Жюль Верн - Робур-Завоеватель. Властелин мира (сборник)

Я лежал в своей каюте, куда меня перенесли без моего ведома; так же поступили со мной в первую ночь, которую я провел на борту «Грозного» во время путешествия по озеру Эри.

Однако позволят ли мне выйти на палубу теперь, когда аппарат стоит на земле?

Я сделал попытку открыть люк, но крышка не поддавалась.

«Ах, вот оно что! – подумал я. – Как видно, меня выпустят лишь тогда, когда „Грозный” снова поплывет по воде или полетит по воздуху».

И вполне понятно – при этих двух условиях я уже никак не мог бежать.

Читатель поймет мое нетерпение, мое беспокойство – ведь я совершенно не знал, сколько времени простоит аппарат на суше.

Однако не прошло и четверти часа, как до меня донесся звук отодвигаемых засовов. Кто-то открыл снаружи крышку люка; свет и воздух хлынули в мою каюту.

Одним прыжком я очутился на палубе, на прежнем своем месте.

Взгляд мой быстро обежал горизонт.

Как я и предполагал, «Грозный» стоял на земле. Мы находились в огромной котловине, окружностью в тысячу пятьсот – тысячу восемьсот футов. На всем своем протяжении площадка была покрыта желтоватым гравием, на ней не росло ни травинки.

Котловина имела форму почти правильного овала, тянущегося с юга на север. Она была окружена стеной скал, но судить о том, каковы были высота этих скал и строение хребта, я не мог: над нами стоял густой туман, еще не растаявший от лучей солнца. Местами широкие полосы испарений доходили до песчаного грунта. Видимо, утро еще только начиналось, и этот туман должен был вскоре рассеяться.

Несмотря на самое начало августа, в глубине котловины было довольно прохладно. Это говорило о том, что она находится в одной из гористых местностей. Но в какой именно? Вот это я затруднялся определить. Во всяком случае, мы находились в Новом Свете: как ни стремителен был полет «Грозного», он не мог успеть перелететь через Атлантический или Тихий океан, – ведь мы покинули Ниагару никак не более двенадцати часов назад.

В эту минуту из какой-то расщелины, из какого-то грота, образовавшегося у подножия окутанной туманом каменной гряды, вышел капитан.

Время от времени туманная пелена наверху разрывалась, и я видел силуэты громадных птиц, чьи хриплые крики нарушали глубокую тишину. Как знать, быть может, появление этого крылатого чудовища напугало пернатых – ведь они не могли бы соперничать с ним ни в силе, ни в быстроте полета.

Итак, все подтверждало, что именно здесь было убежище, в котором укрывался «Властелин мира» после своих фантастических путешествий. Именно здесь был гараж для его автомобиля, гавань для его судна, ангар для его летательной машины.

И сейчас «Грозный» неподвижно стоял на дне этой котловины.

Наконец-то я смогу рассмотреть его, – кажется, никто не собирается воспрепятствовать мне в этом. Должен сознаться, что, судя по всему, мое присутствие интересовало капитана сейчас не более, чем оно интересовало его до сих пор. Вот к нему подошли оба его спутника, и вскоре все трое направились к гроту, о котором я уже упоминал. Итак, мне представляется полная возможность осмотреть аппарат – по крайней мере снаружи. Что до его внутреннего устройства, то тут мне, пожалуй, придется ограничиться областью догадок.

В самом деле, все люки, кроме моего, были закрыты, и я тщетно стал бы пытаться открыть их. Что ж, пожалуй, интереснее всего ознакомиться с двигателем, которым пользуется «Грозный» в своих многочисленных превращениях.

Я соскочил на землю и не спеша приступил к осмотру.

Аппарат имел форму веретена, причем к носу он заострялся сильнее, чем к корме; корпус его был сделан из алюминия, а крылья – из какого-то неизвестного мне материала. Он стоял на четырех колесах диаметром в два фута, с толстыми шинами, которые обеспечивали плавность движения при любой скорости. Спицы колес расширялись в виде лопаток и, вероятно, способствовали ускорению хода на воде и под водой.

Но не эти колеса составляли основной движущий механизм аппарата. Главный двигатель состоял из двух турбин Парсонса, расположенных продольно по обе стороны киля. Движимые с огромной скоростью этими турбинами, винты, врезаясь в воду, вызывали перемещение аппарата в воде, и я даже спрашивал себя, не придают ли они ему также и поступательное движение в атмосфере.

Как бы то ни было, но аппарат держался и передвигался в воздухе благодаря своим широким крыльям, которые, когда машина бездействовала, были прижаты к бокам, словно плавники. Стало быть, изобретатель применил тут принцип «тяжелее воздуха», позволявший ему передвигаться в воздушном пространстве, пожалуй, быстрее самых могучих птиц.

Что до силы, приводившей в действие все части этого сложного механизма, то, повторяю, этой силой могло быть только электричество. Но из какого источника получают его аккумуляторы? Нет ли где-нибудь поблизости питающей их электрической станции? Может быть, в одной из пещер этой котловины работают динамо-машины?

Итак, в результате моего осмотра выяснилось, что у аппарата есть колеса, турбины, крылья, но я ничего не узнал ни о его механизме, ни о силе, приводящей его в движение. Ну а если бы даже я и открыл эту тайну? Чтобы воспользоваться ею, надо было оказаться на свободе, а после того, что я видел, – хоть я видел очень мало, – «Властелин мира» ни за что не выпустит меня отсюда.

Правда, оставалась еще возможность побега. Но представится ли случай? И если уж мне не удалось бежать во время путешествий «Грозного», то удастся ли побег теперь, когда он стоит в этой скалистой крепости?

Прежде всего надо было определить, где находится котловина, в которую опустился аппарат. Существует ли здесь сообщение с внешним миром? Есть ли выход из этого каменного мешка? Можно ли проникнуть сюда без помощи летательной машины? В какой части Соединенных Штатов мы находимся?.. Как ни быстро летел «Грозный», он не мог, вылетев только накануне, уйти за пределы Америки и вообще Нового Света и опуститься в Старом. Вряд ли в течение одной ночи он успел пройти более нескольких сот миль.

В голове у меня уже несколько раз мелькало одно предположение, которое, пожалуй, стоило обдумать и, быть может, принять за истину. Что, если «Грозный» выбрал местом своей стоянки именно Грейт-Эйри? Ведь ему ничего не стоило проникнуть туда. Что возможно для коршунов и орлов, возможно и для него. Это недоступное гнездо так хорошо скрыто от людских глаз, что наша полиция не в силах его отыскать, и там «Властелин мира» мог бы считать себя в полной безопасности. Кроме того, расстояние между Ниагарским водопадом и этой частью Голубых гор не превышает четырехсот пятидесяти миль, которые «Грозный» вполне мог пролететь за двенадцать часов.

Да! Постепенно эта мысль вытесняла все остальные. И связь между Грейт-Эйри и автором письма с инициалами становилась очевидной. Угрозы по моему адресу, запрещение возобновлять поиски, слежка за мной на Лонг-стрит, явления, происходившие на Грейт-Эйри, – все это было следствием обстоятельств, пока еще мне непонятных, но связанных с этим человеком. Да! Это Грейт-Эйри!.. Грейт-Эйри!.. Но если в прошлый раз я не смог проникнуть сюда, то вряд ли мне удастся выйти отсюда, – разве только на борту «Грозного».