Виктор Малашенков - Бутылка для Джинна

– О, старый знакомец, – раздался ненавистный мне голос, – Джонни, что же ты так грубо обошелся с таким приятным джентльменом? – в устах шерифа эти полные мягкого упрека слова звучали настолько гротескно, что я не выдержал и захохотал.

– Шериф, да он просто сумасшедший, – воскликнул охранник, принявший его слова за чистую монету, – что же я должен был делать?

– Джонни, ты какой-то сегодня не очень догадливый, – прогремел шериф, – быстро освободи этого уважаемого человека!

Меня перевернули и отнесли в комнату охраны. Я потирал руки, на запястьях которых обозначились глубокие следы от наручников.

Лицо шерифа нависло надо мной, кривая улыбка исказила его лицо до неузнаваемости, а глаза, неподвижно уставившиеся в мои, проникали до самого мозга.

– Ну что, теперь лучше? – его заботливость больше напоминала заботливость удава о том, хорошо ли чувствует себя кролик, предназначенный ему на завтрашний обед.

– Спасибо, шериф, вы очень внимательны, – выдавил я, не в силах оторваться от его взгляда.

– Ну, тогда расскажи нам, что произошло, и мы тебе обязательно поможем, правда, ребята? – он обратился к троим своим спутникам, стоявшим за его спиной.

Одного взгляда на них было достаточно, чтобы убедиться в их состоянии. Это были широкоплечие плотные ребята, и до этого явно не отличавшиеся интеллектуальными способностями.

– Шериф, мне нужно поговорить с мэром, – в надежде, что он откажется, попросил я.

– С мэром? Прямо сейчас? Нет проблем, Генри, для тебя я сделаю все, что прикажешь! – Он выпрямился и сделал знак, что мне помогли встать. Двое костоломов подошли ко мне, взяли не очень вежливо под мышки и повели по коридорам.

Я понимал, что меня ждет. Они успели обработать и мэра, иначе откуда такая податливость шерифа? И этот конвой, для других выглядевший как помощь, отведет меня в любую точку станции к любому человеку, занимающему любой по значимости пост, чтобы показать мне бесполезность моих усилий. Они даже могут при мне отправить сигнал «SOS», зная, что я не могу проследить, куда он будет отправлен, если вообще это не будет выглядеть очередным спектаклем. Но делать было пока нечего, меня вели к мэру.

Мы остановились напротив двери, на которой кроме номера красовался флаг нашей страны. Шериф постучал. Я посмотрел на часы – половина четвертого ночи. Мэр должен быть еще в постели в пижаме и колпаке и, открыв дверь, обязательно должен нас отчитать последними словами за вторжение в столь неурочный час. Дверь открылась. Я не поверил своим глазам, все было в точности, как я себе это представил, даже этот дурацкий колпак. Господи, неужели они читают мои мысли и тут же воплощают их в образы на экране?

– Шериф, ты что, спятил, что ли, – высоким фальцетом завопил мэр, – ты меня уже замучил сказками об этом супербандите, так еще и ночью тащишь его ко мне? Я тебя предупреждаю, что еще одна подобная выходка и твое кресло поменяет владельца.

– Господин мэр, всего одно слово, прошу вас, закройте пока дверь. Только на одну секундочку, – извиняясь, попросил шериф, сделав на удивление подобострастное лицо.

Я сжался от пронизавшей меня догадки и закричал мэру прямо в лицо:

– Нет! Не двигайтесь.

Один из провожатых мягко, но сильно прикрыл мне рот. Его ладонь была такой широкой, что закрывала часть обзора, но мне хватило того, что оставалось. Мэр все-таки прикрыл дверь и замер перед шерифом. Процесс занял немного времени, затем мэр повернулся ко мне и спросил:

– Я вас слушаю, молодой человек.

Меня отпустили. Окружающее закачалось у меня перед глазами.

– Нет, сэр, ничего серьезного. Я плохо себя чувствую сейчас. Если не возражаете, примите меня попозже, хорошо?

– Прекрасно, отведите его домой, – распорядился шериф, – пусть отдохнет. – Он говорил так, будто мэра уже не существовало.

Меня повели по коридору. На экране изображение сменилось словами «конец первой части, продолжение следует». Я сидел, не в силах даже закричать. Это был действительно конец. Сознание было опустошено. Постепенно я погружался в сон, избавивший меня от этого кошмара.

Проснулся я оттого, что давали себя знать затекшие ноги. Спать в кресле – не самое удобное занятие. Я помассировал ноги, покалывание постепенно прошло и я смог встать. С опаской глянув на компьютер, осторожно ступая, прошел по комнате, постепенно ощущая, что прихожу в норму. Потом постучал в дверь, ведущую к охраннику. Дверь открылась, и в ней возник знакомый уже парень.

– Мне нужен лист бумаги и ручка, – сказал я ему.

– Сэр, но ведь не положено… – начал он.

– Я знаю, что мне положено, а что нет, – взорвался я, – поднимайте кого хотите, но то, что я сказал, должно быть сделано! Я хочу написать прошение.

– Сэр, но ведь прошение можно написать тогда, когда закончится следствие…

– Тогда я требую сюда следователя, – закричал я.

– Я попробую, сэр, – охранник пожал плечами и обиженно проворчал, – могли бы и не кричать.

– Прошу прощения, я забылся, – мне действительно стало стыдно за свою несдержанность.

Он кивнул в знак того, что понимает меня и вышел. Не знаю, по каким инстанциям он бегал, но прождать следователя пришлось долго. Он появился, неся в руках папку с бумагами и миниатюрный магнитофон. Внешне обычный человек, только глаза его были уставшими, но живыми, что меня очень обрадовало. Поздоровавшись со мной, он прошел к столу и присел возле него, огляделся и, так как больше стульев в камере не было, он показал мне не кровать. Я сел. Он некоторое время смотрел на меня изучающе, затем произнес:

– Я сейчас включу диктофон и тогда все, что вы скажете, будет официальным. Не хотите сказать что-нибудь до этого момента?

– Да, сэр, у меня к вам есть один вопрос, который к делу не относится. Я бы хотел сочетаться браком с Анной Гершель, находящейся в камере напротив. Как это можно сделать и когда?

– Вопрос серьезный, сэр. Следствие еще не закончено, поэтому я не знаю, что можно будет сделать до его окончания. Но я выясню, что думают по этому поводу судья и прокурор. Надеюсь, что вторая сторона согласна?

– Я не знаю, сэр, но, по-моему, она не откажется, – этот вопрос смутил меня, и я покраснел, как школьник.

– А почему бы вам не нанять адвоката? Он бы разобрался, что к чему.

– Нет, сэр, я не могу этого сделать. И дело не в деньгах.

– Хорошо, я постараюсь вам помочь, но вы сами понимаете, что пока это только ваше желание, – он развел руками. – Еще что-нибудь?

– Нет, сэр, включайте.

Следователь включил запись и я начал говорить.

– Я сначала хотел написать прошение о рассмотрении моего дела на Земле, но передумал и хочу сделать заявление. Так вот, я хочу рассказать о том, что происходило на самом деле. В самом начале, когда Петерсон прилетел за мной на корабль, мы договорились с ним о том, что будем сотрудничать с ним. Его интересовали некоторые разработки, до которых он не мог добраться – не хватало для этого полномочий. Так как у меня был доступ во все службы и институты, я и оказался в сфере его интересов. Так и сложилась наша работа. Я разведывал и наводил его, а он работал с этим дальше. Мне приходилось искать и выслеживать тех людей, которые прятали свои новые разработки от обнародования в надежде на Земле продать их подороже.