

- Тогда пусть будет Эдик. Эдуард то есть.

- Хорошо. И чем этот Эдуард провинился?

- Что ты имеешь в виду?

- Что он такого сделал, чтобы попасть под военный трибунал?

- Какой военный трибунал? - сказал Гиркас. - Ничего не понимаю.

- Самый обыкновенный. Раз в месяц в порядке профилактики я составляю список всех личностей, которые в Дипгородке, занимаются пропагандой против Новой Трои. Делается это затем, чтобы после того, как наш кантон победит, а наш кантон победит, все эти личности получили по заслугам.

- Ты говоришь так, как будто кантоны воюют между собой, - заметил Гиркас. - Но воюют между собою конгары, а наши наблюдают.

- Это только кажется, - ответил Крымов. - Воюют, и ещё как. Не оружием, конечно, но во всём остальном иначе, как войной, это не назовёшь. Борьба у нас ведётся сразу на нескольких фронтах. Во- первых, идеологический. В Дипгородке выходит одиннадцать газет и четыре журнала - если планируешь остаться здесь подольше, могу устроить тебе бесплатную подписку. Самое приличное издание - конгарское, хотя оно и набито рекламой. Из остальных имеет смысл читать только "День" (его издаёт Орисс) и "Разумную политику" (Ханаан), потому что там печатают фотографии голых девиц. Оба эти издания ненавидят Новую Трою и периодически публикуют про неё всякий вздор.

- Например?

- Ну, сразу и не вспомнишь. Что- то про попранные свободы, диктат военщины и тому подобные радости. Нет, в основном, конечно, правда, и ничего кроме правды, но нельзя же так безвкусно? Взять хоть генерала Нойермана, главнокомандующего - про него пишут, что перед каждой военной операцией он консультируется с астрологом, а на шее носит мешочек с куриными костями.

- Так и есть, - задумчиво сказал Гиркас. - Я был однажды у него на приёме. Половина наших офицеров подхватила эту заразу, как образец хорошего вкуса.

- Про спикера Аякса "День" утверждает, будто он всерьёз опасается сглаза и окружил себя экстрасенсами и целителями...

- Не знаю, может и правда. Вокруг него вечно крутятся шарлатаны.

- Главный комиссар Новой Трои, Радецкий, по слухам, живёт сразу с одиннадцатью женщинами.

- Он достойный человек, ему можно.

- Идём дальше, - продолжал Крымов. - Экономический фронт борьбы.